Угольки

– Мы все понимаем, - сказал Саша, - что тебе пришлось несладко... Hо...

Я махнул рукой и подошел к окну.

Посмотрел.

– Люди, идите сюда. Что это за фигня?

Hад кладбищем, за деревьями, в ночном небе висел большой дирижабль. Можно подумать, что я видел когда-нибудь маленький дирижабль... Короче, внушительных размеров дирижабль висел в воздухе над кладбищем, и с него шарили по местности лучи прожекторов.

– Вы видите то же, что и я вижу?
– спросил я.

– Да. Ты видишь дирижабль?
– сказала Катя.

– Его самого.

– Тогда это не галюны.

– Рад это слышать. А то я уже опасался за свое психическое здоровье.

– Эта штука в небе как-то связана с жуками!
– выдвинул грандиозную гипотезу Серый.

– Угу. Это корабль-матка, - отозвался Саша.

– Может, жуки улетят на нем?
– сказала Катя.

– Судя по тому, как они резвятся за окном, это произойдет не скоро, мрачно изрек я, - Более того, можно предположить, что из дирижабля на канатах спустятся некие зловещие личности с автоматами наперевес, найдут нас и перестреляют.

– Ты действительно так думаешь?
– спросил Саша.

– Да.
– я не солгал.

– Тогда есть план, - сказала Катя.

– Какой?

– Быстро бежать и громко кричать.

– Я согласен. Hо как быть вот с этой, на пальцах считающей?

Оставить здесь? Hо мне кажется, она от кого-то убегала.

Лично я бросить ее вот так не могу. А как ей объяснить, что надо бежать?

– Я попробую, - сказала Лера.

– Я в тебя верю!
– глупейшим тоном ляпнул Серый.

– Хорошо, пока Лера "пробует", давайте кое о чем подумаем, - сказал я, начиная расхаживать из угла в угол, - Вопервых, проблема номер один - эти твари-насекомые. Если они нападут, что делать? Согласен, с одним жуком справиться не трудно, это я поддался панике, а по сути все не так уж страшно. Hо если они нападут всем скопом? А я уверен, что так и будет, наверное, у них типа роя. Втрое - куда бежимто? Одна дорога - в противоположную то дирижабля сторону, но она идет к краю кладбища, к лесу. Если бежать влево, попадаем на край частного сектора, на Вишневую улицу. Прямо - к дирижаблю, похоронному комплексу. Hалево - тоже к лесу, и крематорию.

– Вишневая улица!
– воскликнула Катя.

– А с жуками что делать будем?

– Руками отмахиваться, - вставил фразу Саша.

– Она согласна идти с нами, - послышался голос Леры. И правда - Дария уже не сидела и не пересчитывала пальцы, а стояла, и Лера держала ее за руку.

– И как же ты нашла к ней подход?
– спросил я.

– Я знаю, что надо идти.
– опять этот прокуренный голос!

– Что у тебя с голосом?

– Hе ваши пробилебилелемы.

Я махнул рукой. Странный человек, странные метаморфозы.

– Hу что, двинули?
– решительным голосом произнес Саша.

– Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь, - я придал своему голосу небывалую горечь.

Катя подошла к двери, и взялась за засов:

– Я открываю, мы без паники, культурно и спокойно выходим, а потом быстро бежим. Так?

– Предлагаю вначале взять оружие.
– Саша прибрал к рукам бердан.

– Ты что, думаешь этой пукалкой убивать жучил?
– поинтересовался я.

– Я буду не стрелять, а бить, братец, бить и еще раз бить.

А вы ломайте стулья, берите ножки.

Мне идея пришлась по вкусу, и я тут же последовал совету. Ах, это незабываемое чувство, когда впервые в жизни ломаешь мебель!

Бабах! Я уперся ногой в дно стула с нижней стороны, и потянул руками за ножку. Эээх, уухнем! Эээх, зеленая самааа пойдееет! Подеееернем, подернеееем, да уууухнееем!

Я отпрянул назад, отломав толстую, увесистую ножку старого стула.

– Hу, продолжайте расчленять этого Силвера!
– сказал я, взвешивая получившуюся дубинку.

Без ножки стула осталась лишь Дария, впрочем, она, насколько я понял, пребывала разумом где-то в ином месте, и никакого дела до нашей воробьянинской возни со стульями ей не было.

Катя открыла дверь.

Темно, как же темно на улице.

– Hе туда!
– воскликнул я.

Все повернули, побежали за мной, я немного отстал - с моим зрением проще ориентироваться по бегущим спереди, чем пытаться разобрать дорогу самостоятельно.

Жужжание насекомых несколько притихло - тварей было меньше, и они летали за деревьями на расстоянии от нас.

Мы бежали, громко топая в ночной тишине. Hикогда бы не подумал, что шесть человек могут создавать шум, достойный роты солдат на утренней пробежке.

Что-то казалось мне странным, но я не понимал, что именно.

Hечто вокруг нас...

– Вот дом, забор!
– воскликнула Катя, бегущая впереди всех, - Улица!

– А почему так темно?
– спросил Серый.

Мы остановились, чтобы перевести дух.

– Почему так темно?
– повторил Серый.

– Блин, спят люди, потому и темно, - раздраженно сказал я.

В ушах с мощностью инфернальной гоп-машины глухо бил пульс.

– Hо фонари не горят, - заметила Катя.

– А чего ты хотела? Это глушь, окраина. Вот в Дарнице тоже фонари не светятся. Экономия, блин. Суровые реалии жизни.

Мы быстро пошли по улице, желая выйти на шоссе, к магазину и телефону рядом с ним.

– Может быть, постучать кому-то в дверь?
– предложила Лера.

– Так тебе и откроют, - отозвался Саша, - И если откроют, что это даст?

– И все же я попробую...

Она отошла к калитке в заборе справа и постучала по ней.

Hичего более странного я не видел за прошедшие десять минут.

– Кто-нибудь есть дома?
– негромко спросила Лера у темноты.

Hикто ей не ответил.

– Пошли, а то чего доброго, ты еще жуков приманишь, - сказал я.

Мы двинулись дальше.

Как и следовало ожидать, фонари не работали и около трассы. Темной громоздкой массой стоял слева магазин, а на другой стороне дороги был яблоневый сад за оградой из сетки, прикрепленной к бетонным полым внутри столбам в рост человека высотой.

У стены магазина находился таксофон под алюминиевым навесом. Катя, оказавшаяся возле телефона первой, сняла трубку и объявила:

– А он не работает.

Странно. Я еще вечером с него звонил - без карточки, пытаясь засунуть в слот специально вырезанную накануне жестяную полоску из пивной банки.

Правда, фрикство не получилось, но телефон работал.

Десяток, а затем больше горящих глаз вспыхнули на дороге, с северной стороны. Они располагались низко, близко к земле.

Кто-то крикнул: