Угроза с Веги

Шенн отступила на шаг, но тут же вернулась. Демонстративно поставила ногу на низкое сиденье, скрестила руки на колене и устремила взгляд во тьму.

– Объясню.
– Голос обрел напевность, как у сказительницы.
– Когда наши мужчины вышли из кораблей, они не смотрели ни влево, ни вправо, они искали только других мужчин, еще не одержимых сатаной. И эти мужчины уходили на корабли и уже не возвращались. На третий день корабли, битком набитые нашими людьми, улетели, а вместо них прибыли другие. Многие наши мужчины пытались бежать, но их ловили. Многие женщины - жены и матери - пытались спасти своих мужчин. И погибали от огненного оружия. Четыре года спустя сатана завладел всеми, никто не остался чист. Всех увезли в сияющих кораблях, кроме пятисот, по сотне на каждый большой город Лодора.

– Выходит, на всей планете осталось только пятьсот мужчин? И все до одного - марионетки вегиан? И теперь они вами правят?

Девичьи глаза с горечью посмотрели на него.

– Нет. Я плохо объяснила. Они не правят. Они нас пасут, точно скот. Отбирают женщин для размножения и строительства кораблей. Больше мы им не нужны ни для чего. Те, кого не тронули, живут, как хотят. Мужчинам до нас нет совершенно никакого дела.

– Погоди-ка.
– Торп сел у ног девушки и посмотрел ей в лицо.
– У меня в голове не укладывается. Значит, они не правят Лодором?

– Нет.
– Напевность в голосе пропала.
– Они хватают женщин, учат работать, заставляют строить корабли. В каждом городе постоянно живет не больше ста мужчин. Ежегодно приходят пять кораблей, и все пятьсот мужчин улетают, а их место занимают другие.

– Да, серьезная организация. Ты работала когда-нибудь на верфях?

Шенн отшатнулась, словно получила пощечину.

– Я Сестра Хатар! Не забывай! Когда сюда прилетели первые Сияющие, многие из них искали святилища Хатар и все, что нашли, разрушили. И перебили тамошних жриц. Сияющие боятся и ненавидят Хатар!

– Значит, Ник был прав. У вегиан нет радио. Прости. Торп машинально погладил девушку по рукам. Она молниеносно отдернула кисти, и тогда его ладонь опустилась на ее колено. Он ощутил судорожную твердь мускулов - и тут долго подавляемый гнев наконец прорвался. Лейтенант, не отпуская девичьей коленки, выпрямился и зло посмотрел на нее.

– Это же глупо! Ладно, может, мне и не стоило до тебя дотрагиваться, но я это сделал. Да, я к тебе прикоснулся. Что, обжег? А я ведь помню, как считанные часы назад несколько твоих приятельниц развязывали меня и моих друзей, срывали с нас одежду. Ты и тогда боялась? Падала в обморок?

– Это я ощупывала рану на твоем лбу.
– Слова с трудом прорывались сквозь стиснутые зубы.
– Будь она глубже и находись в середине лба, ты бы мгновенно умер, и я вместе с тобой.

– Не будь дурой! Ты давно убедилась, что я - самый обыкновенный мужчина и меняться не собираюсь. Во мне нет ничего страшного, неужели ты до сих пор это не поняла?

– Ты мужчина! В Геклоне и других городах мужчин сотни. Они живут в больших куполообразных зданиях. Днем надзирают за труженицами, а ночью каждый ведет женщину в свой купол и там пытается посеять в ее чрево семя жизни. Некоторые женщины сопротивляются, и за это их убивают. Многие идут беспрекословно, смиряются с судьбой.

– А потом?
– Торп с трудом узнал собственный голос.

– Всем ставят метки, чтобы легче было опознать. Отбирают только молодых и здоровых. Забеременевших отделяют под особый надзор. Когда появляется ребенок, его, если это мальчик, вместе с матерью переселяют в другое место, и там за младенцем ухаживают до трехлетнего возраста, после чего женщину отпускают. Если рождается девочка, мать получает свободу и может делать со своим ребенком, что пожелает. Нельзя рожать только больных или увечных. За это убивают и мать и грудничка.

Торп с дрожью перевел дух, стараясь, чтобы девушка этого не заметила. Его мутило. Какими же надо быть мерзавцами, садистами, нелюдями… Обращаться с людьми как со скотиной, подвергать безжалостной евгенике!

– Прости, - прошептал он.
– Я не знал. Пожалуй, не стоит тебя строго судить за легкую неприязнь к нашему полу.

– Ты мне делаешь больно.

Он сдернул руку с ее колена и застонал, увидев красные следы пальцев.

– Прости. Я не хотел… Шенн, ты должна, ты просто должна поверить, что ни я, ни мои друзья не причинят зла тебе и твоему народу. Мы хотим лишь одного: найти слабое место в защите Сияющих и нанести им сокрушительный удар.

– Разве это в ваших силах? Ведь вас только трое, а их - многие сотни!

– Послушать тебя, так впору опустить руки и ждать конца. Но у землян есть поговорка: надежда умирает последней…

Его заставил умолкнуть нежный звон колокола.

– Вот и конец моему бдению, - сказала девушка.
– Сейчас придет Варис. А тебе лучше спуститься, не надо, чтобы нас видели вместе.

– Да, понимаю, ни к чему тебе лишние неприятности. Ладно, спасибо за все, что ты рассказала, и прости за невольное вмешательство в медитацию.

– Из-за тебя я теперь о многом должна подумать, - прошептала Шенн.

Торп быстро спустился по лестнице и вернулся в свою комнату.

Когда он переступал порог, Шкода входил через противоположную дверь.

Глава 8

– Ребята, да что с вами?
– спросил радист.
– Не спится? А я - на последней искре.
– Он тяжело уселся на ближайшую койку, глубоко вздохнул и запустил пятерню в жесткую черную шевелюру.
– В голове такой кавардак, что я даже не в ту дверь вошел.
– Шкода оставил волосы в покое, сощурился и посмотрел на дверь слева, а затем на ту, в которой стоял Торп.
– А что там, в той стороне?

– Свежий воздух и ночь. Почему ты спрашиваешь?

– Значит, эта дверь должна вести в комнату, где полно девчонок, и все дрыхнут без задних ног. А дальше небось другие спальни, и тоже с девочками…

– Ну, не с мальчиками же, - пробормотал Торп.
– Кажется, вы оба говорили, что с ног валитесь.

– Валюсь, что правда, то правда. Знаешь, приятель, мне отродясь не случалось иметь дела с такой радиотехникой. Просто свихнуться надо было, чтобы ее сконструировать. Кабы не увидел собственными глазами… Начать с того, что дамочки все сделали практически из одних биоматериалов.

– То есть?
– Хэдли скатал в рулон свой скафандр, подложил под голову вместо подушки и теперь смотрел на товарищей.
– Листочки, стебелечки и все такое прочее?

– Нет! Тут другое. Вместо кислот они применяют соки. Еще есть металлические пластины, серебряная проволока и так далее. Ну, это как раз понятно. Мы тоже шли этой дорожкой, когда начинали экспериментировать с электричеством. Но детекторы… Неудивительно, что они такие чуткие - ловят земные сигналы! А фильтрация! Представляете, дамочки нашли применение нервным волокнам гусениц и жуков! Факт! Я поверить не мог, пока Моллин не предложила самому взглянуть на усилитель. Да эта штуковина позволяет со ста шагов услышать комариный чих.