Удивительные приключения Гертона Айронкестля

Все белые собрались в большой палатке, и негры подали пареное мясо обезьяны с зернами проса. Ужин был не из веселых. Один только Гютри был настроен оптимистически. Он отведал жаркого с приправой из стручков красного перца и зерен проса и сказал:

– Нужно произвести расчистку.

– Расчистку? – воскликнул Маранж.

– Вокруг стана должно быть свободное пространство на расстоянии, превышающем пределы досягаемости их проклятых изделий. Главное, чтоб можно было спокойно выспаться.

Все остолбенели при этих словах.

– Но ведь выйти из лагеря – значит подвергнуть себя опасности пасть от стрел, – произнес Айронкестль.

– Почему? – спросил Гютри. – Это вовсе не обязательно.

– Ну, Сидней! Сейчас не до шуток.

– Но вы забыли, дядя Гертон, что я предвидел возможность отравленных стрел… И выписал из Нью-Йорка необходимые костюмы.

– А ведь и правда. Ты мне говорил об этом, но я совершенно забыл.

Гютри смеялся, продолжая доедать ломтик мяса жареной обезьяны.

– Курам! – крикнул он. – Подай-ка желтый чемодан. Десять минут спустя два негра внесли довольно тощий чемодан из желтой кожи, на который устремились с жадным любопытством все взоры. Сидней не спеша отпер замок и показал стопку одеяний, наподобие макинтошей.

– Из нового материала, – сказал он, – металлического, но столь же мягкого, как резина. Вот перчатки, маска, обмотки, капюшоны.

– И вы уверены, что стрела ле пробьет это?

– Смотрите…

Он развернул один из макинтошей, набросил на переборки палатки и сказал Айронкестлю:

– Не хотите ли пустить стрелу? Гертон пустил. Стрела отскочила.

– Материя осталась неповрежденной! – констатировал Маранж.

– Гранитное острие только вдавилось в нее.

– В этом нельзя было сомневаться, – спокойно заметил американец. – Товар от Педдинга и Морлока… Единственный в своем роде торговый дом во всем мире. Коренастые только потеряют даром отраву… Но, к несчастью, остаются еще верблюды, ослы и козы… Их гибель была бы непоправимым злом. Вот почему я хочу вырубить вокруг костров все, что может служить прикрытием.

– Обрубок дерева и три-четыре папоротниковых рощицы… – заметил сэр Джордж.

Сидней надел самый широкий из плащей, закрыл лицо упругой маской, навернул обмотки от лодыжки до колен и сказал:

– Ну, идем улаживать дела!

Его примеру последовали Фарнгем, Айронкестль, Маранж, Мюриэль, Курам и двое белых служителей по имени Патрик Джефферсон и Дик Найтингейл.

– Пойдем в противоположную сторону от зверей, – сказал Айронкестль.

Красная луна на ущербе плыла над просекой и обливала тысячелетний лес неуловимыми волнами света.

– Странно, что эти животные не пустили второй стрелы, – сказал Маранж.

– Коренастые умеют выжидать, – ответил Курам. – Они поняли, что у нас есть страшное оружие, и мы подвергнемся прямому нападению с их стороны только в том случае, если вынудим их к тому… Пока они прячутся, вокруг огня небезопасно…

– Так значит, ты думаешь, что они не оставят своего намерения?

– Они упрямее носорогов. Они пойдут за нами следом по всему лесу. Ничто их не обескуражит… И если мы станем убивать их воинов, то чем больше убьем, тем с большей злобой они обрушатся на нас.

Фарнгем, Гертон и Мюриэль, вооружившись подзорными трубами, осматривали окрестности.

– Никого не видно! – сказал Гертон.

– Никого! – подтвердил Фарнгем. – Мы можем двинуться.

Он взял с собой довольно длинный и очень острый топор, который мог заменить косу.

Мюриэль склонилась над гориллой.

Самец еще не вышел из своего оцепенения и походил на труп.

– Оправится! – прошептал Маранж.

Белокурая головка поднялась. Молодые люди взглянули друг на друга. Смутное, как ночные тени, волнение вздымало грудь Филиппа. Мюриэль была спокойна.

– Вы думаете? – несколько недоверчиво спросила она. – Сколько из него крови вытекло…

– Самое большее – половина…

Какое-то стенание заставило их обернуться. Самки были все еще здесь Детеныши и одна мать уснули. Остальные бодрствовали.

– Они беспокоятся, – сказал Курам. – Они знают, что Коренастые окружили нас, и что среди нас находится их самец.

– А не нападут они на нас? – спросил Айронкестль.

– Не думаю, господин; вы не прикончили гориллу… Они это чувствуют!

– Ну, в путь! – скомандовал Гютри.

Маленькая группа вышла из круга. Гютри направился сначала к ближайшей заросли папоротников и срубил ее в четыре маха. Затем он срезал высокую траву, срубил пенек и направился к кустарнику, по которому стрелял Маранж. После того, как они уничтожили и его, на всем пространстве, какое могла бы пролететь стрела, не оставалось ни одного укромного местечка, где могли бы спрятаться Коренастые.

– Но куда же мог деваться раненый? – спросил Филипп.

– В расщелину, – ответил Курам. Он шел впереди Маранжа и Гютри.

– Вот он!

В два прыжка Гютри, Маранж и Фарнгем присоединились к нему.

Они увидели человека, лежащего без движения в расщелине.

Голова его обросла рыжей, как у лисы, шерстью; пучки такой же шерсти торчали на щеках. Голова была в форме усеченного куба, и челюсть казалась поставленной прямо на плечи. Лицо цвета торфа, плоские руки, оканчивающиеся необычайно короткой кистью, в общем напоминавшей клешню краба; ступни ног еще более короткие, с зачаточными большими пальцами и покрытые как бы роговидным веществом. Широкие плечи и грузный торс оправдывали кличку.

Лежащий был почти обнажен; на голове и на груди запеклась кровь; за пояс из невыделанной шкуры были заткнуты зеленый топор и каменный нож. Рядом лежали две стрелы.

– В него попали три пули, – заметил Курам… – Но он не убит. Прикончить его?

– Боже тебя сохрани! – испуганно воскликнул Маранж.

– Это заложник, – флегматично пояснил Гютри.

Он нагнулся и поднял Коренастого, как ребенка. Послышалось какое-то рычание и просвистели шесть или семь стрел, из которых две попали в Курама и Гютри. Гигант разразился смехом, а Курам жестами объяснял невидимым врагам, что их нападение бесплодно.

Зоркий глаз Фарнгема искал, где бы они могли укрыться. Приблизительно в расстоянии 50 метров виднелся кустарник, могущий укрыть двух-трех человек.

– Что же мы предпримем? – спросил сэр Джордж.

– Необходимо внушить им страх Нападение не должно остаться безнаказанным. Стрелять!

Гютри, вскинув к плечу свой карабин, выстрелил в тем-ную массу, мелькнувшую в кустарнике. Раздался взрыв « вслед за ним неистовый рев; тело подскочило и упало бездыханным.

– Бедняга! – вздохнул Филипп.