Ученица Велеса

— Где дружок твой?! — буквально рычит Ярик, вцепляясь в ворот рубашки перепуганного Михаила.

— Я не знаю. Что стряслось?

— Он Лесю похитил! — орёт Яр. А у меня сил даже на слова не находится. — Куда он мог её повезти? Лучше сразу говори… — Ярик встряхивает мужчину. Тот совершенно не сопротивляется.

— К матери мог отправиться, — говорит хриплым голосом.

— Адрес!

— Мелехова, 110. Я здесь ни при чём! Я не знал, что он собирается дочь похищать. Мне говорил, что поедет, чтобы с ней встретиться, познакомиться. Я и подумать не мог… — Михаила начинает трясти. — Только не проклинай меня снова! — смотрит перепугано на меня.

— Не буду. Я тебе верю, — нахожу в себе силы, чтобы шёпотом слова вытолкнуть.

И мы с Яриком снова несёмся по улицам города. Мелехова расположена на противоположном конце. Заламываю пальцы, чтобы хоть как-то держать себя в руках. У меня появляется ощущение, что я теряю дочь, что она будто бы от меня удаляется, и я могу её никогда больше не увидеть.

— Яричек, быстрее, — скулю, хотя вижу, что он выжимает, всё что можно. — Он её спрятать хочет, увезти!

— Аэропорт?

— Я не знаю! Просто чувствую!

Ярик, не сбавляя скорости, звонит в Орден и просит выслать людей во все аэропорты и на вокзалы, чтобы при необходимости перехватить Сергея. Скидывает фото для ориентировки.

— Вель, я не допущу, чтобы он дочку увёз. Обещаю!

Киваю, закусывая губу.

Глава 45

К дому матери Сергея подъезжаем уже в сумерках. Дом освещён, что дарит мне хрупкую надежду на то, что мы успели. Ярик снова трезвонит в домофон. Отвечают довольно быстро. С нами разговаривает охранник, который ни в какую не хочет пускать нас на территорию.

— Я вызываю полицию! — орёт Яр, нажимая отбой. И практически мгновенно металлические ворота перед нами открываются, и навстречу выходит пожилая женщина.

— Меня зовут Раиса Степановна. Почему вы ломитесь в мой дом?

— Вы знаете Звягина Сергея Владимировича?

Женщина поджимает губы и тяжело вздыхает.

— Да. Это мой сын.

— Он у вас был сегодня?

— А что, собственно, стряслось? — женщина складывает руки на груди и хмурит брови.

— Он похитил нашу дочь! И в ваших интересах с нами сотрудничать, если вам хоть что-то об этом известно. Иначе дела его плохи! У него нет никаких прав на ребёнка. Любой суд будет на нашей стороне!

— Зайдите, — холодно говорит Раиса Степановна, делая приглашающий жест рукой. — Не нужны мне сплетни по соседям. Вы на всю улицу орёте.

— Сплетен испугались?! — свирепеет Ярик пуще прежнего. Тронь — воспламенится. Сейчас моё тёплое солнышко стало обжигающим, смертоносным светилом. Но всё равно жмусь к нему. Знаю, что меня его лучи не опалят, не причинят вреда. Ни в ком сейчас так не уверенна, как в нём. Ярик найдёт Лесю, сделает даже невозможное. Он — моя опора и защита в этом мире.

— Сергей будет добиваться прав по суду, — заявляет женщина, кидая на меня неприязненный взгляд. Я буквально выпадаю в осадок, теряя все слова до единого.

— Значит, он здесь? — Яр делает шаг к Раисе Степановне. — А ваш сыночек рассказал, что сделал с моей женой? Как она забеременела? Что смотрите так? Нет?! Тогда я вас просвещу! Он привёз Велеславу практически в бордель. Сам вёл себя с ней как животное, практически изнасиловал! А потом дружкам своим на растерзание отдал! Будет добиваться прав через суд? Что же… тогда мы подадим встречный иск об изнасиловании и покушении на жизнь. Моя жена в ту ночь чуть не умерла!

Раиса Степановна ахнула и приложила пальцы ко рту.

— Сергей ничего об этом не говорил…

— Ещё бы! В ваших глазах захотелось жертвой побыть. А он не рассказал, где пропадал больше трёх лет? Что его сам Бог проклял за содеянное. Решил, что перевоспитает. Но такую падаль ничего не исправит.

Раиса Степановна начала тихо плакать, глядя на нас огромными глазами.

— Как же так…

— Да, вот так. Велеслава простила его, хотя я был не в восторге от этого решения. Простила и обещала дать возможность видеться с дочерью. Правда с одним условием, что когда Леся вырастит, она расскажет о злодеяниях её биологического отца. Вот, почему он решил её выкрасть! Чтобы дочь не прознала, какой он подонок! И если вы не хотите усугубления ситуации и ещё какой-нибудь кары на голову вашего сыночка, то расскажете где он!

— Едет в аэропорт… — тихо простонала женщина.

— Какой?

— Веденеево.

Ярик молча схватил меня за руку, и мы бросились к машине. По дороге муж обзвонил всех и попросил оцепить аэропорт, чтобы Сергей не смог вылететь.

— Веля, дыши. Всё будет хорошо. Да, моя хорошая?

Я киваю со слезами на глазах, пытаясь беспрекословно верить своему мужчине.

На подъезде к аэропорту нам поступает звонок, что Сергея перехватили, и с Лесей всё в порядке. Я судорожно выдыхаю и откидываюсь на спинку сидения. У меня такое чувство, что все силы из тела выкачали. Мышцы, словно желе, в конечностях невероятная слабость.

Когда приезжаем к аэропорту, еле могу передвигаться, держась крепко за Ярика. Силы ко мне возвращаются, как только доченьку свою вижу. Бегу к ней, прижимаю к себе, целую во все части тела и плачу. Сергей молчит. В глазах холод. Совсем не с таким выражением он ко мне из леса выходил…

— Оставьте нас, — просит Яр работников Ордена. — Спасибо вам, ребята. Дальше мы сами.

Парни улыбаются, кивают моему мужу и уходят. Мы остаёмся в небольшой комнатке аэропорта вчетвером.

— Милый, возьми Лесю, и подождите меня за дверью, пожалуйста.

Муж кивает и выходит с дочкой. Сергей хочет что-то сказать, но я жестом его останавливаю.

— Ничего не хочу больше слышать из твоих уст. Ни слова! Я нашла в себе силы, чтобы простить, но ты снова предал моё доверие. Решил украсть у меня самое дорогое! За это ты понесёшь наказание.

— Ты хотела очернить меня в глазах дочери!

— Заткнись! — меня трясёт. — Я хотела сказать ей правду, и в ней бы не было ни одного слова лжи. Если бы ты до того момента смог показать дочери, что изменился, то она приняла бы тебя. Я бы посодействовала. Но ты решил пойти другим путём. Таким, к которому привык. Я не заберу свои слова и оставлю за тобой право видеться с ребёнком, но это будет тебе доступно лишь три дня в месяц. В полнолуние. И ты будешь являться к Лесе исключительно в волчьей личине. Это твоя расплата. А если снова попытаешься причинить кому-нибудь вред, то волчья шкура достанется тебе на пожизненный срок!

— Ты не можешь… — Сергей буквально задохнулся от злости.

— Могу и уже сделала. Запомни, только три дня в месяц! — произнесла ледяным тоном и тут же вышла из комнаты. — Пойдёмте, — беру Яра за руку, и мы все идём к машине. По дороге рассказываю мужу о своём решении.

— Ты правильно поступила, — кивает Ярик, пристёгивая Лесю ремнями безопасности. — Захочет общаться с дочерью, изменит своё поведение.

Молчу и мысленно благодарю Велеса за то, что помог. Я всё время чувствовала его присутствие, хотя Бог и отказался вмешиваться.