Уходящая натура

Профессор размышлял, наблюдая за сыновьями, с аппетитом поглощающими обильный обед. Куда что делось? Где юношеские романтические порывы и неуверенность? Теперь перед ним два честолюбивых нагловатых парня, верящих в собственную правоту и удачу. Так и надо, чтобы добиться в жизни успеха. Жаль только, что все на деньги переводят. Но, наверное, время сейчас такое.

После еды, по обыкновению, сыграли пару партий в шахматы. Поболели у телевизора за ЦСКА, хотя в Петербурге клуб ухитрился проиграть «Зениту». Впрочем, по-настоящему переживал только старший Гончар. Сыновья, не находящие в футболе никакой утилитарной пользы, смотрели за компанию, потягивая пивко, и просто расслаблялись.

В общем, пожили денек нормальной семейной жизнью.

Уже в коридоре, прощаясь, братья, как бы невзначай, обронили пару слов о своих планах.

— Ладно, мам, поехали мы. Батя, будь здоров! И не переживайте вы, все наладится. Мы с Валеркой решили свою фирму зарегистрировать. Будем своими ручками софт писать и продавать. И непременно станем богатыми и счастливыми — вот увидите…

Многое увидел и пережил за эти два года профессор Гончар. И его нынешние пятьдесят семь уже не казались ему счастливыми и безоблачными…

4

Для середины апреля в Москве было прохладнее обычного. Но яркое солнце трудилось значительно активнее, чем еще неделю назад. Вдоль бордюров по Неглинке журчали ручьи. С проезжей части снег был вывезен, но тротуары были еще слякотны, и высокий нескладный парень в длинном демисезонном пальто смешно, словно цапля, задирал ноги, переступая лужи, чтобы не забрызгать брюк.

Сегодня Денис Грязнов приехал на работу на метро. Душевное состояние его после традиционной вечерней ссоры с Настей было ниже среднего, и он захотел просто прогуляться по московским улицам. Отвлечься от тревожных дум и успокоиться.

Он вывернул на Неглинную с Кузнецкого Моста и задержался у стеклянной витрины, тянущейся вдоль первого этажа всего дома. Лет десять назад тут был большой нотный магазин, а со двора можно было войти в первую штаб-квартиру детективно-охранного агентства «Глория», основанного его энергичным дядюшкой. Теперь же в витрине соседствовали соломенные бабки-ёжки на метлах, зазывающие посетителей вкусно поесть в модном кафе, и голые манекены какого-то бутика. На пластиковых прелестях основательно подросших Барби висели тоненькие разноцветные тряпочки. Владельцы торговой точки первыми решились выставить напоказ модели купальников нового летнего сезона.

Сверкающие на солнце ноги витринной дамы вдруг пробудили в душе Дениса воспоминания о других ногах. Совсем, казалось бы, недавно он, взбираясь на вертолет по веревочной лестнице следом за Галей Романовой, [9] вынужден был волей-неволей заглядывать ей под форменную юбку. Тогда на кону стояла жизнь людей, и впопыхах он даже внимания на женские прелести не обратил. А вот теперь, поди ж ты, всплыло…

Денис тряхнул головой и продолжил осторожное передвижение по мокрой снежно-грязевой кашице. Миновав Сандуны, свернул в подворотню и спустился по четырем ступенькам к служебному входу в теперь уже им возглавляемую «Глорию», расположившуюся в цокольном этаже шестиэтажного дома дореволюционной постройки.

9

Ф. Незнанский. «Отложенное убийство».

Войдя в кабинет через заднюю дверь, не успел он даже пальто в шкафчик повесить, как обнаружившая его появление секретарша прокричала из приемной:

— Денис Андреевич! Вы? Вам только что Турецкий звонил!..

— Что хотел?

— Просто поинтересовался, на месте ли. Я сказала, что будете с минуты на минуту.

— Хорошо. Я ему сам перезвоню.

Грязнов причесал рыжую шевелюру, взъерошенную весенним ветерком, одернул пиджак и вышел в приемную.

— Что новенького с утра?

— Ничего еще, Денис Андреевич. — Секретарша работала недавно, но директора вполне устраивала. Была молода, симпатична и сообразительна. — Пока только Макс в конторе. Если вообще уходил. Кротов с Демидычем минут через двадцать должны быть. Голованов уже в «Вест-банк» поехал — по тому делу с фальшивыми пластиковыми кредитками. Ну и остальные задействованы. Соберутся, как обычно, к полудню.

Денис кивнул и вышел.

— К Максу загляну.

Максим даже не обернулся. Его широкая спина полностью загораживала монитор, а шевелящиеся под взъерошенной копной волос уши свидетельствовали о том, что их обладатель, по обыкновению, жует какой-нибудь «Сникерс».

— Опять балдеешь? — вместо приветствия от двери окликнул компьютерщика Денис.

— Угу, — не отреагировав на подначку, отозвался гигант. — Тут такое!..

— Что-то интересное? — Денис подкатил к компьютеру второе кресло и плюхнулся рядом с Максом.

Тот, не отрывая рук от клавиатуры, удосужился наконец взглянуть на директора.

— Не знаю пока. Слухи. В общем, я тут к виртуальной тусовке хакеров прибился. Ребята ушлые, грамотные и вовсе не преступники, как вы все считаете…

— Ну не все мы, положим, а клиенты наши. И не всех, а тех, кто их ограбил.

— Ладно. Не в том суть. Я теперь их плотно отслеживаю. Вдруг да и мелькнут конкретные сведения о взломе банка. — Макс откусил от лежавшего рядом с «мышью» шоколадного батончика, пожевал и продолжил: — Короче, на одном из форумов проскользнуло было сообщение, что пропал Дубовик.

— Кто это?

— Компьютерный гений. Академик Дубовик Борис Сергеевич. По мнению ребят, надежда нашей страны на приоритет в информационных технологиях.

— Даже так? Новостные агентства раструбили? То-то америкосы обрадуются!

— То-то и странно, что все молчат. И сообщение из форума удалено вдруг. И отклики уже подчищаются. То ли «утка», то ли кто-то следы заметает…

— Понятно. Ты бы лучше банком занимался. А про дуболома своего забудь пока. Вот когда нас попросят его найти…

Вернувшись в кабинет, Денис включил свой компьютер, пробежал взглядом по броским заголовкам. Про махинации в сфере информационных технологий, из-за которых в последнее время потянулся в «Глорию» обиженный народ, новостей не было. Денис подпер голову руками, вспомнил вечерний семейный скандал и, сморщив нос, задумался. «О своем, о „девичьем“.

…Вся проблема в том, что мы не можем соответствовать.

И хотя сильный пол менее консервативен по природе своей и адекватнее реагирует на угрозы окружающей среды, нежели прекрасный, каждый отдельно взятый самец предпочитает придерживаться привычных для него стереотипов поведения. В обществе, в быту, в укладе жизни. Откинем упертых фанатичных болванов, которые ни на что не реагируют, и безвольных амеб, подстраивающихся под всех и вся, не имеющих собственного лица. Ни те, ни другие — не мужчины по сути. У оставшихся же в мужских рядах превалируют две модели существования. Их по-разному можно называть, но существо их от этого не изменится. Одна из моделей возвышенная, романтическая, вторая — прагматическая, приземленная. Ни та, ни другая — не хуже и не лучше. Они обе позволяют особям мужеского пола выполнять возложенную на них природой двуединую задачу: прокладывать новые пути для биологического вида, к которому они принадлежат. Для человечества. И потомство собственное, сберегая породу, заслонять грудью своей от внешних угроз.