Удар по своим. Красная Армия. 1938-1941 гг.

В настоящее время достоянием общественности стали многие документы, касающиеся подготовки процесса над М.Н. Тухачевским и его подельниками. И хотя в моральной и физической «обработке» обвиняемых участвовали представители нескольких подразделений ГУГБ, однако львиная часть нагрузки при этом выпала все же на долю сотрудников Особого отдела. Проследим, например, последовательность допросов главного обвиняемого — Маршала Советского Союза М.Н. Тухачевского. Кто же проводил их и какова степень участия в них Леплевского и его подчиненных?

Напомним, что Тухачевского, арестованного в Куйбышеве

22 мая 1937 года, сразу же переправили в Москву. «На раздумья» у него было несколько суток, которые по тяжести испытываемых им моральных мук, вне сомнения, не могут сравниться ни с каким другим периодом его жизни. К каким выводам пришел маршал— о том говорит содержание его краткого заявления от 26 мая на имя Ежова. При этом не следует забывать, что появлению данного документа предшествовала «встреча и беседа» арестованного со следователем Ушаковым, чья подпись стоит там чуть ниже росчерка Тухачевского.

Если представить весь ход следствия по делу маршала в виде некоей схемы, то она выглядит следующим образом:

22 мая Арест в Куйбышеве.

23—24 мая Этапирование в Москву.

25 мая Первый допрос.

Леплевский, Ушаков

26 мая Допрос. Тухачевский пишет заявление на имя Ежова с признанием своего участия в военном заговоре.

Ушаков

27 мая Допрос.

Леплевский, Ушаков

29 мая Допрос.

Леплевский, Ушаков

30 мая Отчная ставка между Тухачевским и А.И. Корком. Корк изобличает маршала.

Нарком НКВД Н.И. Ежов, его заместитель комкор М.П. Фриновский, начальник 5-го отдела И.М. Леплевский, начальник 4-го отдела ГУГЮ старший майор М.И. Литвин, нач. отделения 4-го отдела капитан З.Н. Глебов-Юфа.

1 июня Допрос.

Леплевский, Ушаков

3 июня Вынесение постановления о предъявлении обвинения.

Ушаков

7 июня Допрос. Объявлено об окончании следствия.

Прокурор СССР А.Я. Вышинский, помощник Главного военного прокурора диввоенюрист Л.М. Субоцкий.

9 июня Очная ставка между Тухачевским и Якиром.

Леплевский, Ушаков

Д июня Суд. Вынесение приговора⁴.

Специальное Судебное Присутствие

Процесс закончен, виновные наказаны, а на победителей, т.е. сотрудников ГУГБ, посыпался дождь наград и поощрений... Минуло всего лишь каких-то шесть лет, и вот снова Леплевский на Украине, но теперь уже в ранге наркома внутренних дел республики. Возвращается он туда не один, а вместе с большой группой проверяющих, возглавляемой комкором Фриновским. Последний тогда же и представил украинским коллегам их нового наркома. По поводу поездки своего заместителя на Украину Ежов издал специальный приказ по ведомству.

Михаил Петрович Фриновский приехал в Киев с задачей не только ввести в должность нового наркома, но и, что было главным его заданием, серьезно подтянуть украинскую организацию чекистов. Москве показалось, что на Украине, самой крупной после РСФСР союзной республике, процесс Тухачевского не получил должного резонанса и что там крайне низкие результаты поиска врагов народа. Одним словом, оперативные и следственные работники там «размагнитились» и их необходимо было срочно подтягивать до уровня современных требований. Эталоном таких требований руководители НКВД СССР считали только что закончившийся процесс над участниками «военного заговора». Для выполнения этой чрезвычайно ответственной задачи Ежов и перевел на Украину Израиля Леплевского.

На служебных совещаниях чекистов Украины и собраниях партийного актива Фриновский и Леплевский доводят до подчиненных последние требования наркома Ежова, а значит и ЦК ВКП(б). 21 июня 1937 года на заседании партийного комитета УГБ НКВД УССР с участием парторгов и начальников отделов с информацией-докладом выступил высокий московский начальник. Рисуя потрясающую воображение картину только что раскрытого заговора, он патетически восклицает: «Все, что было вскрыто до сих пор, меркнет по сравнению с теми делами, которые вскрыты сегодня...»⁵

Фриновский при молчаливом согласии Леплевского на этом собрании обвинил украинских чекистов в том, что они не сделали должных выводов из разоблачения заговора в Красной Армии и заслуживают серьезной критики за результаты своей деятельности.

Фриновокий (из стенографического отчета): «Что я обнаружил на Украине? Прежде всего я считаю, что общих выводов из вскрытых дел украинский аппарат У ГБ и его прежнее руководство не сделало. Так как в предшествующий период руководители украинского аппарата старались представить себя немного изолированно в Советском Союзе— это было перенесено и на этот этап, когда вскрыто это зелье...

Все это вело к одному — к недооценке врага на сегодня. Все это порождало самодовольство в целом у коллектива, элементы полной самоуспокоенности. Отсюда в работе получилось размагничивание, понижение активности. В таких условиях видеть хорошо замаскированного врага чрезвычайно трудно. Нет ни одного элемента, который бы мобилизовывал аппарат на активную работу.

...Удар по врагу я застал в аппарате у вас в инертном состоянии. Если сравнить с нашим центральным аппаратом и аппаратом УНКВД Московской области, то я бы назвал состояние вашего аппарата полуспячкой...

Участок правых у вас совершенно не вскрыт. Начали немного шевелиться в Харькове, Днепропетровске и то только на днях, в ближайшие дни. Но это, товарищи, еще только самое элементарное начало...

Кадры контрреволюционной организации в армии. Вот если вы посмотрите сейчас, после того, что уже вскрыто, что получается? В украинских округах (и в Харьковском военном округе и в Киевском округе) — почти одних из первых округов всего Советского Союза среди военных были проведены аресты троцкистов...»

Фриновский почему-то не назвал фамилии троцкистских «главарей» в войсках ХВО и КВО, однако кадровым сотрудникам УГБ Украины хорошо было известно, кого именно имел в виду суровый замнаркома. Это прежде всего те, о ком шла речь на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) — С.А. Туровский, Д.Д. Шмидт, Ю.В. Саблин, Б.И. Кузьмичев, арестованные в 1936 году. Правда, комкора Туровского с одинаковым успехом можно было относить и к Киевскому и к Харьковскому военным округам. Дело в том, что за два последних года он успел побывать и тут и там на разных должностях: заместителя командующего в ХВО и армейского инспектора в КВО. Комдив Д.А. Шмидт на момент ареста командовал 8-й отдельной мехбригадой в Киеве. Как тот, так и другой непродолжительное время в 20-е годы поддерживали платформу Троцкого, но затем публично от нее отказались.