Учения и наставления моей бабушки Евдокии

Несчастная женщина, практически в одиночку тянувшая детей, в конце концов совсем отчаялась, думаю даже, что от всевозможных бед и лишений она тронулась умом, поэтому и решила уйти из жизни. Случайно в сарай, где чуть не произошло несчастье, заглянула ее младшая дочь, увидела мать и закричала. Соседи успели перерезать веревку.

Зелье, рецепт которого я напишу ниже, обладает удивительной целебной силой, и с его помощью можно вылечить даже законченного алкоголика. Правда, приготовить его непросто, но было бы, как говорится, желание. Конечно, далеко не у всех есть под рукой необходимые компоненты, но поверьте мне, сейчас можно купить и достать все что угодно, главное – приложить немного усилий.

Во-первых, нужен речной рак. Ловят его в полнолуние, совпавшее с последним днем календарного месяца (любого). Потом такого рака высушивают в русской печи так, чтобы его можно было истолочь в порошок.

Во-вторых, вам потребуется корень плакун-травы, который следует почистить, вымыть и высушить.

В-третьих, вам понадобится трава, из которой птица сплела себе гнездо. Ее тоже нужно вымыть, а потом высушить.

В-четвертых – корень одолень-травы.

В-пятых – цветки и семена полыни.

В-шестых – трава чабреца.

И наконец, последним, седьмым, компонентом станут цветы сон-травы, или, как ее еще называют, подснежника. Они должны быть белого цвета, а не желтоватого или сиреневатого.

Все компоненты зелья высушите и растолките в порошок, но не в кофемолке или с помощью миксера – все необходимо делать вручную. Я бы советовала вам вначале все мелко порезать, а потом уже переложить все в заранее приготовленную чашу и пестиком растереть в порошок.

В день, который соответствует дню рождения больного (например, человек родился 3 ноября, значит обряд можно проводить 3-го числа любого месяца), полученный из всех вышеперечисленных компонентов сбор залейте водой, взятой из трех разных домов, прочитайте над ней заговор и вскипятите. (Никому не объясняйте, для чего вы берете воду.) Затем больной должен сделать двенадцать глотков зелья, не отрывая губ от чаши, а остатками воды умыться.

Человека после такого зелья может подташнивать и знобить, но не пугайтесь – это хмель прощается с больным раз и навсегда.

Заговорные слова такие:

Заклинаю я, раба Божья (имя), кровь, слюну, Печень тезя, мозг, уста, суставы, Полусуставы, дыханье, сердце, Жилы и полужилы, Весь остов человеческий от хмеля любого: Дневного, ночного, утреннего, обеденного, Суточного, полусуточного. Дома, не дома, в гостях, во властях, Дубовых теремах, в палатах каменных. Господь Бог создал Всю Вселенную за семь дней, И вы, мои семь частей, В этой воде моей Создайте и дайте этому телу мир и покой От всякой хмельной страсти. Ныне и присно и во веки веков. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

Обращение к хозяину погоста

Тот покойник, которого схоронили в течение дня самым последним, считается дежурным, или хозяином кладбища, до следующего вечера, покуда не похоронят следующего последнего покойника. Еще его называют погостником. Вот к этому-то хозяину и обращаются в самой крайней нужде, то есть тогда, когда требуется какая-то помощь. Случаев таких обращений известно много, например, Иван Макарович Сидюхин рассказывал, как в 1941 году его призвали в армию, а он был человеком робким и боязливым. С детства боялся темноты, собак, сильных парней, крови и оружия. И привела его к моей бабушке его мать Катерина и, упав на колени, стала целовать ее подол и, рыдая, просить помочь ее сыну избежать похода на войну. Моя бабушка, от которой нельзя было скрыть ни помыслов, ни мыслей, видела, что женщина не лукавит и что сын ее никак не пригоден для войны – в первом бы бою умер от разрыва сердца, от страха. Всякие ведь бывают люди. И она ей сказала: «Пойди на погост и попроси погостника о том, о чем просишь меня, все будет так, как ты хочешь. Но пойдешь ночью, молчком, босая туда и обратно». Позже Катя рассказала моей бабушке, как все прошло. Пришла она к кладбищенской калитке, постучала по ней три раза и позвала хозяина погоста – погостника. Звала три раза и, когда в третий раз сказала «аминь», увидела мужика, недвижимо стоящего изнутри кладбища, недалече от калитки. Увидев его, Катя срывающимся от страха голосом произнесла свою материнскую просьбу. Человек, едва кивнув головой, словно соглашаясь, исчез, будто бы его и не было. Утром к ней домой пришел участковый и сказал, что Ивана оставляют пока дома, так как он и еще несколько человек будут заниматься эвакуацией завода. Но и после эвакуации, когда завод был разобран и отправлен по месту назначения, Ивана Макаровича на фронт не забрали. Он трудился в тылу, имел много наград за доблестный труд и прожил долгую жизнь. Я получила от Сидюхина Ивана Макаровича письмо, в котором он подробно описал свою встречу с моей бабушкой, так как он прочел в моей книге, что я собираю материал для книги, которую пишу о моей бабушке. Заговоров и обращений к погостнику существует много, вот одно из этих обращений:

Духи отпетые и не отпетые, не спите! Хозяина ко мне своего приведите, Пусть сам он своим духом ко мне придет, Мою просьбу ангелу Божьему отнесет. Иже очи твои, хозяин, отворены, Иже гласы мои услыханы. Гроб, откройся! Земля, разверзнись, И ты ко мне, хозяин покойный, явись. Аминь. Аминь. Аминь.

Как ставят замок на уста

Для того чтобы ваш враг перестал на вас клеветать, нужно дотронуться рукой до своих губ, а затем до земли и сказать:

Земля-мать молчит, ничего не говорит, Так бы и (такой-то) обо мне (имя) молчал, Языком бы не вертел, рта бы не открывал. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

Вообще, этой теме моя бабушка уделяла большое внимание и наглядно показывала, что может происходить с человеком, которому ставят на уста и разум замок. К примеру, она мне говорила: «Сейчас придет к нам Райка Капустина попросить травки от тяжелых месячных, а ты возьми и положи крест-накрест эти два ножа и скажи про себя:

Крест лежит, Рая молчит. Рая молчит, ничего не говорит. И пока я нож с ножа не сниму, У рабы Раисы ум и уста не разомкну».

Где-то через пять минут после этого разговора в дверь постучала наша соседка Раиса Капустина, когда она вошла, то стала переминаться с ноги на ногу, и на ее лице было такое мучительное выражение, какое обычно бывает у человека, который желает что-то вспомнить и не может. Перехватив бабушкин взгляд, я сняла верхний нож с другого ножа, и Раиса тут же воскликнула: «Фу, вспомнила, зачем пришла, а то прямо как язык проглотила. Евдокиюшка, дай мне травки от болезненных месячных, живот болит, не могу!» Замок на уста и ум ставили и в древние времена тем, кто шел во вражеский стан с разведкой узнать, сколько у воеводы людей и т. д. Делалось это на случай, если лазутчика поймают, чтобы он даже под пытками не смог предать тех, кто его послал. Замок ставится и при сватовстве, чтоб, например, девушка не ответила «нет» на вопрос, согласна ли она замуж.

При Иване Грозном замок ставился на уста послов, про это мне рассказывала моя бабушка, а ей про то говорила прапрабабка, ну а той говорили ее бабки, ведь наша родоначальница Авдея Лукинична служила царю Ивану Грозному. Правда в то время она носила фамилию Суходыбина, по своему супругу. Из нашей родовой летописи известно, что за три дня до того, как ее по навету врагов царя Иван Грозный велел бросить в царские подвалы, наша родоначальница Авдея Лукинична призвала свою дочь, свою преемницу, и велела ей бежать в Сибирь, укрыться там, чтобы сохранить наши знания для будущих поколений. Конечно же, наша прапрабабка могла бы сбежать вместе со своей дочерью, и ее знания укрыли бы ее от пагубы, но она приняла уготовленную судьбу и не оставила до самого своего конца царя, как верная раба своего господина, ведь в соответствии с верой царя предавать нельзя никому. Дочь Авдеи Лукиничны вышла замуж за Степана, а значит, она стала Степановой женой, т. е. Степанова, ведь раньше женщины не имели своих фамилий, так же как рабы, холопы, крестьяне и т. д. Все роды шли от мужней фамилии. Сохранились документы и другие свидетельства как об Авдотье Лукиничне, так и о других моих славных прабабках, которыми я очень горжусь и счастлива, что их опыт и кладезь знаний не пропал даром, а будет служить вам и вашим детям, как и завещала мне моя бабушка Евдокия Степанова из изначального рода Суходыбиных.

Как сделаться для других неприметным

Из письма мастера Ильича Семеновича Лаптева: «Матушка Наталья, здравствуйте! Который раз собираюсь Вам написать, да все что-то мешает. Мне восемьдесят годков, но я бодр и все так же, чем могу, помогаю людям. Потихоньку учу свою внучку, правда она ленива и бестолкова. Но передавать надо. Вашу бабушку видел не один раз, отец мой Семен Макарович, пресветлое ему Царство Небесное, возил меня к ней на поклон, на разумение и на благословение на наш тяжкий труд. Ума она была большого, доброты немереной, прозорлива, каких на свету мало, и говорила скупо, но ясно. Видно было, что берегла свое время, ведь работы было много. Я и Вас помню хорошо. Пишу с просьбой, хочется мне, несмотря на то что осталось мне три года, узнать того, что не успел, да научить внучку. Хотя сдается мне, что не станет она знаткой ни по уму, ни по времени, так видно и закончится наш знахарский род на мне. А вопрос мой таков. Как сделаться для других неприметным, так, чтобы то, что я хочу сделать, другие не заметили? Хочу также поблагодарить Вас и весь Ваш род за все, что Вы делаете для народа. Иным и не узнать никогда и не понять этого умом, так как они далеки от всего ведовского. Когда я с отцом уезжал от вашей бабушки, он дорогой прямо плакал и благодарил Бога, что Он в защиту народа дал род Степановых. Говорил, что каждая война, какая только не зачнется на Руси, всегда закончится нашей победой, так как род Степановых загодя, заранее отмолил это и застолбил. Еще скажу, моя мамка дюже ревновала отца к Евдокии, а он смеялся и говорил: „Тю, глупая баба, да я к ней ездил за силой да и как на икону поглядеть, а уж таких-сяких мыслей при ней быть не может, она далека от всего этого паки Вифлеемская звезда! “ Потом моя мамка тайком меня испрашивала, дескать, какая она, эта Евдокия, а я ей отвечал: „Да всякий раз разная! “ И вправду, был я у нее с отцом много раз и малым, и тогда, когда за благословением ездил, и все она была иная. Глаза то темные, как дно колодцев, то карие, как смородины. Лицом спокойна, а то сурова, да так, что было боязно смотреть. Спасибо Вам, Степановы, и да будет вечен Ваш род, ведь все Вы отмолили много бед от нашего народа. Нынешние люди и не знают, что многих бы сейчас не было, если бы их бабок, прабабок и дедов в свое время не исцелили и не уберегли руки Евдокии. Поклон Вам и прошу через три года почитать по моей душе заупокойную молитву, от этой надежды на душе у меня светло, раб Божий Ильич Семенович из рода Лаптевых».