Ударь меня нежно

– Спасибо за помощь, милорд, – вежливо сказала Таня, вставая на ноги.

Потом она прошла до чёрного дивана из искусственной кожи, села, как велели. Я приземлился рядом с ней.

– Ну, я жду твоего рассказа, девочка. Почему ты нарушила правила? Можешь обращаться по имени-отчеству, у нас не сессия, – милостиво разрешил я.

– На вашем столе заявление на увольнение, с сегодняшнего дня. Я уезжаю, Арсений Михайлович. Я уже говорила, что мама вышла замуж за иностранца. Отчим увозит нас к себе на родину. Я хорошо знаю английский язык и буду работать в его компании, – грустно вздохнула Татьяна.

– Что за чушь? Ты уже взрослая и можешь отказаться, – удивился Арсений.

– Мне больно уезжать от вас, честно. Остаться я тоже не могу. В Англии другие возможности и жизнь, – по щеке девушки скатилась слезинка.

– Ну-ну, не плачь. Всё будет хорошо. Там тоже есть БДСМ-клубы. Ты сможешь проводить сессии с хорошим топом, – я обнял сабу, прижимая к себе.

Татьяна обняла меня в ответ.

– Я буду скучать. Такого как вы больше никогда не будет, милорд, – всхлипнула она, а потом отстранилась. – Простите, я испачкала вашу рубашку слезами.

– Не думай об этом. Если хочешь прощальную сессию, то мы можем её провести. Но, разумеется, в моем доме. Иди, собирай вещи. Я пока распоряжусь, чтобы тебе выдали трудовую книжку. Придётся подождать, пока обед закончится. Расчётные получишь на карту, ближе к вечеру. Как будешь готова, спускайся к машине и позвони мне. И не забудь, ты нарушила правила, и будешь наказана. Но ввиду обстоятельств предоставляю тебе право выбрать наказание.

– Спасибо, милорд. Я хочу розги, – произнесла девушка уходя.

– Я тебя услышал, Таня. Десять ударов розгами, – со сталью в голосе произнёс я.

Сел в кресло и задумался о своём. Это началось ещё в раннем детстве. В то время, когда я себя ещё не помнил. Когда я родился, то практически не доставлял родителям хлопот. Плакал только тогда, когда был голоден, или требовалось сменить ползунки. В остальное время я спокойно лежал в кроватке, даже если не спал. Позже, играл игрушками, не отвлекая маму от домашних дел. Странности заключались не в этом. Уже в полтора года я ненавидел, когда со мной сюсюкаются.

– Ах, какой красивый малыш, утю-тю, – говорил кто-то из друзей родителей.

Я демонстративно разворачивался и уходил. Если кто-то чужой пытался брать на руки, не плакал. Просто кусал гостя за руку, заставляя отпустить.

– Арсений, так нельзя, зачем ты укусил тётю Катю?! – строго говорила мама.

Я как-то странно улыбался и опять же уходил к своим игрушкам. Одного раза хватало, чтобы ко мне больше не приставали. Поэтому друзья родителей, а также родные, старались спросить, можно ли меня взять на руки. А иные и вовсе не приставали, нет и не надо.

Потом, уже в сознательном возрасте, я помнил, что в садике был бесспорным лидером во всех играх. Воспитатель удивлялась, что все дети слушаются меня, как будто я старше.

В шесть лет сам попросил отдать меня в секцию кикбоксинга. Тренер сказал, что из меня можно сделать чемпиона. Дальше областных соревнований я ездить отказывался. Чувствовал, что больше тяготею к экономике и бизнесу, а спорт так, для общего развития.

В школе со мной старались дружить. Быстро поняли, что наживать такого врага себе дороже. И вовсе не потому, что мой папа богатый бизнесмен со связями. Я мог не разобравшись ударить в челюсть. Мне неважно, что парень, стоящий передо мной, передавал чужие слова, а не свои мысли. В это время в голове сверкала красной вспышкой только одна фраза: «Никто и никогда не смеет меня оскорблять!»

Когда мне в первый раз предложили покурить за школой, я строгим тоном ответил:

– Сигарета – дурная привычка, которая делает из человека раба, так же, как и алкоголь. Привыкаешь и начинаешь поклоняться, покупая всё новую и новую дозу. Мне не жалко денег. Просто я не раб. Никто не смеет мной управлять, даже плохие привычки.

До сих пор помню, как у ребят отвисли челюсти, но никто не посмел назвать меня слабаком.

Уже после школы первый секс. Первая красная от ударов ладони попка. Девушка отказалась потом со мной спать.

– Есть такая субкультура. БДСМ называется. Друг моего брата этим занимается. Прозвище Кай. Могу сказать, где они тусуются по субботам с такими же, как и ты. Ко мне больше не суйся с этим, – сказала тогда Маша.

– Буду благодарен. А это тебе за моральный ущерб, – я достал из кармана брюк крупную купюру.

Пошёл в байкерский бар только через несколько месяцев. К этому времени успел поступить в институт, где была военная кафедра. А также переспал с несколькими случайными любовницами. Помня о случае с Машей, я действовал осторожнее. Шлепки по заднице были несущественными, и гнева у девушек не вызывали.

Я чувствовал, что этого мало. Такой секс не насколько возбуждает, как хотелось бы. В то время в интернете о БДСМ была весьма скудная информация, но я прочёл всё, что смог найти. Начитавшись статей, я стал видеть сны, как кончаю, когда бью по спине любовницы плетью. После этого просыпался весь в поту и с нереальным стояком. Вот тогда я и решил найти того самого Кая.

Поначалу меня хотели прогнать. Когда я спокойно поздоровался и спросил, кто Кай, один мужчина, по виду тридцати лет, округлил глаза.

– Ну, я Кай. Чего надо, сопляк? – пробурчал он.

– Поговорить, но без свидетелей. Меня зовут Арсений, – решительно произнёс я.

– Иди отсюда, маленький, пока по шее не надавали, – осклабился Кай.

– Не поговоришь, по шее получишь ты. Я сказал, мне нужен разговор. Это так сложно сделать? Или тебе западло рот открыть передо мной? – спросил я. В голосе было столько скрытого гнева, что брови Кая поползли вверх от удивления.

Кай провёл рукой по лицу и произнес с ехидной улыбкой:

– Идём. Раз тебе так неймётся. Игорь, мы займём твой кабинет на время? – Кай обернулся к приятелю.

– Всегда пожалуйста, Кай, – усмехнулся тот, явно забавляясь ситуацией. Трое других мужчин тоже улыбались.

Кай завёл меня в небольшой кабинет и предложил присесть на стуле у стола. Сам же сел в кресло напротив.

– Ну, гутарь, – нетерпеливо сказал он.

Я поведал о встрече с Машей и о своей проблеме. Рассказал всё, как есть, о своих эротических фантазиях.

– Тебя это пугает, и ты хочешь спросить, как избавиться от них? Тогда это не ко мне, а к психологу или психиатру, – ухмыльнулся Кай.