Учебник культуризма
Шрифт:
Я следил за каждым движением Тинерино. Он позировал, и было очень много аплодисментов. Он подходил ко всему очень профессионально; все мелочи — плавки, прическа, в общем, все детали были продуманы. Но я был уверен, что я лучше. Высокий, ловкий и уверенный я двигался по платформе для позирования по-кошачьи. Я чувствовал себя отлично. Все мышцы раздулись и стали огромными, кровь под давлением поступало в каждый капилляр. У меня было ясное чувство, что Тинерино просто никак не может меня победить.
Во время первой ручной позы обстановка как бы отодвинулась; зал начал орать. Я плавно перешел к позе для спины и произошло то же самое. Обычно я делал пятнадцать или двадцать поз, но на этот раз я сократил программу до десяти. Я выбрал самые лучшие и отбросил те, в которых я считал, могло быть самое маленькое
Затем наступило время сравнительного позирования. После индивидуального позирования судьи вызывают лучших шестерых строят их в линию и называют им позы. Они назвали двойную бицепсную позу. Я знал — здесь я побеждаю всех. Потом широчайшие. Тут я тоже чувствовал себя уверенно. Следующей была боковая для груди. Я был уверен, что грудь у меня самая лучшая. Затем они потребовали брюшной пресс. Тут Денис Тинеро меня побеждал; у него был очень рельефный и качественный пресс. Также побеждал он меня и по икрам. Затем нам разрешили сделать несколько произвольных поз. Я стоял с Тинерино и краем глаза внимательно наблюдал за ним. Когда он показывал пресс или бедра, я делал двойную бицепсную позу; когда он напрягал икры — я делал выразительную позу: спина-грудь в пол-оборота. Я подавил всех конкурентов, включая Тинерино. Реакция зала была полностью в мою пользу — впервые я запомнил, как зрители отчетливо скандировали: "Арнольд! Арнольд!"
После соревнований судьи подходили и поздравляли меня. Не говоря ничего конкретно они уделили мне гораздо больше внимания. Некоторые из судей считали, что я был лучшим даже по каждому отдельно взятому мускулу. Из всего этого я был почти что уверен, что выиграл. Тем не менее, Тинерино обыгрывал меня по некоторым параметрам. Но у меня была лучшая программа и лучший внешний вид. Победитель не будет назван до следующего дня — до финального шоу. Это означало, что надо ждать. Ко мне заходили и говорили, что я был самым сенсационным явлением, которое они когда-либо видели. Это мне, конечно, нравилось слышать. Но значение имело только судейское решение и поэтому я ждал шоу следующего дня.
Культуристы и болельщики вертелись вокруг меня целый день. И все уже для себя считали, что я победитель. Ко мне начали относиться как к "Мистеру Юниверс". Это было одно из самых удивительных впечатлений в моей жизни. Но одновременно такое отношение выводило из равновесия. Я по-прежнему не знал, победил я или нет. Ушел к себе в номер, но не смог там долго оставаться. И тогда на лифте снова спустился в вестибюль гостиницы. И опять все стали поздравлять меня: "Не беспокойся, Арнольд, дело сделано". Все что мне оставалось это ждать и не сознаваться себе, что могу согласиться на второе место. Поэтому я ходил взад-вперед слушал, что мне говорят и подслушивал, что говорят обо мне. Сознаюсь мне приятно было слышать как один говорит другому: "Смотри это Арнольд. Он прямо как зверь".
На следующий день перед финальным шоу, когда должны были объявить победителей и среди них выбрать "Мистера Юниверс", я так и не смог поспать. За кулисами атмосфера была почти театральной. Я нашел раздевалку для участников категории высокого роста. Начал примерно за полтора часа до начала шоу подкачиваться, делая в основном упор на работу со своими слабыми местами.
Я подтягивался на водопроводных трубах — первая, за которую я схватился, оказалась горячая и я обжог руки. Я пытался растянуть полотенце, отжимался, стоя на руках, отжимался обычным образом, отжимался на спинках стульев, с помощью полотенец работал на бицепсы, в общем использовал все возможности для движений с сопротивлением. Просил кого-то подержать мне руки и с сопротивлением поднимал их через стороны,
чтобы напустить кровь в дельтовидные. Поднимался на носок, на каждой ноге поочередно, делал легкие приседания, приседая наполовину и, держа спину прямой, чтобы кровь прилила к передней части бедер. Слишком много работать я не хотел, потому что тогда достигнутая накачка спадет до того как я выйду на сцену.Мы были там как гладиаторы. Везде было полно масла; люди разговаривали на разных языках: по — французски, английски, португальски. немецки, арабски. На другом конце комнаты кто-то растягивался и почти что выдрал водопроводную трубу. Я прошел через комнату и выпрямил трубу, придав ей первоначальное положение, как будто я был единственный, кто мог это сделать. Я знаю, что на меня смотрели. Это заставляло напрячься, я как бы был над всеми, я был победитель. Потом кто-то из организаторов просунул голову в приоткрытую дверь и крикнул: "Окей, высокий росте выходи! Становитесь в линию".
Тут я себе сказал: "Нормально, Арнольд, вот оно самое". Почему-то когда мы стояли позади складок опущенного театрального занавеса я заметил, что вспомнилось мое первое соревнование Mr. EUROPE JUNIOR. Тогда я приехал в Штутгарт совсем без опыта позирования, из армии, с армейской стрижкой, со с взятыми взаймы плавками и выиграл. Вдруг я понял, насколько далеко я ушел с тех пор и за такой короткий срок…
Как только началось позирование, меня встретили бурные аплодисменты британской публики. В тот момент я скорее выступал, чем соревновался, поэтому вся моя позировальная программа превратилась в балет. Мне пришлось выйти на повтор, на бис. Я единственный из ребят, кто позировал второй раз. Потом объявили победителей в классе высокого роста. Я выиграл среди высокого и стало ясно, что я победитель, потому что я знал, что единственным моим соперником был Danny Tinerino. А его я победил.
Построились все победители: низкого, среднего и высокого роста. Публика прямо с ума сходила. Опять все кричали: "Арнольд! Арнольд!" Я почувствовал, как из зала идет энергия, их энтузиазм проникал внутрь меня как фантастическая накачка. Мне казалось я все расту и расту. В конце концов, ведущий смог успокоить публику достаточно, чтобы объявить сначала 3 место, потом 2-ое и, наконец, победителя — Mr. UNIVERS 1967.
"Арнольд Шварценеггер", — я услышал свое имя и сделал шаг на платформу. Аплодисменты как гром перекатывались по залу. Люди шумели и орали. Я взглянул на шеренгу культуристов и сказал себе: "Бог мой, я это сделал! Я их всех победил". Тут впервые за год я позволил себе мысленно признаться в том, как хорошо они все выглядят. Там было 19 культуристов со всех концов мира, и я победил их всех. В этот момент миллионы мыслей прошли у меня через голову. Это примерно как когда вы попали в аварию или когда человек падает. Тогда за мгновение через сознание проходит почти вся жизнь.
После объявления победителей несколько минут ушло на вручение призов. Я снова посмотрел в зал. Оттуда неслись крики и блицы фотовспышек: захватывающее, нереальной красоты зрелище. Я подумал: "Ну, вот из-за чего ты тренировался, из-за этого момента. Это было нечто необъятное для воображения, как будто стоишь перед весом, который невозможно поднять. Я пытался понять, что все это значит: "То, что происходит сейчас, в данный момент — это самое важное в твоей жизни". Вот что значило мое решение, принятое в подростковом возрасте стать самым лучшим в какой-то сфере человеческой деятельности. Теперь мне было 20 лет, и я был самым великим и самым лучшим.
Я повторял сам про себя: "Арнольд Шварценеггер — мистер Юниверс 1967".
Глава 6
Утром в субботу я спустился вниз завтракать. В столовой оставалось еще человек пятнадцать культуристов в своих специальных куртках с широкими подбитыми плечами. Кое кто из этих ребят ели по десятку яиц, другие по два бифштекса, некоторые — только 2 яйца, потому что были на диете. Один парень ел, наверное, штук пятнадцать гренок. Как только я вошел, все направились в мою сторону. Они столпились вокруг моего столика. Все настроены были очень дружелюбно, особенно арабы — они подходили, меня крепко обнимали и целовали. Все были рады моему успеху. Кто-то перегнулся через стол и сказал: "Окей, Арнольд, следующий после тебя — Сержио Олива".