Ударник некоммунистического труда

– А что у нас нельзя была выучиться такому ремеслу? – улыбнулся он.

– Конечно можно, – хихикнула она, – но там у меня бабушка больная. Так вот она мне и поставила условие буду с ней рядом, квартиру мне подпишет. Ну я и заспешила в Тамбов, а приехала к ней, она чуть не упала от изумления. Оказывается, она пошутила так со мной, а квартира давно мне подписана. Ну не поеду же я назад, так и осталась рядом с ней. А помирать она и не думает, а вот замуж выйти второй раз мечтает. Вова, посмотрел на часы, висевшие в кафе, и чтобы завершить разговор, сказал:

– Надо же поговорили пять минут и всё друг о друге знаем.

Она резко встала со стула и поправив на себе галстук, с юморком спросила:

– Чего изволите?

– Хотел немного червячка заморить, да уже, наверное, поздно. Надо мне ещё туалетную воду купить, только сейчас вспомнил. А учиться я тоже в сентябре пойду, к родителям в колледж.

– Догадаться нетрудно в твоём профессиональном направлении, – пронзила она его проницательным взглядом, – сын стоматологов идёт по стопам родителей. Но ты не забывай меня, до конца лета я здесь. Будешь рядом, заходи ещё посплетничаем. Она провела по его подбородку ладошкой и спросила: – Ещё не бреешься?

– Пока нет, но скоро начну, – и он, попрощавшись с ней покинул кафе.

В магазине косметики выбрал себе приличный парфюм, решил ещё полазить по торговому центру. Ему было непривычно и приятно ощущать себя свободным человеком. Его душа пела, а в мозгу нашёптывали отложившиеся слова песни Михаила Круга «Свобода».

Лишь тот узнает, что такое воля

Кто выл по-волчьи в четырёх стенах.

Кто, задыхаясь от душевной боли.

Узнал и понял, что такое страх.

Эту песню знал почти каждый сокамерник бура и пели её все, когда взгрустнётся. Она пронеслась по всем зонам и тюрьмам и считалась гимном «Свободы». Ему вдруг нехорошо стало от этих воспоминаний и он, разозлившись на себя, сам себе сказал: «зарекались же с тобой о неволе не вспоминать». Хотя, хорошо понимая, что одним зароком, проведённые два года в сложных условиях быстро не сотрёшь: «Для этого потребуется время и обязательно быть занятым, – продолжал он разговаривать с собой. – Всё-таки любое занятие можно сделать приятным, так что буду чаще улыбаться, даже работая сторожем. Поэтому чтобы всё это воплотить надо в первую очередь как можно меньше находиться в одиночестве, а уж если быть одному, то с книгой или с телевизором. А можно даже с плейером».

И он решил купить себе плейер, уверив себя, что музыка его непременно отвлечёт от ненужных дум. Придя домой, он загрузил в плейер инструментальную и джазовую музыку из компьютера и лёг спать. Дневной сон у него уже вошёл в режим и если он не прикорнёт хотя бы на двадцать минут, то к вечеру будет чувствовать себя разбитым.

Глава 5

Это строительное управление находилось в районе молокозавода и огромного массива частных гаражей. На его большой территории помимо административного здания размещались: цех минеральных красок, ремонтный – механический цех, склады, гаражи для большегрузного транспорта и помимо этого много машин ночевало под открытым небом. И самой популярной достопримечательностью здесь считался физкультурный оздоровительный комплекс «ФОК Здоровье». Но парадный вход у него находился не на территории управления, а с внешней стороны, где проходил Кленовый проспект, со всей цивилизацией. В основном ФОК базировался на бассейне и бане, но был там и спортивный зал, который редко использовался по назначению. И служил этот комплекс, не только для своих работников, а для жителей всего города, кроме четверга. Этот день был святым и парным днём для ИТР всего треста.

Вова подошёл к управлению за полчаса установленного времени, где его встретила свора собак. Ему пришлось отступить назад и плотно прикрыть за собой металлическую калитку. Но собаки всё равно не унимались, они лаять стали ещё сильнее, пока из небольшого отдельного помещения не выбежал юркий мужчина невысокого роста. Он схватил с земли отрезок резинового шланга и отогнал гавкающую свору. Затем сам открыл с лязгом калитку и хрипя, спросил. – Воронов Владимир Андреевич?

– Он самый, – ответил Вова, – но можно без отчества.

– Тогда неси свои пожитки в офис, – показал он на сторожку, – и пойдём знакомится с объектом, – сказал он, и добавил: – а меня Василий Макарович зовут, как Шукшина, чай не забудешь. А забудешь, я не обижусь. А вот сменщики у нас слеплены из дёгтя и фекалий. Так что имей в виду, не ругайся с ними. Одним словом твари, я с ними на Пушкарской улице живу, там их никто терпеть не может, но боятся. А один из них вообще мой сосед.

– Зачем они мне, если я их видеть не буду, – спокойно сказал Вова. – Мне объяснили так, что мы с тобой двенадцать часов отработали, и нас меняет заворотный бек, – то есть вахтёр, который ворота открывает транспорту. По этой же схеме и твои соседи работают.

– Всё правильно ты говоришь, но они частенько сюда приходят бутылку раздавить, а бывает и спят здесь, если перепьют. Особенно Макута, – это и есть мой сосед. Кстати, он у нас вроде считается, как старший, типа бригадного генерала. Короче сам себя назначил. Так вот у него жена имеет девичью фамилию Лютова Акулина. Как гармонично увязали её предки фамилию с именем. Лютая – значит злая, а Акулина – это производное от слова акула.

– Оригинально, – улыбнулся Вова, – для устрашения мальчишек даже не плохо.

– Мы с Акулой рядом жили и до пятого класса за одной партой сидели, – вспоминал Вася. – Однажды я не дал списать диктант, за который она пару получила. Так она мне в перемену левую руку, которой я закрывался от неё, загрызла. Долго тогда я перевязки делал. Вот и Макуту она нисколько не боится, не смотря, что он великанского роста. Может отгулять его хоть лопатой, хоть тяпкой, если хорошо попросит. А когда он пьяный, на порог не пускает. Вот он здесь и проходит курс реанимации.

– Макута фамилия? – поинтересовался Вова.

– Нет это имя, а фамилия у него русская Степанов. Он по национальности из северных народностей, не то чукча, не то эвенк. Короче в прошлом капитан какого-то судёнышка в холодных краях, так он представляется всем. Отработав с Акулой северный стаж и заработав себе приличные пенсии, приехали сюда на её родину, да почти в моё подворье. Медики здешний климат одобряют и менять на север категорически не рекомендуют. Вот поэтому он старается быть покладистым с Акулой. Она же пинка ему может запросто дать под зад. И тогда он пропадёт, ведь дом – то Акулы. Он иногда бывает щедрым и угощает меня водочкой, как своего соседа. Макута всегда при деньгах: пенсия у него шикарная, никак у наших стариков, только на хлеб и крупу хватает. А вот напарник его Филин, – это персонаж из первозданного хаоса. О нём потом я тебе подробно расскажу.

Вася тараторил без остановки сопровождая свои слова жестами рук.

– Я всё понял, – сказал Вова, и кивнул на здание сторожки.

– Это наша резиденция?

– Да, наш офис, – подтвердил Вася, – сейчас пойдём туда.

Он закрыл калитку на засов и открыл дверь в сторожке. Это было помещение размером в шестнадцать квадратных метров, с большими окнами выходящими на все четыре стороны света. У одного окна стоял стол с небольшим телевизором непонятной марки, телефоном, электрической плитки, а вдоль стены располагались сбитые из досок два топчана покрытые дермантином. В левом углу стояла рогатая напольная вешалка, изготовленная местными умельцами.