Ухаживая за Джулией

Она обернулась и увидела, что он приближается к ней. Он наблюдал, как исчезает ее улыбка, сменяясь настороженным и даже враждебным выражением. Ее взгляд опустился с его глаз к губам и подбородку. Она смотрела на него и в то же время не смотрела.

– Где вы были? – Это был далеко не дружелюбный вопрос. В его голосе слышались железные нотки.

– Не приставай, Дэниел.

– Вас высадили на другом берегу озера. Расстояние от того места до этого берега не больше двух миль.

– Если ты знаешь ответ, зачем спрашиваешь?

– Вам понадобился целый час, чтобы пройти это расстояние! Даже больше. Прошел час с того момента, как Малькольм и Камилла вернулись в лодке назад. Как ты это объяснишь?

Она холодно взглянула на него.

– Дэниел, – спокойно произнесла она, – если ты ожидаешь, что я поступлю не так, как подобает леди, я, так и сделаю. Иди к черту.

Ему показалось, что он получил пощечину. Разница была в том, что кровь, вместо того чтобы прилить к этому месту, вытекала из него.

– Отлично! – раздался голос рядом. – Наконец-то прибыла провизия для пикника. Я проголодалась. Генри, дорогой, оставь нас и вставай в первые ряды. Джулия и Дэниел, вы можете занять очередь за нами. – Тетя Роберта рассмеялась.

– Продолжим эту дискуссию в другом месте. – Граф стиснул ее руку.

– Не будет никакой дискуссии. Я только что совершила продолжительную прогулку. Я устала и проголодалась, Дэниел.

– Ты пойдешь со мной, – процедил он, поворачивая ее к деревьям и дому.

– Тогда я устрою сцену, обещаю! Я буду визжать, пока не выпущу пар. Посмотрим, как тебе это понравится.

Но он не думал о том, выполнит ли она свою угрозу. С него было достаточно. Она преследовала и мучила его с того момента, как он приехал в Примроуз-Парк накануне смерти дяди. Она наполняла его сны, появляясь в них полуодетой, улыбающейся и приглашающей. Но даже сны не были столь эротичны, как реальность сегодняшнего утра. Пришло время урегулировать вопрос с Джулией. Пора ей узнать, что ее ждет.

Он повел ее вперед, и она пошла с ним, не издав ни звука в знак протеста, хотя обещала устроить скандал! Он перестал сжимать ее руку, когда они оказались среди деревьев, и взял ее под руку. Она освободила руку, но продолжала идти рядом с ним.

– Он касался тебя? – грозно осведомился граф.

– Ты должен был увидеть, что он вел меня под руку, когда мы вернулись.

– Повторяю, он касался тебя? – Голос прозвучал свирепо.

– Да. – В отличие от него она была спокойна и холодна. – Он целовал меня, Дэниел. Минут десять подряд. Он делает это совсем не так, как ты, если тебе интересно это узнать. Нежно и умело. Он не набросился на меня.

– Я не набрасывался на тебя, – вдруг обиделся он. – Иначе можно было бы считать, что ты моя жертва.

– Согласна, возможно, это было взаимное нападение. Тебе не кажется странным, Дэниел, что наша неприязнь друг к другу часто перерастает в ненависть, и мы не можем разговаривать и не ссориться?

– Джулия, неужели ты не понимаешь, насколько неприлично было так долго гулять с Фредди? И как опасно?

– Он мог изнасиловать меня? Я могла получить этот урок сегодня утром, не так ли? Но он не сделал этого.

– С моей стороны это не было бы насилием. Ты весьма охотно отвечала мне.

Она взглянула на него и улыбнулась. Она сохраняла чертовское спокойствие и ледяную холодность.

– Да, отвечала. Разве тебя не изумляет, Дэниел, что нас тянет друг к другу на чисто физическом уровне? Что тело может так не зависеть от чувства и рассудка?

– Причиной этому был твой непристойный вид и вульгарное поведение.

– Ты так считаешь? – Она снова улыбнулась ему. – А сейчас ты не находишь меня привлекательной, да, Дэниел? И мне можно тебя не бояться?

Деревья остались за их спинами. Они поднимались по покатой лужайке. Он изменил направление, и теперь они двигались к розарию.

– Надеюсь, что нет. Думаю, сегодняшнее происшествие научит меня, что неджентльменское поведение может закончиться катастрофой. Мне не следовало скакать за тобой.

– И отказаться от скачки? Это ведь так освежает и возбуждает. И мы очень удачно закончили скачки вместе, и никто не вышел победителем.

– Я должен извиниться перед тобой за то, что произошло сегодня утром, – пробурчал он. – Я очень огорчен, Джулия, что оскорбил и унизил тебя.

Она с интересом взглянула на него, пока они проходили под аркой из роз в увитую зеленою беседку, где их окружил аромат тысячи роз.

– Очень любезно, что ты признался в этом, поскольку до сих пор считал, что вся вина лежит на мне. Если женщина носит бриджи и скачет верхом на лошади, это не может оставить мужчин равнодушными.

– Я не должен был терять контроль над собой. Это непростительно.

Она села на скамейку, подняла над головой зонтик и покрутила его, не спуская с Дэниела глаз.

– Я навсегда запомню этот момент, – засмеялась она. – Граф Биконсвуд извиняется перед какой-то Джулией Мейнард. Не думала, что доживу до этого. Но, увы, я не буду смаковать этот триумф и упиваться им. Тебе не стоит извиняться за это. Если мы не правильно вели себя, мы оба за это в ответе. Что, конечно, не очень-то тебя утешит. Понимаю, как унизительно сознавать, что тебя спровоцировали вести себя недостойно. Давай забудем об этом. Пойдем обратно и посмотрим, остался ли еще чай.

Это было соблазнительно. Очень соблазнительно, принимая во внимание, что она была не слишком огорчена случившимся и что никто об этом не знал. Но он не мог поддаться искушению. Его воспитание не допускало этого, он должен был вести себя правильно и ответственно. Его учили всегда заглаживать промахи, когда он по какой-то причине поступал скверно.

– Ты должна выйти за меня замуж, Джулия, – неожиданно произнес он.

Ее зонтик замер, как и каждая частичка ее тела.

– Что ты сказал?

– Ты должна выйти за меня замуж. Ты была скомпрометирована. Притом грубо. Я должен защитить тебя своим именем.

Несколько минут Джулия молча смотрела на графа. Затем зонтик снова завращался в ее руках.

– Это, должно быть, солнце виновато. Надо послать за доктором. Или все дело в Примроуз-Парке? Проведя здесь несколько недель, ты проникся его чарами и хочешь им владеть? Нет, Дэниел. Простое, ясное, прямое и не подлежащее обсуждению – нет.

– Ты была наедине со мной. Я обнимал тебя так, что может казаться непристойным даже в супружеской постели. У тебя нет выбора, Джулия.

– Дэниел. – Зонтик вращался в ее руках с такой скоростью, что создавал ветер у нее над головой. – Ты настолько лицемерен, что даже слова «супружеская постель» звучат в твоих устах как самое скучное место на земле. Но у меня есть выбор. Это «да» или «нет». И я говорю «нет».

Граф знал, что ему следует смириться с этим. Он сделал благородный жест и был отвергнут. Он настаивал и снова был отвергнут. Он должен был оставить все как есть и радоваться, что чудом спасся. Теперь он мог вновь позволить себе мечтать о Бланш. Ответ Джулии был предельно ясен. И зная ее так, как он, Дэниел понимал, что не сможет ее переубедить.