Уездный город С***

Список постоянных клиентов покойной у поручика имелся, но подробно до сих пор не рассматривался: Титов лишь сравнил его со списком вещевиков и на том успокоился, не найдя совпадений. Не попадались среди них и другие знакомые петроградцу фамилии, но это было не удивительно — он еще толком не освоился в городе, где уж тут знать всех примечательных людей. К тому же поручик не верил, что Назарова, содержательница борделя, действительно перечислила всех: многие посетители подобных заведений предпочитали делать это скрытно, и хозяйка, дорожащая своей репутацией, наверняка предпочла «забыть» некоторые особо важные фамилии. Шансов разговорить её не было, для этого требовались определённые подозрения и хоть какие-то имена, а у Натана в подозреваемых по-прежнему был почти весь город.

А ещё никак не шла из головы мысль о том, что убийства-то, похоже, прекратились, и задержание Меджаджева никак на это не повлияло — новый труп должен был появиться раньше. Насколько помнил поручик из учебных материалов, просто так прекратить убивать безумец не мог, иначе вообще не убивал бы. Выходит, либо кто-то всё же попытался спрятать одно убийство за такой вот серией без мотива, либо… тот ритуал, который сложился в голове у безумца, требовал именно трёх жертв, не больше. Но это было еще одно совпадение, в которое верилось с огромным трудом. Впрочем, совсем исключать случайность было нельзя: мало ли по какой причине убийца прекратил своё дело. Может, он уехал куда-нибудь или ввязался в драку и сейчас залечивал синяки!

Но пока всё это не подтвердилось, Титов решил сосредоточиться на поисках мотива какого-либо из преступлений. Хотя бы потому, что его, в отличие от случайного психопата, возможно найти.

Существование подземного хода, а главное, осведомлённость о нём убийцы давала поискам ещё одно направление: следовало выяснить, где тот мог получить подобную информацию. С ходу припоминался только прежний хозяин дома, историк Богданов. Человек образованный, причём образованный в весьма удобной области, и, наверное, неглупый, он мог бы и заинтересоваться необычным подвалом под собственным домом, и уж конечно не мог не слышать городских легенд о подземельях. Почему никому не сказал, не похвалился находкой? Учитывая, что был он одиноким и нелюдимым, сложно удивляться подобному решению. Наверное, бродил там в одиночестве, может, даже карту составил.

А ещё эти подземелья наверняка имеют другие выходы, неизвестные Охранке, и не исключено, что дом историка преступник нашёл с противоположного конца, из-под земли, и тогда личность хозяина как будто бы теряет всякий смысл. Хотя это и сомнительно: вряд ли кто-то стал бы ломать люк в незнакомом доме, мало ли с кем можно столкнуться наверху!

Закрытые же двери у обоих известных Титову выходов подталкивали к мысли, что логово злодея располагается в одном из пока незнакомых поручику коридоров, ведь как-то тот запирал засовы! Никакого механизма на двери не было, а сквозь стену замкнуть запор человек не способен.

Титов вновь ощутил прилив недовольства и нелюбви к Охранке. Вот как можно разбрасываться таким козырем, пускать это на самотёк? Ладно, они не желали массовой огласки и слухов, но хоть бы для себя, для собственного пользования можно было всё это рассмотреть? Чёрт знает, куда можно попасть через эти ходы! А у них — распоряжения еще не было…

В итоге поручик и вовсе дошёл до мысли, что Бобров сам или предатель, потому что на безответственного и халатного он не походил совершенно, или и вовсе убийца. Но эту смелую идею Титов заставил себя отбросить. В конце концов, начальник С-ского отделения Охранки — не царь-батюшка, над ним есть свои командиры, которые руководствуются своими резонами, а Бобров, как и Натан, исполняет приказы. Кроме того, нет никакой гарантии, что поручику рассказали всё. Может, у них и карта есть, просто Титов не относится — пока или совсем — к числу тех, кому её разрешено доверить. В любом случае не стоит лезть не в своё дело и указывать старшим по званию.

Однако закрывать себе путь в подземелье Натан не стал, тем более что прямого приказа больше не соваться туда не поступало. Нужно же искать, куда именно могла пробираться Навалова под землёй! Может, стоит привлечь к этому делу собаку? Конечно, со стороны охотника, как в случае со вторым трупом, не призовёшь, да и полицейских ищеек, наверное, не стоит. А вот обратиться к тому же Боброву, который связал поручика своей секретностью по рукам и ногам, можно.

Или лучше не собаку требовать — бог знает, остался ли там вообще хоть какой-то след! — а просто попросить о помощи дивь? Если те в подземельях как у себя дома, им не составит труда рассказать. Может, они и без его интереса прекрасно знают, кто и куда ходит теми коридорами.

— Ну надо же, явились не запылились, — поприветствовала их появление неизменная Михельсон. Однако после, как следует оглядев замызганную парочку, присвистнула и исправилась: — А впрочем, запылились, и преизрядно. Насыщенной жизнью живёт современная молодёжь! — насмешливо качнула головой делопроизводительница.

— Не то слово, — задумчиво согласился Титов.

— Проходите, проходите, гости дорогие, — кривляясь, позвал Шерепа, откладывая газету. — И расскажите уже, какого чёрта мы с Машковым возле этого проклятущего дома наткнулись на караул Охранки и получили от ворот поворот. Что вы там обнаружили, ежели они на такой скорости примчались? И на кой чёрт ты их-то вызвал?!

— Чушь, — поморщился поручик, усаживаясь на тахту. — Брамс только сюда и позвонила.

Элеонора безо всяких напоминаний и просьб принялась возиться с примусом, чтобы вскипятить воды — за чаем любой разговор течёт ровнее. Кроме Владимиров и Элеоноры, в двадцать третьей комнате был только Бабушкин, который с удовольствием переместился из своего угла в общую компанию.

Надо сказать, вопрос Шерепа задал очень верный, который самому Натану в голову до сих пор почему-то не приходил. А действительно, как Бобров сумел так быстро прибыть на место, если, Титов был уверен, Шерочка с Машерочкой помчались к дому Меджаджева на всех парах, а ехать тут было совсем недалеко?

— Значит, телефон слушают, — предположил Машков. — Иначе никак.

Другие предположения у Натана имелись, однако оглашать их он не спешил. Как бы ни неприятна была ему позиция Охранки в отношении катакомб, выворачивать по-своему и распространять секретные сведения Титов не собирался. Брамс тоже не стала вмешиваться в разговор: она, при всех недостатках, никогда не отличалась излишней болтливостью.

А предположения эти так или иначе сводились к тесному знакомству Боброва с навьями. Чёрт знает, на что вообще способны эти существа! Может, они предупредили Охранку, что полицейские сунулись в подземелья? А почему не предупреждали о перемещениях злодея? Или предупреждали?..

Сообразив, что с такими рассуждениями он опять дойдёт до подозрений начальника Охранки в измене, Титов постарался отбросить эти мысли. Тем более Машков задал новый вопрос, который требовал ответа:

— Я так и не понял, что вы там нашли?

— Да… уже не важно, — предпочёл отмахнуться Натан. — Главное, в расследовании продвинулись, и есть твёрдые основания подозревать, что Меджаджев в самом деле невиновен. Надо будет ещё раз с ним поговорить.

— Вы бы хоть почистились толком, черти полосатые! — со смешком предложил Шерепа.

— И девушку отпусти одежду переменить, ирод, — весело поддержал приятеля Машков. — Ладно сам как трубочист, но красавицу нашу зачем обижать?

— Вот и ничего подобного, никто меня не обижает! — возмутилась Брамс, чем только дополнительно развеселила Шерочку с Машерочкой.

— Ну всё, будет, усовестили! — усмехнулся поручик. — Надо, конечно. Просто заговорились по дороге, не подумали. Вот сейчас чай допьём да пойдём.

Однако так быстро покинуть Департамент у них не получилось: едва засобирались, как в дверь постучали, а потом внутрь заглянул Сергей Горбач.