Участковый: Назад в СССР 2

Подойдя к Кошелю, я помог ему поднять Наташку, и мы подвели девушку к воротам. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы разобраться с хитрым запором и приоткрыть створку. После этого я вывел парочку в тёмный переулок и указал на узкий проход между казармами.

— Отведи её туда. Я скоро вас догоню.

Получив приказ, Кошель побрёл в нужном направлении в обнимку с начавшей самостоятельно шагать Наташкой. Я же вернулся к машине скорой помощи, так как мне ещё предстояло подчистить все следы.

Ещё вытаскивая труп Нефёдова из скорой, я заметил стоявшие внутри двадцатилитровые канистры. Запах бензина тоже учуял, так что вскрыл одну из канистр и завалил её набок. После этого девяносто второй бензин начал с хлопаньем выливаться прямо на валявшуюся на брусчатке милицейскую фуражку, видимо, слетевшую с головы майора Гамалеева.

Ну а дальше я выбрался за приоткрытые ворота и запалил трофейную зажигалку Зиппо. Несколько секунд подождал и провёл язычком пламени над начавшим вытекать из-под ворот, резко пахнущим ручейком.

Советский, высокооктановый бензин, схватился мгновенно, и дорожка пламени устремилась к машине скорой помощи. А когда я заскочил за угол, позади раздался первый, не особо сильный хлопок, окрасивший стены, бывших комбинатовских казарм, красным заревом.

Второй, более мощный хлопок, раздался в тот момент, когда я уже проскочил между зданиями. А буквально через две минуты я догнал Витьку с Наташкой и повёл их самой прямой тропкой к своему дому.

* * *

Несмотря на так и не пришедшую в адекватное состояние Наташку, до квартиры мы добрались минут за двадцать. На пороге нас встретила Зина и, не задавая лишних вопросов, занялась девушкой.

А едва я зашёл в квартиру, зазвонил домашний телефон. Сняв трубку после третьей трели, я услышал характерный шум диспетчерской.

— Лейтенант Расторгуев? — вопросительно начал хорошо мне знакомый голос старлея, дежурившего сегодня в РОВД.

— У аппарата — ответил я и изобразил сонную зевоту.

— Саня, давай просыпайся. Бери ноги в руки и бегом в РОВД.

— Валера, а чо за кипишь? — спросил я.

— Не знаю, но только что по всему нашему сектору активирован план «Сирена один». Срочно созывают всех, до кого можно дозвониться.

— Хорошо, всё понял. Скоро буду.

Повесив трубку, я быстро проинструктировал Кошеля, как себя вести. Какую историю нужно рассказать Зине и что говорить Наташке, когда она очнётся. После этого быстро обмылся в душе, облачился в милицейскую форму и пулей выскочил из квартиры. А буквально через пятнадцать минут я вместе с группой вызванных милиционеров, вернулся в «Царский переулок», и принял участие в эвакуации немногочисленных жильцов и оцеплении места происшествия.

Пожарные быстро потушили выгоревшие остовы машин, загнанных внутрь дворика, людьми Графини. При этом сам дом инженеров практически не пострадал. Наших местных ментов, внутрь так и не пустили. Делом занялись ребятки в гражданке, оперативно прилетевшие из Москвы, на нескольких чёрных Волгах.

Выходит, кто-то из властителей был в курсе происходящего непотребства, и воспользовавшись своим влиянием, поспешил прислать своих и засекретить ЧП. Из-за этого местную милицию использовали только как безмолвный инструмент. При этом каждого миллиционера заставили подписать бумагу о неразглашении, накладывающие реальную ответственность, вплоть до уголовной.

Следующие четыре часа, я, стоя в оцеплении, а потом занимаясь опросом местного контингента. Разумеется, от граждан наслушался всякого. Кто-то говорил, что слышал ночью хлопки, похожие на выстрелы. Кто-то из жильцов дома инженеров утверждал, что видел во дворе взвод военных с автоматами. А ещё кое-кто из живущих в первом общежитии, уверял, что ночью здание пару раз хорошенько тряхнуло, как при реальном землетрясении.

К обеду КГБешники огласили нам официальную версию, связывающую все события с повреждением газопровода. Разумеется, именно её нам пришлось распространять среди местных граждан. Подобный расклад меня тоже вполне устраивал.

В результате пришлось заниматься сбором противоречивых свидетельств целый день. Отпустили меня только поздно вечером, после заполнения толстой пачки опросных листов и составления подробного рапорта.

А когда я наконец-то добрался до дома, у гаражей меня поджидала знакомая красная шестёрка секретарши директора комбината. Забравшись на пассажирское сидение, я уставился на встревоженное личико Леночки.

— Я больше его не чувствую — испуганно проговорила она.

— Ты про портал? — уточнил я.

— Да, он словно совсем перестал существовать. Я тебе рассказывала, подобное уже происходило, но так чтобы я совсем перестала его чувствовать, такого никогда не было. Графа, в нашей реальности, тоже больше нет — уверила Леночка.

— Объясни конкретно, что изменилось? — настойчиво потребовал я.

— Теперь я ощущаю пустоту там, где раньше клубилась потусторонняя тьма. Ещё вчера её сдерживала только тонкая оболочка, а сегодня там выросла непоколебимая стена. Вокруг Москвы остались другие мелкие проколы, через которые можно учуять истинную тьму, но они намного меньше.

— А ты сможешь мне показать каждый из этих проколов?

Среагировав на просьбу, девушка нервно вздрогнула, однако через несколько секунд утвердительно кивнула.

— Да, я смогу их показать. Но приближаться к тем, кто ими подпитывается, очень опасно. Эти люди изначально не стали подчиняться Графине, а значит, они чувствуют за собой силу. К тому же после смерти правящего семейства каждый из них будет настороже. Крысы собьются в группы вокруг самых властных и будут убивать любого, посягнувшего на их территорию.

Неожиданно я вспомнил, о чём рассказывал хранитель аномалии Воронцов и решил кое-что проверить.

— Леночка, а ты в курсе, что где-то в Подмосковье есть некое лечебное заведение для содержания безнадёжных душевнобольных?

Выслушав вопрос, девушка нервно вздрогнула и надула пухлые губки.

— Этим заведением управляет очень опасный человек, который будет люто мстить за своего исчезнувшего хозяина — уверила она.

— Ну это мы ещё посмотрим кто кого. — Я положил пятерню на трясущуюся коленку Леночки и заглянул ей во влажные от слёз глаза. — А ты подруга, так не трясись. Не бойся, я тебя в обиду не дам.

Пока я не стал рассказывать Леночке о своих дальнейших планах. Для начала надо самому всё обдумать и решить, что делать дальше. Но даже сейчас я понимал, мне всё равно придётся заняться другими аномалиями и теми, кто вокруг них пасётся. И раз некие высшие силы дали мне второй шанс и поставили присматривать за московским участком, нужно это делать правильно.

Когда я вернулся домой, на столе обнаружилась записка от Зины. Она написала, что Наташка пришла в себя. Кошель всё им рассказал, и Зина решила отвести девушку в свою квартиру. Если честно, то я был рад тому, что остался один и уже через десять минут отрубился на диване и провалился в глубокий сон.