Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Возвращается Кобес. Словно он побывал под колесами, жалкие останки прежнего. Схватка алчности с предрассудком подорвала эту могучую силу! Повыламывала ему кости, превратила в отрепья его скромную одежду. Лицо вытянулось и подергивалось судорогами, как вода рябью. Заметив в кабинете человека, он крикнул: «Помогите!»

Услышав это, маленький человечек от ужаса задергал лицом, словно на пари с Кобесом. Так и стояли они друг против друга, один беспомощнее другого. Чересчур большая голова философа сообразила это первой, — знание придает силу.

— Кобес, — сказал маленький человечек, — вы — на краю жуткой бездны. Вас неотвратимо увлечет в нее раж такой страсти, какую на сей раз вам не утолить ничем, кроме как ценой своей буржуазной благопристойности. Вы человек трагической судьбы, Кобес! Одаренный корыстолюбием — единственной из всех страстей, которая рассчитывает, а не расточает, — вы вдруг встали перед необходимостью принести ей в жертву все, чем были до сих пор, — супруга, отца, высоконравственную личность. И вы хотите помощи, не так ли?

— Кто вы? — спросил наконец Кобес. И так как маленький человечек в ответ лишь показал на свой могучий лоб, добавил: — Этим и живете? — Попытка без ущерба для себя использовать материальную слабость предостерегающего.

Маленький человечек раскусил маневр. С сознанием своего превосходства он улыбнулся.

— Моя фамилия — Занд. Не Кант. Всего только Занд. Я сух и бесплоден, как песок ^{214} , но зато подвижен… И не оставляю следов.

— Ну, и что мне до этого? — спросил Кобес, возвращаясь к своей прежней попытке.

Маленький человечек обрел почву под ногами. Не сел на стул, указанный Кобесом. Нет, он обрел, почву и заговорил со всеми приемами ораторского искусства.

— Даю вам неслыханный шанс выиграть. Вы окажетесь в состоянии немедленно заполучить в свои руки и, более того, сразу пустить в ход новую религию, которую в муках и страшных конвульсиях рождает наш континент и которую вы тут же возвестите своей клиентуре при помощи радиотелеграфа.

— Что еще за новая религия? — Кобес играл роль безучастного.

— Миф о Кобесе, — объяснил тот.

На это Кобес:

— Я — против рекламы.

— Нет, вы только против уплаты, — нетерпеливо возразил маленький человечек. — Но отнюдь не против рекламы. Ведь ваш кредит живет рекламой, а сами вы — кредитом. Хотите быть разумным? Или я ухожу и без сострадания бросаю вас на произвол долговых требований вашей неумолимой иностранки. А вы — неплатежеспособны.

— Помогите! — залепетал Кобес, вновь во власти угрызений своей нечистой совести. — Как приспособить эту религию к даме?

— Дайте мне равноценный эквивалент за то, что я раздую миф о Кобесе, и я тут же покончу с дамой. На сей раз — бескровно. А вы заграбастаете германские железные дороги, больше никогда в жизни не услышав ни о даме, ни об ее ужасных требованиях.

— А это не надувательство? — просвистел Кобес на самой верхней ноте. — Представьте обоснования!

Он не желал больше слушать ни слова без готовых выкладок. Но маленький человечек не мог отказаться от своего счастья естествоиспытателя, он планировал еще куда более болезненные приемы врачевания души великого Кобеса. Бросая по сторонам опасливые взгляды, он спросил:

— Мы действительно одни? Ваши технические средства могут оказаться богаче, чем мне известно.

Чтобы успокоить его, Кобесу пришлось самолично обследовать вместе с ним каждый миллиметр кабинета. Убедившись в том, что никакого, даже самого незначительного приспособления для подслушивания вроде бы нет, маленький человечек холодно произнес:

— Вот запечатанный конверт, в нем — моя идея. Вы получите право прочесть содержимое, как только подпишете этот договор. Договор предусматривает назначение меня на должность моего начальника.

— Что? — просвистел Кобес. — Ведь вы всего-навсего — технический сотрудник отдела пропаганды?

— В силу договора я стану генеральным представителем мифа о Кобесе. Не заблуждайтесь: и вы сами, и все ваше дело оказываетесь целиком в моих руках. Я создаю бога, и я же могу повергнуть его наземь. А повергнутый бог — это банкрот.

— И вы имеете наглость, — свистел Кобес, — будучи моим служащим, предлагать мне сделку! Дайте сюда письмо и убирайтесь вон!

На это маленький человечек, сунув руку в карман брюк, ответствовал:

— То, что я вытащу сейчас из кармана, если вы не станете вести себя прилично, вам неверняка придется не по вкусу.

Богач, стуча зубами, отпрянул.

— Если вы выстрелите через карман, — заикаясь, забормотал он, — выстрел услышат. Передатчик-то вы не заметили! Осторожно! Вы падаете в шахту! — крикнул он.

Но это оказалось уловкой. Стоило маленькому человечку оглянуться, как Кобес тут же бросился на него, но тот вовремя увернулся. Теперь договаривающиеся стороны стояли лицом к лицу и орали друг на друга.

Первым утихомирился Кобес. Ему пришло на ум, что иногда ему случалось бывать побежденным, но не надолго. Месть его приходила сама собою, ибо он умел собрать в кулак всю свою силу, когда у врага уже не оставалось ничего. Он мог проглатывать поражения и ждать своего часа.

— Что ж, приступим, — сказал Кобес. — Где хотите обсудить это дело? Решайте сами!

— В приемной. Но сперва — вашу подпись!

И оба они — один, обладая своей подписью, а другой — своим предложением в запечатанном конверте, — вошли в вызванную наверх приемную.

— Будем ездить вверх-вниз, пока не договоримся, — сказал маленький человечек. — Вы схватите конверт, а я — договор.

— Деловой сметки у вас больше, чем можно было ожидать, — произнес Кобес, быстро отведя глаза в сторону и выдавив из себя притворно-простодушную улыбочку.