Угроза мирового масштаба

— Думаешь? — Нокс с сомнением посмотрел на меня.

— Еще как. Девочки знают, что делать друг с другом в такой ситуации.

— И что ее соседка может сделать такого, чего не могу я?

— Ничего, — честно сказал я. — Но, если, протрезвев, Фрейя узнает, что ты видел ее в таком состоянии, а потом еще и раздевал и спать укладывал… Говоря простыми словами — пусть это будет лучше кто-то из девочек, чем ты. Если, конечно, ты не хочешь всю оставшуюся жизнь ассоциироваться в ее голове со стыдом и слабостью.

О том, что, помимо этого, у самого Нокса в голове тоже, скорее всего, появятся ассоциации, причем не самого приятного вида, я не стал говорить — и так хватит.

— Дело говоришь, — признал Нокс. — Тогда надо ее в комнату… Только я не знаю, в какую, не спросил как-то.

— Я знаю. — Ванесса резко встала с кровати. — Я тебя отведу.

— О, супер! — Нокс обрадовался. — Идем тогда скорее, а то как бы ей хуже не стало.

И Нокс, неуклюже развернувшись в комнате со своей ношей на плечах, которая от этого забубнила какие-то рифмованные проклятья, вышел в коридор. Ванесса кинула на меня многозначительный взгляд, в котором смешались вожделение и злоба, и вышла тоже.

Я снова остался в одиночестве, подложил руки под голову и принялся пялиться в потолок, ожидая, когда ко мне придет сон. Сегодняшний, переполненный событиями, как кубышка жадного торгаша, день наконец закончился, но это не значило, что таких больше не будет. Даже наоборот — дальше дни обещали быть один сложнее другого.

Ведь теперь мне предстоит не только хитрить и делать вид на занятиях, что я обладаю магией, мне придется по-настоящему возвращать ее себе. Не представляю как и с помощью чего, но я обязательно найду способ.

С этими мыслями я закрыл глаза и уснул. И за всю ночь мой сон потревожили только один раз — когда Нокс вернулся. Он постоял возле моей кровати, словно раздумывал, стоит ли задавать вопрос, который его волнует, или не стоит меня будить, и можно подождать до завтра, потом, видимо, принял решение, что лучше не стоит, и лег в свою кровать.

С утра он уже забыл, о чем хотел спросить, и только слегка хмурился каждый раз, когда его взгляд падал на меня.

Он словно помнил, что хотел о чем-то поговорить, но не помнил, о чем именно, и это вызывало в его голове диссонанс. Так и не совладав с памятью, он, метафорически выражаясь, махнул рукой и не стал заводить разговора. А мне только это и нужно было.

За завтраком я только и делал, что ловил на себе задумчивые взгляды Ванессы. Их было так много, что странно, что их не заметил Нокс, а то вполне мог бы вспомнить, о чем он там хотел спросить.

Итак, сегодня пятница.

Это означает, что мне нужно продержаться в Академии, не выдав своего секрета, полтора дня — сегодня и кусок завтра. «Кусок» — поскольку по субботам сокращенный день, и занятия будут только до обеда, а после него — уже все равно что воскресенье.

Конечно, нет никакой гарантии, что до воскресенья мы с баронессой преуспеем в поиске моей пропавшей магии, но как раз на воскресенье у нас отложена «тяжелая артиллерия», как выражаются в этом мире — визит в магические горячие источники.

Будь моя воля, я бы начал сразу с нее, как с самого очевидного варианта, но, увы, даже будь у меня моя магия, время все равно ей не подчиняется. В глобальном плане, в смысле, не подчиняется — в отношении всего мира. Для конкретного объекта-то изменить его собственное время — раз плюнуть.

Сегодня по расписанию до обеда планировалось еще одно занятие по маноматике, а перед ним — вводное занятие по теории маны и делении его на типы (не умея нормально смотреть на ману, здешние маги даже не в курсе были о цветовой градации), а после обеда — два вводных занятия по типам маны, красной и белой, или, как их называли здесь, «температурной» и «световой».

В общем-то, никакой ошибки, конечно, в этом не было — красная мана действительно управляла температурой объектов, а белая — потоками света… Но все равно, слышать вместо знакомых названий такие непривычные интерпретации было немного странно.

С другой стороны, если смотреть с точки зрения обучения и обучаемых, это было даже удобнее привычной для меня схемы — нет нужды запоминать, какой цвет за что отвечает. Это в моем мире сначала научились видеть цвета маны, а потом уже путем проб и ошибок определили, какая за что отвечает.

Здесь же все наоборот — то ли разница в технологическом прогрессе каким-то образом сыграла свою роль (они вон даже аналог огнестрельного оружия, работающий на мане придумали!), то ли тот факт, что здесь магия появилась и впервые была применена в неспокойное, военное время, когда в первую очередь было важно разобраться, как поэффективнее использовать новоприобретенные способности, а не то, по каким законам и с помощью каких механик эти способности работают.

В любом случае, вводные занятия оказались почти что лекциями, призванными заполнить пробелы в понимании теории у тех, у кого они есть. А есть они, как оказалось, почти у всех, но у всех — по-разному.

Оказалось, что маги этого мира носят двухцветные (или в редких случаях одноцветные, как Нова) одежды на самом деле не потому, что у их родов какая-то там склонность к управлению двумя видами маны, как считали простые обыватели, а потому, что самые первые маги, от которых вели свое происхождение все современные магические рода, как только их признали аристократами со всеми последствиями этого, сразу же понапридумывали себе фамильных гербов, исходя из геральдического правила о том, что в гербе может присутствовать не более двух цветов. Уже позже, когда гербы упразднили, но цвета в родовой одежде сохранились, была придумана легенда о том, что цвета означают склонность какого-то рода к конкретным видам маны.

Вот они удивятся, когда узнают, что большие половины их цветовых сочетаний не совпадают с теми видами маны, которые они декларируют.

Когда сента Нова на вводном уроке по мане и ее видам назвала наугад восемь цветовых сочетаний кланов и виды маны, которые, по мнению рода, они значили, полное совпадение из восьми было только одно — у самой Нова. Что, в общем-то, неудивительно, если вспомнить, что у нее в одежде был только один цвет — белый.

Или, если еще точнее, у фамильного герба Нова цветовая схема состояла из двух цветов. И оба — белые.

Если при таких вводных понимать, что тебе лучше всего дается управлением светом (например, потому что ты уверена, что лучше всего тебе дается управление светом и ты стараешься тренироваться только его, в результате чего лучше всего тебе дается именно управление светом), то сложить два и два совсем нетрудно.

К счастью, здешние маги хотя бы смогли обнаружить все виды маны, все девять, они назвали их мана света (белая), мана температуры (красная), мана разума (черная), мана размерности (голубая), мана структуры (оранжевая), мана механики (желтая), мана жизни (зеленая), мана пространства (фиолетовая) и мана времени (синяя).