Удачная охота

– Интересы гарнизона подразумеваются. А что касается обращений, то мне не известно ни одного такого случая, - вынужден был признать маг.

– Вы не находите, господин маг, что единственный за всё время вашей службы случай называется исключением?

– Я не могу на это пойти, - вынужден был, наконец, признать чародей.

– А теперь слушайте меня внимательно, господин эль Вагро. Первый раз во время разговора вы оскорбили меня, необоснованно заявив, что я слишком много себе позволяю. Затем вы намеренно начали прикрываться Уложением гарнизонной службы, посчитав меня, по-видимому, недостаточно грамотным, и попытавшись выставить дураком. С меня хватит! Не я, а именно вы - грубиян и невежа, да ещё и тщеславный!

– стадия яростного гнева уже прошла, и теперь во мне горел гнев холодный, способный тлеть часами, не угасая.

– Да как вы смеете?
– задохнулся маг. Его тщедушное тело словно увеличилось в размерах, так он распалился от оскорбления.
– Да за такие слова можно и головы лишиться на дуэли!

– Ну, ну, - криво усмехнулся я, - только не говорите, что у вас, мага, хватит решимости вызвать на дуэль меня - боевого лейтенанта гвардии!

– Тупая военщина! Да я тебя по стенке размажу, будешь у меня гореть, задыхаясь в воде!
– мага проняло не на шутку. Ну не ожидал он здесь, на задрипанной границе, встретить такое безразличное отношение к собственной персоне! Он всегда считал, что именно на магах здесь всё и держится, и их здесь ждут, как манну небесную, а, получив, носят на руках.
– Я вас вызываю, эль Дарго!

– Очень хорошо, я принимаю ваш вызов эль Вагро, - сказал я, вмиг становясь спокойным и собранным.
– Оружие - парные клинки. Да, как более опытный в обычаях пограничья, хочу вас сразу предупредить. Во-первых, вы вправе пользоваться не только парными клинками, но и одиночным мечом, если не умеете работать с парными. Такое право - не только проявление моего собственного благородства, но и устоявшийся обычай. Во-вторых, я позволю вам один раз за бой использовать магию. По Дуэльному уложению магу даётся лишь такая возможность, по обычаям же пограничья - это ваше безусловное право. Готовьтесь, господин маг, жду вас на плацу через сорок минут.

Маг после моих слов успокоился, хотя я и видел, что сказанное его удивило, и он не прочь поговорить подробнее, но гордость не позволяет. Мы поклонились друг другу, и я покинул помещение. Всю дорогу в казарму я думал о смысле жизни. Мне было не ясно, почему маги приходят к нам совершенно неподготовленными к жестоким нравам пограничья. Неужели их наставники никогда сами здесь не бывали? Но считается, что маги также как и гвардейцы должны проходить подготовку боем после Академии. Значит, кто-то из наставников да бывал на границе, но то ли он не считает нужным просвещать молодёжь, то ли молодёжь не слишком прислушивается к словам учителя по причине своей молодости и излишней самонадеянности. Действительно, если магу скажут, что любое проявление неуважения к гвардейцу на границе неминуемо закончится дуэлью, он просто посмеётся: где гвардеец и где маг? Гвардеец умеет только мечом махать, а он, маг - пуп земли, повелевающий недоступными простым смертным силами. Положению Дуэльного уложения о возможностиединожды использовать за бой магию он просто не придаёт серьёзного значения. Маг, по всей видимости, считает, что и одного раза вполне достаточно. Это ж надо быть настолько самонадеянным!

Казарма встретила меня привычной стерильной чистотой и порядком, которые всегда так приятно ложатся на мятежную офицерскую душу. Такое удовольствие после пыли дорог вдохнуть свежий воздух чистого помещения, где не встретишь даже одинокой пылинки! А если встретишь, "нарядный унтер" (так с оттенком армейского юмора называли в гвардии старшего по наряду унтер-офицера) здорово попадёт. Придётся ему самому наводить порядок, невзирая на своё благородное происхождение. Так что в следующий раз всё уже наверняка будет блестеть и светиться кристальной чистотой, подобно свежим фингалам солдат наряда.

Офицеры здесь, как и в любой казарме гарнизонных фортов, жили вместе с солдатами, только для них отводилось отдельное помещение, именуемое в просторечье "пьяная комната". Думаю, природа названия не требует никаких дальнейших пояснений. Отсюда офицеры в процессе случавшихся время от времени пьянок делали вылазки на солдатскую территорию, чиня всевозможные смотры личного состава, проводя внеплановые занятия по мечному бою, в том числе в седле (конями в условиях казармы выступали другие солдаты). Именно в пьяную комнату я и направлялся.

Открывшееся мне помещение ничем не отличалось от основной казармы. У нас не принято было отличаться от солдат, все "ели из одной миски" и спали в идентичных условиях. Разве что в комнате находилась пара столов, чтобы облегчить офицерам написание всевозможных бумаг. Естественно, что столы использовались и для общественных нужд во время всё тех же пьянок. Так и сейчас, за одним из них примостилась шумная тройка свободных от несения службы офицеров. По их раскрасневшимся лицам, абсолютно чистой одежде и полному наплевательству на происходящее вокруг, а также по ещё нескольким заметным только сослуживцам признакам, я понял, что они недавно вернулись из дальнего дозора.

– Здорово господам офицерам!
– громко гаркнул я, отвешивая уважительный поклон. Как бы офицеры ни были увлечены отдыхом, они, как один, поднялись и отвесили мне ответные поклоны.

– А, Вереск! Ты какими судьбами к нам? Неужели перевели?
– воскликнул знакомый мне младший лейтенант, жестом приглашая за стол. Я не стал отказываться, это было бы в высшей степени невежливо, а пинком отправил к столу свободный табурет от чьей-то кровати и уселся на него.

– Да, ты совершенно прав Фальтос. Неделю назад перевёлся и с тех пор не вылезаю из нарядов. Ну, ты же знаешь наши правила, - чтобы, так сказать, "вжился в новый коллектив" и "познакомился с личным составом".

– О да! Спрашиваешь! А мы только с дальнего дозора с товарищами, опять там с орками схлестнулись.

– Сколько?
– я нахмурился.

– Двоих тяжело ранеными. Всех привезли, может, кого и поставят на ноги.

– Значит, есть на что ставить. Уже неплохо, - в моей реплике не было и тени юмора. Орки своими двуручниками, бывало, оставляли гвардейцев без рук или ног.

– А я вот с магом драться сейчас буду. Зашёл, надеясь кого-нибудь застать из наших. Вы как, поддержите?

– С магом? Это Фриэст, что ли бузит? Так он же, вроде, мужик нормальный, чего вы не поделили?

– Что, самогоном его травонулся?
– поддел меня сидевший рядом лейтенант. Все засмеялись.

– А сколько дней назад вы в дозор укатили?
– заподозрив непонятки, решил уточнить я.

– Так, одиннадцать дней, как отбыли, - ответил Фальтос, становясь серьёзным и начиная понимать смысл моего вопроса.

– Неделю назад новенького прислали, Арвес эль Вагро его зовут.

– Решил заняться его воспитанием?
– уважительно отметил давешний шутник.
– Можешь на меня рассчитывать. Это дело слишком серьёзное, чтобы оставлять тебя один на один с новичком. У нас, похоже, никто ничего о его манере колдовать сказать не сможет, придётся первому пробовать.

– Слышал, ты магию чувствуешь, - вступил в разговор третий, в звании унтера.

– Чувствую, - коротко ответил я.
– Может оно и к лучшему, что именно я с ним схлестнусь первым, шансов у меня действительно больше. Только я с ним сцепился намеренно и ради другого: в отпуск собрался, а он отказался отправлять моё прошение через своих.