Учительница в приюте для маленьких магов

Дети слушали меня, широко распахнув глаза, и, казалось, с интересом наблюдали буквально за каждым движением. Если честно, это очень вдохновляло. Я даже как-то приосанилась, почувствовала себя значительно лучше. Конечно, слабость после случившегося уже меня не одолевала, но оставалась неуверенность, странная боязнь того, как дети воспримут материал.

Теперь отступило и это.

– Давайте же сейчас разберемся с самыми важными датами, - промолвила я, обрадовавшись тому, что смогла хоть частично, но вовлечь детей в учебный процесс. Видела же, что они глядели на меня с большим интересом, явно готовые к продолжению диалога.

Больше не бросали загадочные взгляды на окно, мечтая о свободе улицы, не крутились - нет, каждый внимательно смотрел на доску.

Я терпеть не могла мел и с детства страдала от аллергий, но здесь никаких маркеров и интерактивных досок не водилось. Спасибо, хоть не грифельная, хотя бы в этом прогресс давал о себе знать! Потому, вооружившись кусочком белого мела, я старательно выводила нужные даты и короткое пояснение к ним на доске, параллельно рассказывая о полюбившейся эпохе Раскола.

События эти произошли очень давно, потому четких дат было не так-то много. Сражения Светлых и Темных тянулись веками, и я представляла себе, сколько было зря потраченных сил и погубленных жизней в этой медленной войне... Да, интересная эпоха с точки зрения истории, но как человек я испытывала искреннюю боль от того, что такое вообще когда-либо происходило с этим миром.

Впрочем, мало ли подобных ужасов в нашем собственном? Даже в двадцать первом порой происходит такое, что страшно даже представить!..

– Вот, - я вывела последнюю дату, - это год, в котором принц Тёмных Кристиан был коронован. Именно в этом году была завершена эпоха Раскола, и началась эпоха Содружества, когда силы Светлых и Темных были уравнены в правах, и никто не подвергал сомнению возможность и тех, и других магов свободно использовать собственный дар.

Реакция не заставила себя долго ждать, одна из учениц мигом подняла руку.

– Да, Луиза?
– обратилась я к ней.

Девочка, кажется, обрадовалась тому, что я знала её имя, но зато вопрос, сорвавшийся с её уст, совершенно не улучшил настроение мне.

– Но ведь Темные связаны с Бездной. Получается, быть Тёмным - это плохо? Разве Тёмные не творят зло просто потому, что они к нему привязаны на физическом уровне?

– Опять этот бред, - пробормотал кто-то в классе.
– Леди Элеонора, вы не слушайте её! Лу забрали от чокнутой мамки!

– Да, - вмешался Маттео, - она из сектантов, которые о превосходстве Светлых вещают, мол, это силы добра, а добро такое доброе, что на весь мир напасть готово!..

– Хватит, - мне пришлось приложить немало усилий, чтобы мой голос звучал спокойно.
– Луиза, я понимаю, что тебе с детства внушали, что Тёмные плохи.

– Они желают нам зла!
– воскликнула девочка.

– И что желают тебе зла, - продолжила я.
– Но на самом деле это не так. На каждой стороне есть плохие и хорошие люди. Но оттенок магии не определяет, какими они на самом деле являются. Нет, моральный выбор не зависит от тех сил, которыми мы пользуемся, и в этом

плане Светлый маг ничуть не лучше Тёмного, он тоже может пойти кривой дорогой. Да, Тёмные связаны с Бездной. Не для того, чтобы взывать к её силам, а для того, чтобы сдерживать их. Точно также как Светлые - проводники энергии, которая приходит к нам свыше. Мир нуждается в балансе, и уничтожать этот баланс злом нельзя. Учение, которое тебе вменила мать, неправильное. Однако её ошибка не должна портить тебе жизнь. Ты живешь в мире равных сил и равных возможностей для Светлых и для Тёмных, и никто не может тебя обижать потому, что ты Светлая... или потому, что твоя мать была в какой-то организации. А остальных, - я строгим взглядом обвела класс, - я прошу не прибегать к оскорблениям. Пытаясь унизить противника, мы в первую очередь унижаем себя. Глухие эмоционально люди всё равно не услышат ваши крики. А те, кого ещё можно вернуть в цивилизованное общество, обозлятся и перейдут на сторону зла. Надеюсь, мне больше не придется объяснять это на уроках - ведь все вы сознательны и не позволите никому ввести вас в заблуждение, подобное тому, что им поделилась с нами Луиза.

В аудитории воцарилась тишина. Тяжелая, мрачная... Все явно раздумывали над тем, что я только что сказала, и многим ученикам хотелось возразить, вмешаться.

Тем не менее, никаких криков и попыток меня переубедить больше не последовало. Не знаю, как так получилось, быть может, моя пламенная речь действительно достигла детских умов? Хотелось бы в это верить. А ещё - в то, что никто из них, став взрослыми, не побежит нападать на другого, чтобы вот так, насильно нести добро в массы.

– Что ж, - вздохнула я.
– А теперь вернемся к теме урока. Итак, первая дата - это начало эпохи Раскола.

Я говорила много и долго. К концу, когда мы добрались до объяснения последней даты, моё горло ныло от боли, и я понимала, что должна умолкнуть как можно скорее, если не хочу потом осипнуть аж до немоты. Но дети покидали класс с горящими от интереса глазами, и я подумала: возможно, быть учительницей - очень сложно, и часто это неблагодарный труд, но ради таких моментов, ради этого потрясающего детского любопытства стоит перетерпеть все трудности.

В эту секунду я ни на минуту не сомневалась, что не зря прибыла в этот приют. Не зря!

Глава шестнадцатая. Луиджи

Я провел кончиками пальцев по стене, потом взглянул на чуть запыленную кожу и раздраженно хмыкнул. Ничего. Всё, чем может навредить Синяя Комната - испачкать мою одежду, но по каким-то причинам дети здесь теряют свои силы, а те, кто никогда не имел огромного магического дара (а то и вообще никакого не имел) внезапно обретает его.

Аномалия.

– Ваше Светлейшество, - леди Чеккини нервно переступила с ноги на ногу, очевидно, рассчитывая, что из-за длинной, в пол юбки её платья этого движения не будет видно.
– Здесь нет ничего подозрительного. Вы только зря теряете время. Мне бы не хотелось, чтобы вы вот так, впустую, проводили здесь целые часы.

– Вы так переживаете за мой график, который может сбиться из-за проверки?
– хмыкнул я, вопросительно изгибая брови.
– Не стоит волнения, леди Чеккини. Ничего страшного не случится, если я проведу здесь час-другой наедине, потому вы смело можете отправляться, куда планировали, и заниматься своими делами.

– Ваше Светлейшество.

– Обещаю, я не обижусь.

Мои обиды - последнее, что волновало леди Чеккини, и мне об этом было прекрасно известно. Однако вслух выразить своё недовольство Алессия не могла. Слишком много всего поставлено на кон... Сейчас она пыталась быть предельно милой и любезной, пусть даже от подобного поведения у меня зубы сводило.

– Я всё равно останусь, - твёрдо произнесла женщина.
– Возможно, я смогу чем-нибудь помочь?

– Разумеется, сможете - приведите детей, которые за последние годы побывали в Синей Комнате, и мне больше не понадобится ощупывать каждый сантиметр этих стен, -безапелляционно заявил я.
– Не понимаю, почему вы не спешите это делать. Это самый простой способ умерить мой неуёмный интерес, который, кажется, столь сильно вас смущает.

Леди Чеккини тяжело вздохнула.

– Ваше Светлейшество, я ведь вам уже говорила. Необходимо разрешение попечительского совета. Я не могу пойти против их воли и обойти их, это будет нарушением законодательства.