Уильям Шекспир — слова символы, как язык иносказания

Краткая справка.

Метонимия (др.-греч. metomia «переименование», от meta — «над» + otoma / otvma «имя») — вид тропа, словосочетание, в котором одно слово заменяется другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. п.) связи с предметом, который обозначается заменяемым словом. Замещающее слово, при этом употребляется в переносном значении.

Строки 5-8 второго четверостишия для более осмысленного понимания подстрочника, в ходе семантического анализа следует рассматривать вместе, так как они связаны по смыслу.

«Describe Adonis, and the counterfeit

Is poorly imitated after you;

On Helen's cheek all art of beauty set,

And you in Grecian attires are painted new» (53, 5-8).

«Опишите Адонис и фальсификатор, (опять)

Неудачно подражающий после вас (порой);

На щеке Елены со всем искусством красоты набора,

И вы уже в греческих одеяниях раскрашенных по-новой» (53, 5-8).

В строках 5-6, повествующий бард в ультимативной форме обратившись к юноше, где его назвал «Адонисом»: «Опишите Адонис и фальсификатор, (опять) неудачно подражающий после вас (порой)». Хорошо известно, что одна из первых пьес Шекспира «Венера и Адонис» была написана и поставлена при непосредственной помощи юного Саутгемптона. Поэтому, поэт, применяя слово «Адонис» в строке 5, использовал литературный приём «аллюзия» со ссылкой на получившую известность и бурные овации придворной публики при её постановке.

Конечная цезура строки 5 мной была заполнена наречием в скобках «опять», которое подошло по смыслу и решило проблему рифмы строки.

Конечная цезура строки 6, также была заполнена наречием в скобках «опять», которое удачно вписалось в шекспировскую открытую строку, установив её рифму при переводе на русский.

Краткая справка.

В греческой мифологии Адонис (древне греч., латинизированное: «Adonis»; латинизированное: «Adon») — изначально смертный человек, который был возлюбленным богинь Афродиты и Персефоны, прославившийся тем, что достиг бессмертия. Классический идеализированный образец мужской красоты со времён греческой античности, эпохи Возрождения.

Миф гласил, что Адонис был забодан диким кабаном во время охоты и умер на руках Афродиты, когда она плакала. Его кровь смешалась с её слезами и превратилась в цветок анемоны. Афродита объявила праздник «Адония» («Adonia») в память о его трагической смерти, который женщины отмечали каждый год в середине лета. Во время этого фестиваля греческие женщины сажали «сады Адониса» («gardens of Adonis») — это маленькие горшки с быстрорастущими растениями, которые они устанавливали на крышах своих домов под палящим солнцем. Растения после того, как прорастут ублажают взор своей красотой, но вскоре под лучами палящего солнца засыхают и погибают. Затем женщины оплакивали смерть Адониса, рвали на себе одежду и били себя в грудь, посыпая голову пеплом, таким образом публично показывали окружающим своё горе.

Греки считали, что культ Адониса имеет ближневосточное происхождение. Имя Адонис происходит от ханаанского слова, означающего «господь», и большинство современных учёных считают, что история Афродиты и Адониса происходит от левантийской версии более раннего месопотамского мифа об Инанне (Иштар) и Думузиде (Таммузе). В конце 19-го и начале 20-го веков при изучении религии в теософии Адонис чаще рассматривался как яркий пример архетипического умирающего и воскресающего бога. В наше время его имя часто применяется к красивым юношам, прообразом которых он считался со времён античной культуры.

«Примечательно, но морфо-семантический контекст монотеистического иудаизма, заложенный в арамейском слове «Адонай», что в переводе означает «Господь Бог», а ханаанская версия изначально исходила от арамейского слова «Адонай», поэтому могла служить для осознанного понимания людьми позднего политеизма примерно в VI веке до н. э. в Древней Греции в виде интерпретации образа мифологического Адониса, в качестве архетипичного культового эталона мужской красоты божества, умирающего и воскресающего, изначально родившегося смертным человеком» 2023 © Свами Ранинанда.

(Примечание от автора эссе: согласно хронологии, во времена до «галута» примерно 6 век до н. э., то есть исхода евреев в Вавилон, такого названия, как и самого языка «иврит» не было, ввиду, того, что в районе Ближнего Востока у евреев был распространён его аналог «арамейский» язык).

Но, предлагаю возвратиться к семантическому анализу сонета 53.

«On Helen's cheek all art of beauty set,

And you in Grecian attires are painted new» (53, 7-8).

«На щеке Елены со всем искусством красоты набора,

И вы уже в греческих одеяниях раскрашенных по-новой» (53, 7-8).

В строках 7-8, повествующий направляет своё возмущение и гневную риторику к юноше и фальсификатору, которому, по-видимому оказывал помощь юноша: «На щеке Елены со всем искусством красоты набора, и вы уже в греческих одеяниях раскрашенных по-новой».

В строке 7 сонета 53 следует обратить внимание необычный образ заключённый во фразе: «On Helen's cheek», «На щеке Елены», по-видимому, со ссылкой на Елену Троянскую из сюжета последней Троянской войны, который содержался в одной из 2-х поэм Гомера «Илиаде» и «Одиссее».

Впрочем, подобный образ можно встретить в строках: «Nature presently distill'd Helen's cheek, but not her heart», «Природа по-настоящему дистиллирует щеку Елены, но не её сердце» в пьесе Шекспира «Как вам это понравится» акт 3, сцена 2. В связи с чем, любезно прилагаю для ознакомления и сопоставления читателем фрагмент отрывка этой пьесы:

— Confer!

________________

________________

Original text by William Shakespeare: «As You Like It» Act III, Scene II, line 130—170

ACT III. SCENE II. The forest.

Enter CELIA, with a writing

ROSALIND

Peace! Here comes my sister, reading: stand aside.

CELIA

(Reads)

Why should this a desert be?

For it is unpeopled? No:

Tongues I'll hang on every tree,

That shall civil sayings show:

Some, how brief the life of man

Runs his erring pilgrimage,

That the stretching of a span

Buckles in his sum of age;

Some, of violated vows

'Twixt the souls of friend and friend:

But upon the fairest boughs,

Or at every sentence end,

Will I Rosalinda write,

Teaching all that read to know

The quintessence of every sprite

Heaven would in little show.

Therefore Heaven Nature charged

That one body should be fill'd

With all graces wide-enlarged:

Nature presently distill'd

Helen's cheek, but not her heart,