Ученик Жестокого Бога

Следующим к удивлению всех оказался Кориэл. До этого певец просто разгуливал там и тут, изучая быть простых матросов. На игру смотрел всего пару раз. Грэй даже не был уверен, что он знает, как играть. Учитывая, что лицо у менестреля отличалось особенной отрешенностью, все сразу подумали, что тот сочиняет новую песню, а играть сел для лучше сосредоточенности.

В отличие от прошлых юнцов у Кориэла игра пошла практически сразу. Почти половина бросков приходилась в его пользу. Разухабисто-наглое выражение лица боцмана сменилось недоумением, а затем внезапным озарением. После нескольких бросков он вдруг покинул свое место и, прихватив с собой нескольких человек из команды, удалился. Его место занял кто-то из матросов и с этого момента у менестреля игра пошла на полную. Большинство его бросков оказывались выигрышными.

Ставки поднимались на глазах, Кориэл уже с легкостью отыграл проигранную товарищами сумму и уже приступил к обдиранию матросов. Те лишь недоуменно переглядывались. Из краткой беседы Трая и капитана, подслушанной Грэйлоном, можно было сделать вывод, что этому кораблю не впервой возить учеников Обители. И, похоже, среди моряков уже давно вошло в традицию обчищать молодежь. Но на этот раз нашла коса на камень. Один за другим игроки из команды корабля отходили от здоровенной бочки, которая заменяла стол, оставив свои монеты в кармане менестреля. Впрочем, у последнего вовсе не входило в планы оставлять команду без штанов.

– Чья это лютня висит в углу?

– По идее моя, - осторожно буркнул один из матросов. – Раньше она принадлежала Валлиону, но его в прошлом рейсе прирезали в одном порту, поэтому я забрал ее себе.

– И играть на ней ты похоже не умеешь, - хмыкнул менестрель. – Давай сыграем на нее, ставлю все, что выиграл.

Азарт и жадность взяли свое. Матрос моментально поставил инструмент на кон и торжественно подхватив кости, бросил их на поверхность. Менестрель, казалось, даже не заметил его броска. Резким движением подхватив упавшие костяшки, он безо всяких обрядов и молитв швырнул их. По помрачневшим лицам матросов, стало понятно, что и здесь он выиграл. Моментально забыв про игру, певец приступил к изучению музыкального инструмента.

– А отыграться? – угрюмо предложил бывший хозяин лютни.

– С ними. – бросил Кориэл, указав на своих собратьев. Практически не глядя, он отсыпал ошарашенным воинам половину своего выигрыша, после чего удалился в том же направлении, что и боцман.

Погнавшись за своим другом, Грэй застал его на корме, настраивающим инструмент. Судя по недовольному лицу, лютня представляла собой набор дров, но у певца не было иного выхода, и он продолжал свою кропотливую работу.

– Где ты так научился играть? – задал вопрос Грэй, усаживаясь рядом. – Насколько мне известно, в Кортаилане эта игра особо не распространена.

– Кроме дворца мне пришлось побродить по долине, - не отрываясь от своего дела, ответил певец. – Постигал науку обольщения в придорожных заведениях и трактирах. Заодно и играть научился.

– Ты и в злачных местах? – недоверчиво удивился полукровка. – Мне казалось, ты заботился всегда о своей репутации.

– Я предпочитал бывать только в эльфийских заведения, где моей репутации ничего не угрожает, - и, отложив лютню в сторону, внезапно добавил. – Скажи уж прямо, тебя интересует тот трюк, с помощью которого я выигрывал?

– Как-то сомневаюсь я в удаче, - улыбнулся Грэйлон. – А ты очень уж по наглому играл с таким видом, будто тебе все равно. Ты понял, что кости утяжелены?

– Утяжеление весьма примитивный трюк, - поморщившись, вздохнул певец. – Да и вряд ли здесь пошли бы на подобный фокус. Все-таки друзей капитана перевозят. Хотя трюк есть. Несколько граней подпилены особым образом.

– Но играем-то мы одинаковыми костями. По идее количество выигрышных бросков должно быть равным.

– А в этом и состоит фокус. Подпиленные грани дают как ни странно не очень высокий процент. Примерно три из десяти бросков, но… если их хорошенько изучить и затем бросить особым образом, то… Восемь из десяти вполне нормальная цифра. А при желании можно и ее уменьшить, что бы не вызывать подозрений излишней удачливостью.

– И ты этот секрет знаешь?

– Я угробил на овладение им почти пятнадцать лет своей жизни. Не скажу, что это очень уж легко давалось.

– Но зачем? – последнего Грэй понять не мог. – Я не знал, что ты настолько азартен.

– Дело не в азарте, - менестрель вновь вернулся к своей виолончели. – Родители до поры до времени снабжали меня деньгами, но их, увы, не хватало на моих возлюбленных. А ведь я не мог оставлять их без подарков… Поэтому…

– Шулерство оставалось единственным выходом, - закончил его фразу Грэй. – Удивляюсь, что боцман тебя не раскусил. Он, судя по всему, в курсе этого трюка.

– А я ему сразу все и рассказал, - и, встретив удивленный взгляд полукровки, Кориэл пояснил. – Я в самом начале игры подал знак братства игроков. Мол, я коллега, но на ссору не нарываюсь. Тот сразу все понял и увел всех, кто мог мне помешать. Будь я, конечно, обычным менестрелем, этого не вышло бы, но когда за твоей спиной десяток клинков Обители Дракона… Поневоле станешь смелым.

– Ты удивил меня, - осторожно протянул полукровка. – Я многого о тебе не знал.

– А ты никогда и не старался этого узнать. Впрочем, я не обижаюсь. Тогда ты был хулиганом, а я разбивателем сердец. Зато сейчас мы братья по оружию, и я думаю не будет ничего плохого, если ты узнаешь про меня пару тройку секретов. Можешь считать это моим ответом на твою откровенность про Карнэла.

– Кстати, зачем тебе этот сломанный инструмент? – поспешил сменить тему разговора Грэй. – Я сомневаюсь, что ты его настроишь.

– Я его настрою, - важно ответил Кориэл. – Ведь менестрель не может не петь.

***

Лютню Кориэл все же настроил и теперь каждый вечер радовал всех своей музыкой. Быстро выяснилось, что в его репертуар входят не только баллады о любви, но и вполне себе жизненные песни. Это позволило очень быстро примирить между собой юных отроков Трая и матросов. Последние мрачно косились после мухлеваний менестреля, но музыка смогла погасить гнев в зародыше. Грэй сам лично стал свидетелем как Кориэл и боцман чуть позже заключили перемирие, договорившись, что матросы больше не будут пытаться раздеть догола начинающих воителей. А сам Кориэл в свою очередь не станет больше демонстрировать свое искусство мошенничества и заодно не будет выводить на чистую воду местных игроков. Пакт тут же скрепили хорошей выпивкой и через пару часов боцман, которого звали Йорлиндион, считал певца своим лучшим другом.

Радость от контакта с местными продолжала омрачать погода. Ветер сменялся дождем, дождь ветром и даже не искушенным юнцам становилось ясно, что плавание становится все более и более опасным. Капитан, правда, заставил свою команду напрячься изо всех сил, отлично понимая, как поджимает время. Но даже он через два дня вынужден был обратиться к Траю. Грэй как раз разговаривал с наставником, выясняя подробности из жизни варваров, поэтому стал свидетелем диалога.

– Такими темпами я рискую нарваться на незамеченное бревно. Или меня снесет на мель, - пробурчал он. – Поэтому, наверное, мы сделаем остановку в Хораке, пока погода не наладится.

– Я планировал там остановиться, - успокоил хозяина судна наставник. – Правда, не на несколько дней, но думаю, мы немного потеряем, если задержимся. У всякого риска должны быть пределы, и я не собираюсь проваливать свою миссию из-за каких-то мелочей.

– Это хорошо, заодно команда отдохнет. Ваш певец, конечно, отличный парень, но даже его не хватает для поднятия духа у команды.

– Кориэл из тех учеников, что умеет удивлять даже меня, - чуть заикаясь пробормотал Трай.

Капитан, довольный тем, что ему разрешили отклониться от курса, вежливо поклонился, и уже скоро весь корабль облетела весть о скорой стоянке. Правда, для начала пришлось выдержать очередной натиск стихии. Качка усилилась, и половина учеников сидела с зелеными лицами, а кое-кто усердно молился о скорейшем прибытии.