Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции

Отсюда было совсем близко до Балтийского моря, и на лугу, где расположились на ночлег гуси, земля состояла наполовину из песка, как всегда бывает вблизи берега. Говорили, раньше здесь даже были зыбучие пески, и, чтобы укрепить их, высадили сосновый лес. Сейчас эти сосны, высоченные, с огненными чешуйчатыми стволами, окружали луг со всех сторон.

Не успели гуси поесть, на лугу появилась стайка детишек. Сторожевой немедленно поднялся в воздух и звучно захлопал крыльями – предупредил остальных об опасности. За ним поднялись и другие.

Кроме Белого.

Тот проводил взглядом взлетающих птиц и крикнул вдогонку:

– Нечего их бояться. Малыши!

А еще один малыш, куда меньше этих, тот малыш, что прилетел у него на спине, сидел в кустах на опушке сосновой рощи и расковыривал сосновую шишку. Добирался до семян – какая-никакая, а еда.

Дети подошли к нему так близко, что мальчик не решился бежать к Белому за защитой. Он спрятался под большим листом чертополоха, успев при этом крикнуть Белому на гусином языке:

– Берегись!

Но Белый решил, что и внимания обращать не стоит на эту малышню. Он продолжал спокойно щипать травку. На детей даже не посмотрел.

А они тем временем заметили Белого, свернули с тропинки и, крадучись, двинулись к нему, стараясь не шуметь. И когда гусь поднял голову, было уже поздно. Дети – совсем рядом. От страха Белый забыл, что умеет летать, и с паническим гоготом побежал от них по лугу, неуклюже взмахивая крыльями. Но ребята были проворнее. Они загнали Белого в канаву, и один из них, самый старший, взял гуся под мышку и прижал так, что тот едва мог дышать.

И тут мальчуган выскочил из-под своего чертополоха. Первая мысль – отбить Белого! Но он сразу вспомнил, какой он маленький и слабый. Бросился ничком и начал колотить по уже начинающей пробиваться травке своими крошечными кулачками.

– На помощь! – истошно гоготал Белый. – На помощь! Помоги, Тумметот! Спаси!

Мальчика даже смех разобрал – спаси! Нашел спасителя! Да эти ребята просто сунут его в карман и зажарят вместе с гусем.

Но на всякий случай побежал за детьми.

«Помочь я тебе не смогу, но, по крайней мере, разузнаю, где ты и что они с тобой собираются делать», – подумал он.

Стайка детей ушла уже довольно далеко. Мальчуган не отставал, но тут путь ему преградил весенний ручеек, не широкий и не глубокий, но для него-то настоящая река.

Он довольно долго бежал вдоль ручья – искал место, где можно перепрыгнуть. А когда перепрыгнул, было уже поздно – мальчишки скрылись из виду.

Пошел по их следам на уходящей в лес узенькой тропке – и остановился на перекрестке.

Одну тропинку пересекала другая, и здесь дети, скорее всего, разделились. Нет, не скорее всего, а точно. Следы направо, следы налево. И те и другие свежие.

И где искать Белого? Куда идти? В какую сторону?

Он совсем было потерял надежду, как вдруг увидел на кустике лилового вереска белое перышко. Он даже не сразу опознал этот вереск, который раньше едва доходил ему до колена, а теперь был раза в три выше его.

Но перо-то он опознал. Белый догадался его сбросить, чтобы новый друг знал, куда его потащили. Умница.

Он побежал дальше. Тропинка покинула лес. Теперь она шла по краю пашни и в конце концов привела на широкую, посыпанную гравием липовую аллею. В конце аллеи виднелся фасад большого трехэтажного дома красного кирпича. Богатая усадьба. Теперь ему стало все ясно: ребята пошли в усадьбу, продали Белого кухарке, и она, наверное, его уже зарезала.

А вдруг еще нет? Он ринулся к усадьбе. Чем ближе он подходил, тем больше понимал, что это даже не усадьба, а настоящий замок, с высоченной круглой башней. Ему повезло – аллея пуста. Гномы предпочитают не попадаться на глаза людям. А он теперь настоящий гном, так что и вести себя надо как гном.

Внутренний двор окружали большие статные дома, в одном из них – широкая арка.

Мальчик прошел через арку и остановился. Впервые ему стало страшновато. Двор – как в настоящей крепости. Пустой и чистый. Каждый уголок виден.

Он в задумчивости потер нос и тут же услышал шаги и человеческие голоса. Уж не сам ли он наколдовал? Потер нос – появились люди. Он ведь даже не успел толком узнать, на что теперь способен. Может, он теперь тоже волшебник, как и все гномы?

Но эта приятная мысль пришла ему в голову только после того, как он спрятался за бочку с водой, поставленную, к счастью, прямо у ворот. На всякий случай еще раз потер нос – а вдруг опять что-нибудь наколдуется?

Но нет. Ничего не изменилось.

Перевел дух и осторожно выглянул.

Человек двадцать юношей, учеников народной школы, пришли, как он понял из разговора, на экскурсию. С ними был и учитель. Он попросил учеников подождать у ворот и пошел узнать, не позволят ли им осмотреть старую крепость Витшёвле [7] .

Шли, должно быть, издалека – запыхались и вспотели. Одного паренька до того мучила жажда, что он решил попить прямо из бочки. На шее у него висела на ремешке большая ботанизирка [8] , и она мешала напиться – как только он наклонялся, жестяная коробка так и норовила угодить в воду.

7

Витшёвле – старинный замок конца XVI века на юго-востоке Швеции.

8

Специальная жестяная коробка, которой пользуются ботаники для укладывания собираемых растений.

Он снял ее и в сердцах бросил на землю, так что даже отскочила крышка на боковой стенке.

Вот он, единственный способ незаметно прокрасться в замок и узнать, что случилось с Белым! Мальчик, недолго думая, юркнул в ботанизирку.

Спрятаться негде – на дне сиротливо лежали пара полуувядших подснежников и желтый цветок мать-и-мачехи. Ими не прикроешься. Ботаник из паренька был явно нерадивый.

Авось пронесет. И пронесло: парень напился, поднял коробку и, не глядя, хлопнул ладонью по крышке. К счастью, в жестяной тюрьме были отверстия для воздуха. Во-первых, не задохнешься; во-вторых, кое-что видно.

Вернулся учитель – им разрешили экскурсию. Группа встала посреди двора, и он начал рассказывать. Мальчуган, лежа в ботанизирке, тоже слушал – деваться ему было некуда.

Для начала учитель напомнил, что первые люди, поселившиеся здесь, жили в гротах и землянках, в юртах из звериных шкур и шалашах. Прошло много веков, прежде чем научились делать бревенчатые срубы. Потом прошло еще много-много времени, и только лет четыреста – пятьсот назад появились богатые и могущественные властители, у которых хватало денег, чтобы строить подобные крепости.