Ученик некроманта. Игры Проклятых

Энин вслушивалась в чарующий голос, ее тело перестало ей подчиняться, она готова была растаять, словно снежинка в теплой ладони. Но Симиона дала ей силу, и Энин ответила не так, как хотелось, а так, как надо:

– Неправда. – Слова дались ей с невероятным трудом, – она хотела, мечтала и жаждала ответить иначе.

– Я познакомлю тебя с магией, дам силу повелевать живой и неживой природой, научу дарить смерть и жизни. Ты не можешь отказаться. Не можешь, – напористо убеждал некромант, и Энин жалобно ответила:

– Не могу…

– Идем со мной, – приказал лич, и девушка не нашла в себе сил, чтобы протестовать – пошла вслед за личем, не зная куда, не зная зачем, но чувствуя тепло и нежность, чувствуя, что так надо, так должно быть.

* * *

Она шла впереди него легкой бесшумной походкой. Ее огненные волосы, водопадом ниспадающие на хрупкие плечи, нежно ласкал ветер, придавая этому водопаду движение жизни. Сандро наблюдал за мерным танцем ее пышных рыже-золотых локонов и в глубине сознания слышал журчание воды.

Она обернулась, останавливаясь. Улыбчиво посмотрела на него и спросила:

– В каких облаках ты витаешь? – Облака. Он смотрел на нее, а видел облака, парившие высоко над землей и закрывающие звезды. Ее голос был воздушным и мягким, нежным, словно касание небес. Он завораживал, околдовывал, зачаровывал своей легкостью и мелодичностью.

Она расхохоталась. Заливисто, звонко, заразительно. Он улыбнулся, но низкий капюшон скрыл его улыбку – ужасающе страшную, но добрую.

– Ты меня слышишь? – ловко пружиня с одной ноги на другую, словно арлекина, она подошла к нему, обняла за плечи и стала водить, заставляя Сандро повторять ее движения. Мальчик вел себя скованно, поэтому выглядел довольно неуклюже, и Энин, не сдержавшись, разразилась новым приступом смеха.

– Слышишь? – озорно спросила она и нежно поцеловала его губы, а Сандро, опьяненный поцелуем, уставился на нее, не в силах отвести взгляд.

– Я… люблю тебя… – отрывисто сказал он. Энин вмиг посерьезнела, перестала водить Сандро в своем хороводе. – Прости… – Мальчик опустил голову, чувствуя на себе удивленный, холодный, как лед, взгляд. – Я не должен был говорить…

– Нет. Должен. И. Не за что… просить прощения.

Сандро закрыл глаза и не ответил – все вокруг было гораздо лучше, пока он молчал. И он надеялся, что если не будет больше говорить, все вернется на круги своя. Но все осталось, как прежде. Он открыл глаза и рядом не нашел никого: вокруг были только ночные виденья, миражи желаний, угасающие в синеющем небе звезды и плаксивый, но жесткий и упрямый невидимка-ветер…

Вдали, у самого горизонта, на границе сна и яви показались огненные колесницы, запряженные иноходцами, способными обогнать даже вечер. Небо вспыхнуло красным пламенем зарницы, и земля, почуяв приближение тепла, потянулась к облакам оголенными ветвями деревьев, воздавая хвалу светящейся кавалькаде. Забил каменными перепончатыми крыльями могучий скальный дракон, и хлопки его крыльев с шумом ветра разнеслись на тысячи лиг.

Сандро потупил взор. Его уже не волновали ни закаты, ни рассветы, ни огненные колесницы, ни величественный каменный дракон, видом которого он когда-то наслаждался с Энин. Энин. Не из-за ночных светлячков и не из-за рассветной красоты он пришел на балконную террасу Бленхайма. Из-за нее, из-за той, которая была дороже жизни, из-за тех быстрых, словно взмах ресниц, мимолетных мгновений, навечно отпечатавшихся в его памяти.

– Смогу ли я еще раз встретить с ней рассвет? – Тоскливый шепот прозвучал в полнейшей тиши громогласным воем. Сандро надвинул на лицо капюшон, чтобы за темными полами скрыться от нерадивого мира. – Думаю, нет. Она ненавидит меня лютой ненавистью. Я зря послушал тебя, Трисмегист. – Казалось, он говорил сам с собой, со своими мыслями – ведь он был совершенно один в этот рассветный час, был одинок, как дракон, навеки застывший в покорном оцепенении. Но пустота ответила ему, ответила всего одним словом:

– Прости.

– Не надо извиняться, – отрешенно обронил Сандро. – Ты помогал, как мог.

– Она не могла вспомнить о ночном визите сама, ее кто-то натравил на тебя.

– Какая разница? Исход уже не изменить. Я люблю ее… – Сандро вздрогнул, когда на его устах застыли эти слова. Он все время пытался оградить себя от дикого чувства, взыгравшего внутри, не веря в свою способность любить, он пытался назвать эти эмоции другим именем, но нашел в себе силы признать очевидное лишь тогда, когда потерял надежду. – А она меня презирает. Я пытался оградить ее от невзгод, но накликал лишь новые беды.

– В этом моя вина… – утешал дух, но Сандро не слушал Трисмегиста.

– Я не хочу и не буду искать виноватых. Все сложилось так, как сложилось. Я сожалею о случившемся, но ничего изменить уже не в силах. – Голос Сандро дрожал, его руки поневоле сжались в кулаки. Он пытался быть сильным, пытался, но этого не получалось. Слезы горечи встали в глазах, готовые с минуту на минуту сорваться с диким плачем. Сандро держался, но с каждым мгновением это становилось все сложнее. Он опустил веки, и две кристальные слезинки скатились по изуродованным темной магией щекам.

– Да хватит ныть, как жеманная девица, – не выдержал Альберт. – Ты, конечно, можешь плакаться ровно столько, сколько захочешь, а можешь пошутить над судьбой и найти выход из ситуации.

– Есть предложения? – даже не удосужившись смахнуть с лица две одинокие слезы, брезгливо поинтересовался Сандро.

– Как учитель, я бы предложил заняться магией, как мастер – вернуться сюда ночью и продолжить наблюдать за планетами, чтобы подобрать небесный цикл и точное время для создания эликсира, но как друг я бы посоветовал забыть о страхах и вернуть утраченное расположение девушки.

– Как?! – завел старую песню мальчик. В носу предательски защипало, но Сандро крепче сжал кулаки и выбросил из головы плаксивые нотки. – Или ты думаешь, что все предельно просто? Пришел – и вернул расположение?

– Воспользуйся своим магнетизмом.

– Снова? Снова шагнуть в тот же капкан? Нет уж, увольте… – резко отвернулся Сандро, даже не представляя, с какой стороны находится его собеседник. Трисмегист не обратил на этот жест никакого внимания.

– Чтобы получить результат, надо действовать. Если ты будешь сидеть сложа руки, Энин к тебе не вернется. Да, ты можешь усугубить ситуацию, но сама по себе она не изменится, поэтому… тебе стоит рискнуть, – подначивал Трисмегист, и Сандро, трижды убедив себя, что не будет следовать советам друида, усомнился в правильности своего поступка.

– Что я должен делать?

– Сперва надо пойти к девушке и найти в себе силы, чтобы завязать разговор. Стоит начать – и слова найдутся, – советовал Трисмегист, а неуверенный Сандро, готовый слепо следовать каждому, кто укажет ему верный путь – путь к любви, – внимал его словам. – И еще, Сандро, – продолжал друид, – мне кажется, у тебя появился противник. Тот, кто не желает, чтобы ты сблизился с Энин. И все мои подозрения ложатся на Аргануса. Только он способен разрушить чары магнетизма. Он неспроста ни с того ни с сего начал обучать тебя магии. Ему нужны колдуны, союзники, силу которых он сможет бросить в топку, не жалея. У Энин есть Дар, и Арганус решил воспользоваться им, поэтому пытается убрать тебя с пути, или же благодаря тебе получить ее доверие.