Удача любит рыжих. (Трилогия)

Кажется, он тоже был рад.

Музыка звенела у меня в ушах, музыка управляла движениями. Танцевать оказалось неожиданно легко; сомневаюсь, что за пару часов я сделалась изумительной плясуньей, но от прежней скованности не осталось и следа. Я была популярна. Я была красива. Я чувствовала, что Хельги, смотрящий на меня от дальней стены, прикидывает, стоит ли ссориться со своей девицей, чтобы потанцевать со мной. Я чувствовала также, как он постепенно приходит к выводу, что все-таки стоит и что неплохо было бы поторопиться.

А девица… Что — девица? Сказано же; цель оправдывает средства…

Но я не обольщалась.

Это ночь. И она закончится. Пройдет совсем немного времени, и я снова стану той, кем была, — рыжей Яльгой, талисманом удачи, лучшим приятелем, какого можно пожелать. И среди тех, кто сейчас со мной, нет ни одного, на кого я могла бы рассчитывать. Нет даже тех, на кого я могла бы надеяться. Разве что Ривендейл… он поможет, если мне потребуется помощь, хотя бы из соображений фамильной чести. Другое дело, что у него я помощи не попрошу.

Дело не в них. Дело во мне. Я имею над ними власть и могу воспользоваться этой властью еще раз. Но жить вот так всегда, постоянно держа контроль, не умея ни секунды быть собой, собой настоящей?..

Нет. Ни за что.

А значит, будут у меня другие друзья. Те, для которых мне не потребуется власти. Те, для которых я — это действительно я, настоящая, а не такая, какой они хотели бы меня видеть. Не все сразу, Яльга, не все сразу…

Я умею ждать.

Я подожду.

В третьем часу ночи я вернулась к себе. Полин еще оставалась в зале, маринуя какого-то гнома; на кой мрыс ей нужен был гном, я так и не поняла, разве что из коллекционерского азарта.

Я сняла туфли, помассировала уставшие ступни. Стянула через голову платье; эльфийский шелк не нуждался в застежках и крючках, он растягивался так же легко, как и возвращался в прежнее состояние.

Мои штаны и рубашка, свернутые в аккуратный рулончик, и впрямь лежали на покрывале. Рядом с кроватью стояли и сапоги. Я переложила одежду на стул, бросила платье туда же и одним нырком оказалась под одеялом.

Когда вернулась Полин, я уже спала.

Без сновидений.

Книга 2. GAUDEAMUS IGITUR

ГЛАВА ПЕРВАЯ,

в которой начинаются каникулы, любопытствуют алхимички и звенят золотые монетки, — правда, последних оказывается до обидного мало, особенно с учетом того, сколь бдительно работает лыкоморская податная служба

Утро выдалось по-настоящему зимнее — холодное и ослепительно-белое. Стекла снизу доверху затянуло инеем; продышав в нем круглую дырку, я воззрилась на занесенный снегом двор. Возле крыльца ожесточенно орудовал метлой гном-завхоз, который из экономии средств сам выполнял все обязанности дворника.

Время уже было позднее: часов девять, может быть, полдесятого. Но Полин так заразительно укутывалась в одеяло, даже и не думая просыпаться, что я невольно вспомнила: а ведь и правда, сегодня же уже каникулы! Семестр, хвала богам, наконец-то закончился, мне не нужно спешить на лекции — а значит, я могу с чистой совестью поспать.

«А идите вы все!» — с наслаждением подумала я, заново заворачиваясь в успевшее выстыть одеяло.

Второй раз я проснулась часа через два — довольная, выспавшаяся и свежая как огурчик. На соседней кровати сидела Полин; полностью одетая, она тем не менее не свернула одеяло в привычный рулончик, а, закутавшись в него потеплее, читала какую-то книжку. Попутно девица грызла огромное зеленое яблоко; прикинув, какой месяц стоит за окном, я пришла к выводу, что без алхимии тут дело не обошлось. Как же иначе довезти с юга абсолютно свежие плоды?

— Доброе утро, хозяйка! — Элементаль, наполовину высунувшаяся из двери, глядела так бодро, точно и не праздновала всю ночь напролет в компании прочих духов и флуктуации. — С праздничком вас!

— И тебя тоже! — Я с наслаждением потянулась, одним метким пинком сбрасывая одеяло на пол. Сквозняк, ползущий из-под двери, немедленно потянулся к новой жертве в моем лице; я достойно встретила его атаку, от души помолотив воздух ногами и кулаками. Алхимичка, закусив яблоко, смотрела на это изумленным взглядом, но я только рассмеялась, и не думая прерывать процесс. Полин выразительно покрутила пальцем у виска.

— Свихнулась, — констатировала она, откусив кусок яблока. — Эй, Яльга, ты чего?

— Ничего! — Жмурясь от удовольствия, я щелкнула пальцами.

Заклинания телекинеза были отработаны до мелочей: расческа спикировала точно в подставленную ладонь, не отклонившись от заданной траектории ни на сантиметр.

Полин с сомнением хмыкнула. Я неспешно расчесывала волосы, сидя в этой классически русалочьей позе — разве только не на дубу. Странно, я никогда не любила расчесывать волосы, но сегодня это незамысловатое занятие приносило мне определенное удовольствие. Растягивая его, я заплела косу, перехватила конец короткой лентой.

Настроение у меня было просто шикарное, так что хищного взгляда Полин, которая аж подпрыгивала на своей кровати от нетерпения, я предпочла попросту не заметить. Встала, натянула штаны и рубашку; медленно зашнуровала сапоги, посматривая на соседку, тихо зверевшую от моих неторопливых движений.

— Ну! — наконец не выдержала она.

Я на секунду замешкалась, выбирая, какую следует поднять бровь. Остановилась на левой — этот прием я подсмотрела у Эльвиры Ламмерлэйк, а собственного декана Полин отлично знала и изрядно побаивалась. С помощью этого жеста декан алхимического факультета строила стройными рядами всех, кто только оказывался в поле зрения. Ходили слухи, что вот так, одним движением изящно выщипанной брови, магичка способна развалить маленькую крепость.

— Яльга, мрыс эт веллер! — проигнорировав бровь, простонала Полин. — Ну расскажи же!

— О чем?

— Что у вас с Рихтером?

Разнообразия ради я подняла правую бровь:

— Он мой учитель, разве ты не знала?

— Да я не об этом! — отмахнулась алхимичка. — Вы с ним что, встречаетесь?

— Естественно, — пожала я плечами. Дождавшись той доли секунды, когда изумление в глазах Полин достигло апогея, я улыбнулась и сладко закончила: — На занятиях.

Она улыбнулась не менее сладкой улыбкой, которую искушенный Генри называл не иначе как «светская».

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

— А ты прекрасно знаешь ответ.

— ???

Я помотала головой. Изумление в глазах алхимички сменилось откровенным скепсисом.

— Ага, и поэтому вчера танцевала с ним всю ночь?

— Ничего себе всю ночь! — возмутилась я. — От силы минут десять, да и того много выйдет!

Полин изящно дернула плечиком, призывая не зацикливаться на мелочах. Решив, очевидно, что обычного воздействия тут мало, она подсела ко мне на кровать, для пущей убедительности приобняв меня за плечи. Меня обдало смесью запахов зелий, гламурии и духов.