Угреша. Страницы истории

II этап Куликовской битвы: фронтальное столкновение основных сил, успешный натиск ордынской конницы на полк Левой руки

Русские полки выстояли первые атаки. Особенно успешно дрался сильный полк Правой руки, но наступательный порыв его воинов сдерживал многоопытный воевода – князь Андрей Ольгердович, который видел, что положение в центре не столь надежное и отрываться от остальных войск его воинам пока рано. Чтобы обеспечить численный перевес для флангового удара, Мамай бросил резервы на полк Левой руки. Вскоре на этом участке ордынцам удалось прорвать русские построения. Обескровленный полк Левой руки начал отступать. Русские витязи сражались отважно, многие тысячи сложили свои головы, но в третьем часу дня превосходящие силы врага, казалось, стали уже одолевать наших, глубоко вклинившись и в Большой срединный полк. Михаил Бренок был убит, княжеский стяг подрублен. Огибая фланг Большого полка, золотоордынская конница стала выходить в тыл московской рати, что грозило окружением и уничтожением русских полков.

III этап Куликовской битвы: вступление в бой Засадного и Резервного полков, всеобщее наступление русских полков и бегство Мамая

Мамай уже ликовал, видя это со своего холма, но преждевременно. Тут вступил в сражение Резервный полк Дмитрия Ольгердовича, а затем скрывавшийся в лесу конный Засадный полк под командованием князя Владимира Андреевича и искусного воеводы Дмитрия Боброка Волынского неожиданно ударил в спину прорвавшимся ордынцам. Внезапное введение в бой свежих русских сил вдохновило на активные действия полк Правой руки. Вслед за этим началось всеобщее наступление русской рати. Лучшая кавалерия Мамая была смята, обратилась в бегство, потоптав собственную пехоту. Ободренные русичи стали так быстро наступать, что Мамай едва успел собрать шатер и унести ноги.

Мамаево войско было разгромлено наголову. Русская конница во главе с Владимиром Андреевичем, прозванным Храбрым за воинскую доблесть, гнала Мамая около 40 км до реки Красивой Мечи, но темнику удалось ускользнуть, часто меняя лошадей.

Владимир Андреевич Храбрый не стал до конца преследовать ордынцев и к сумеркам вернулся на поле Куликово, чтобы найти Дмитрия Ивановича. Страшная картина побоища предстала перед ним. Казалось, вся земля, устланная горами трупов, была пропитана кровью и стонала. Никто не знал, где великий московский князь, жив ли он. После настойчивых поисков двое простых ратников нашли израненного князя на опушке леса, заботливо укрытого кем – то подрубленной березкой. Войны сообщили радостную весть Владимиру Андреевичу, который сразу поспешил к брату. К счастью, раны Дмитрия Ивановича оказались неопасными для жизни.

Победа на поле Куликовом была «радостью со слезами на глазах». Предположительно полегла половина русской рати. Потери ордынцев были еще больше. В следующие семь – восемь дней копали братские могилы, хоронили погибших. Повсюду служились заупокойные молебны. Только тела знатных полководцев и героев битвы были привезены домой в деревянных колодах. Существует предание, что тело Михаила Бренка было захоронено на Угреше, в часовне на месте чудесного явления иконы святителя Николая князю Дмитрию Ивановичу. Вскоре здесь возвели каменную церковь, до наших дней не дошедшую.

Ежегодно Русская Православная Церковь поминает погибших в Дмитриевскую родительскую субботу в первых числах ноября¹⁴. Победа досталась очень дорогой ценой. Огромное напряжение битвы подорвало казавшееся богатырским здоровье Дмитрия Ивановича Донского. Он был, по словам летописца, «вельми утомлен». На обратном пути великий князь на четыре дня из – за хвори задержался в Коломне, потом в Москве «почивал от многих трудов и болезней великих». Он приказал выдать из великокняжеской казны щедрую милостыню вдовам и сиротам, раненым и калекам. Тяжким грузом легли на сердце благоверного князя горестные впечатления о страшном побоище. Возможно, эти переживания вкупе с полученными ранениями привели к относительно ранней смерти Дмитрия Донского в 1389 году.

Поверженный Мамай бежал назад в Орду. Ягайло Литовский оказался ему ненадежным союзником. Не дойдя 30–40 км до Куликова поля, он узнал о победе русских и повернул от Оки со своим войском назад. На обратном пути он не стал грабить оставшиеся почти без защиты русские земли. На этом некоторые историки строят предположение, что Ягайло вел двойную игру и больше хотел уберечь свои владения от разорения, чем вместе с Мамаем покорить русские земли, потому и не спешил к месту сражения.

Мамай надеялся собрать войско для нового нашествия, но был наголову разбит ханом Тохтамышем, воцарившимся в Сарае – Берке. Хитрый Мамай ускользнул и от Тохтамыша со своей казной. Он попросил убежища в генуэзском городе Кафа (ныне Феодосия). Коварные генуэзцы приняли его, но потом убили, завладев несметными сокровищами. Так бесславно кончил свой жизненный путь гордый, властолюбивый темник.

Десятилетие после Куликовского сражения выдалось нелегким для русского народа. В 1382 году хан Тохтамыш с большим войском и двинулся на Москву. О его походе узнали слишком поздно. Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич кинулись собирать русские дружины, но не преуспели в этом деле, потому что среди удельных князей уже не было такого единодушия, как в 1380 году. Олег Рязанский встретил Тохтамыша подобострастно и даже указал лучшие броды на Оке. Нижегородский князь Дмитрий Константинович послал с дарами к хану своих сыновей Василия и Семена. Дмитрий Донской надеялся, что Москва, готовая к долгой осаде, не подведет, что будет время собрать полки и разбить Тохтамыша возле неприступных стен города. Великий князь жестоко просчитался. Коварный хан обманул москвичей, несколько дней успешно отбивавших атаки ордынцев под руководством посланного Дмитрием Ивановичем князя Остея, внука Ольгерда. Тохтамыш прикинулся, что не хочет кровопролития, не тронет город, если его примут с честью. За эти слова поручились князья Василий и Семен. Это подействовало безотказно. Москвичи ворота города открыли и вышли во главе с князем Остеем и духовенством встречать хана подарками. Тохтамыш приказал сначала убить Остея, затем ордынские войска ворвались в город, жестоко расправились с жителями, ограбили великокняжескую казну и сожгли Москву. Дмитрий Иванович вернулся домой к пепелищу. По его приказу из казны были выданы деньги на захоронение 24 000 человек. Таким страшным был урок русским князьям за доверчивость и разобщенность.

Хотя поход Тохтамыша не сравним с нашествием Батыя или Мамая, его рати разграбили Коломну, Переславль, Юрьев, Владимир, Звенигород, и только под Волоколамском ополчение во главе с Владимиром Андреевичем Храбрым отбило вражескую рать.

Обелиск Дмитрию Донскому на Куликовском поле

Может сложиться ложное впечатление, будто плодами победы русских войск на поле Куликовом воспользовался хан Тохтамыш, воцарившийся в Орде. Действительно, много унижений пришлось еще вытерпеть русским князьям, снова вынужденным платить большую дань Орде. Однако итог славного сражения заключался вовсе не в этом. Разгром татаро – монгольских ратей предотвратил разорение русских земель, гораздо более жестокое, чем нанес в 1382 году Тохтамыш. Трудно даже представить, что случилось бы с оставшимися без защиты русскими княжествами, если бы Мамай одержал победу. По пессимистическому сценарию они могли быть завоеваны и поделены между укрепившейся Ордой, Литвой и другими соседями, покушавшимися на русские земли, а ослабевшее Московское княжество могло и не стать тем центром, вокруг которого сформировалось Русское государство, а в конечном итоге и Россия.

Значение победы на поле Куликовом трудно переоценить. После нее развитие Руси и Золотой Орды ускоренно пошло в разных направлениях: Орда неуклонно двигалась к распаду и постепенному закату, а Русь – к объединению и расцвету. Тохтамыш потерпел поражение в войне с Тимуром, длившейся с 1389 по 1395 год, а в 1398–1399 годах был разбит ханом Темир – Кутлуем. Золотая Орда распалась на множество частей: Большую Орду, Казанское, Сибирское. Крымское, Заволжское и другие ханства.

Духовный итог Куликовской битвы не менее важен, чем военный. Общий порыв воинов, как написано в «Задонщине», сражавшихся «за землю за Русскую, за веру христианскую», позволил им почувствовать себя сынами одного Отечества, осознать силу и значимость своего единения. Психология, характерная для эпохи удельных княжеств, стала уступать место иной, общерусской психологии. Именно поэтому герои Куликовской битвы так любимы народом в течение столетий, их подвигам посвящены поэтические сказания, близкие по содержанию летописям. Дмитрий Донской после своей кончины почитался православными верующими как святой, хотя официальная общецерковная его канонизация состоялась только в 1988 году. В 1992 году площадь и бульвар в районе Москвы Северное Бутово получил имя Дмитрия Донского. В подмосковном г. Дзержинском 21 сентября 1997 года открыт памятник Дмитрию Донскому, его именем названа площадь, где в 2005 году планируется начать возведение приходского храма, который будет освящен в честь святого благоверного князя.

В войске, одержавшем победу на поле Куликовом, были не только этнические русские, но и литовцы, принявшие православие, а также крестившиеся выходцы из Орды, перешедшие на службу к русским князьям. Однако по своему сознанию эти люди были именно русскими. Победа в Куликовской битве – это торжество русского оружия и русского духа. Она открыла путь не только к освобождению от татаро – монгольского ига, но и к объединению русских земель, к созданию Русского государства и в будущем – России.

Елена Егорова

Ссылки и комментарии

1 Макаровский Е. Битва Куликовская, битва Окуневская… К легенде о 250–летнем татаро – монгольском иге // Вестник, 2000, N№ 2 (235).

2 Лошиц Ю.М. Дмитрий Донской. – М.: Новатор, 1996. С. 11.

3 Темник – военачальник, командовавший туменом – войском численностью около 10 000 чел.

4 Впоследствии Дмитрий Константинович княжил в Нижнем Новгороде.

5 Осенью 1374 года скончался дядя Дмитрия Ивановича, тысяцкий Василий Вельяминов, имевший на Москве большую власть, сравнимую с великокняжеской. Против ожидания Дмитрий Иванович не передал эту должность Ивану Вельяминову, а вовсе ее упразднил, учредив гораздо менее значимый пост наместника Москвы, который получил боярин Федор Свибло. Затаив глубокую обиду, честолюбивый Иван ранней весной 1375 году тайно перебежал на службу к Михаилу Тверскому. Переход боярина от одного князя к другому был на Руси в порядке вещей, но делалось это открыто. Поступок Ивана считался изменой. В 1378 году изменник, возвращавшийся из Орды, был схвачен под Серпуховом и казнен в Москве 30 августа при большом скоплении народа. Эта была первая и последняя казнь в княжение Дмитрия Ивановича.