Уинстон Черчилль

К тому времени реальностью стало использование в ходе военных действий химического оружия. Впервые оно было применено немецкими войсками 22 апреля 1915 года при сражении вблизи бельгийского городка Ипр. Тогда германские войска атаковали противника хлором, а двумя годами позднее использовали горчичный газ, получивший впоследствии название «иприт». Однако и противники Германии не брезговали применением этого негуманного, по современным представлениям, средства ведения войны. Не был исключением и Уинстон Черчилль. Мнение военного министра по поводу возможности применения отравляющих газов против повстанцев бунтующих колоний, например, было следующим: «Я не понимаю этой щепетильности в вопросе о применении газа. Мы приняли позицию недавней мирной конференции, на которой были приведены доводы в поддержку использования газов как метода ведения войны. Я целиком поддерживаю использование отравляющего газа против дикарей. Устрашение будет столь действенным, что число жертв можно будет свести к минимуму. Нет необходимости использовать лишь наиболее смертоносные газы: можно применять и такие, которые лишь только выведут противников из строя на продолжительное время».

В то же время Черчилль произносит речь, резко контрастирующую с обычным его боевым настроем: «Человечество никогда еще не было в таком положении. Не достигнув значительно более высокого уровня добродетели и не пользуясь значительно более мудрым руководством, люди впервые получили в руки такие орудия, при помощи которых они без промаха могут уничтожить все человечество. Таково достижение всей их славной истории, всех славных трудов предшествовавших поколений. И люди хорошо сделают, если остановятся и задумаются над этой своей новой ответственностью. Смерть стоит начеку, послушная, выжидающая, готовая служить, готовая смести все народы «en masse» [1] , готовая, если это потребуется, обратить в порошок, без всякой надежды на возрождение, все, что осталось от цивилизации. Она ждет только слова команды. Она ждет этого слова от хрупкого перепуганного существа, которое уже давно служит ей жертвой и которое теперь один-единственный раз стало ее повелителем».

1

«En masse» — в массе (англ.).

Во время пребывания Черчилля в должности военного министра он предпринял неожиданное для своего поста рвение, стремясь сократить военные расходы. Однако наиболее заметным его деянием в этот период все же стала военная интервенция Великобритании в Россию. Английские войска, наряду с армиями других европейских стран, вмешались в ход гражданской войны и выступили против коммунистического правительства Советской России. Черчилль был в то время ярым антикоммунистом (Ленин называл его «величайшим ненавистником Советской России») и высказывался о необходимости «задушить большевизм в зародыше». Вот что он писал о приверженцах коммунистической идеи в 1918 году: «Россия низведена большевиками до животного состояния, до варварства. Большевики поддерживают себя кровавыми убийствами… Цивилизация полностью уничтожена на гигантских территориях, а большевики ведут себя подобно кровожадным бабуинам среди руин городов и трупов своих жертв». Черчилль считал борьбу с большевизмом чем-то вроде крестового похода. В условиях внутренних противоречий между членами Кабинета министров ему удавалось добиться усиления английского военного присутствия в России, несмотря на то, что эту экспедицию не поддерживала ни одна из политических сил Англии. Забавный курьез истории – пройдет всего два десятка лет, и уже большевики будут требовать от Черчилля десантирования на территорию Советской России Британского экспедиционного корпуса. А Черчилль в 1945 году скажет Сталину: «Вы должны быть мне признательны, что я организовал интервенцию 14 держав. Без этого у вас не было бы сильной Красной армии, которая ныне успешно бьет немцев».

Когда все же в 1920 году Великобритании пришлось вывести свои войска из России, Черчилль настоял на военной помощи Польше. Однако его требования использовать британские войска против большевиков привели к охлаждению отношений с Ллойдом-Джорджем.

В 1921 году Черчилль становится министром по делам колоний. Главным полем его деятельности в то время стала Ирландия. Еще в 1919 году Ирландская республиканская армия (ИРА) развернула активные вооруженные действия против английских войск и полиции. 15–27 апреля 1919 года на территории одноименного графства была даже провозглашена так называемая республика Советский Лимерик. В декабре 1921 года стараниями Черчилля был подписан мирный договор между Великобританией и Ирландией. Ирландия получила формальный статус доминиона (так называемое Ирландское Свободное государство), за исключением шести наиболее развитых в промышленном отношении северо-восточных графств (Северная Ирландия) с преобладанием протестантов, которые оставались в составе Соединенного Королевства. Однако Великобритания сохраняла на территории Ирландии военные базы, право на получение «выкупных» платежей за бывшие владения английских землевладельцев. При этом в других британских колониях для подавления национально-освободительного движения Черчилль не колеблясь приказал применить военную авиацию.

Принимал участие Уинстон Черчилль и в урегулировании проблем на подмандатных территориях Великобритании на Ближнем Востоке: по его инициативе в 1922 году Палестина получила статус еврейской национальной территории при условии соблюдения прав арабов, а также был создан мандатный эмират Трансиордания. Черчилль успешно урегулировал все вопросы с арабскими лидерами (именно на это время, кстати, приходится деятельность легендарного Лоуренса Аравийского). Вместе с тем, его нетерпимое отношение к Турции в вопросе о Проливах раскололо и без того хрупкое коалиционное правительство.

* * *

В октябре 1922 года Уинстон Черчилль попал в больницу в связи с аппендицитом. За время его болезни в стране разразился правительственный кризис, результатом которого стали досрочные выборы. Либеральную партию тогда продолжали раздирать внутренние конфликты, из-за чего ослабли и ее позиции в обществе. В результате выборы для партии закончились поражением, и Черчилль в числе прочих либералов проиграл борьбу за мандат в Данди. Тогда он горько пошутил, что практически в один момент потерял свой аппендикс, свой пост в правительстве и свой депутатский мандат.

Следующие выборы, состоявшиеся уже через год, Черчилль снова проводит в лагере либералов и снова терпит неудачу, на этот раз в Лестере. А в 1924 году Черчилль в очередной раз изменил свои политические пристрастия и вернулся в ряды консерваторов, что позволило ему избраться в парламент от округа Эппинг. Позже он своеобразно комментировал свои межпартийные переходы: «Любой может изменить своей партии, но изменить снова и вернуться – дано далеко не каждому». Несмотря на то что фамильным девизом Черчиллей были (и остаются) слова «Верный, но неудачливый», сам Уинстон, как видно, следовал им не слишком буквально.

В новом кабинете Стэнли Болдуина Черчилль получил пост министра финансов. Именно под его руководством Великобритания вернулась к использованию золотого стандарта, что обернулось дефляцией, безработицей и шахтерскими забастовками, в конечном итоге приведшими ко всеобщей забастовке 1926 года. Позднее Черчилль отзывался о политике золотого стандарта как о наиболее неудачном решении в своей жизни. Справедливости ради следует отметить, что на момент принятия этого решения познания Черчилля в экономике были недостаточно глубокими и он опирался на советы ведущих экономистов, и в частности, управляющего государственным банком.

Правительство консерваторов ушло в отставку после парламентских выборов 1929 года. В течение следующих двух лет Черчилль был фактически отстранен от лидерства в Консервативной партии по причине разногласий, возникших по поводу политики по протекционистским тарифам. Когда в 1931 году было сформировано очередное консервативное правительство, он не был включен в его состав. Это была, пожалуй, самая низшая точка в политической карьере Уинстона Черчилля, этот период он позже назовет «годами опалы». Зато это время было с пользой потрачено Черчиллем на вторую, после политики, его страсть – литературу. Интересно, что доходы Уинстона Черчилля от его литературной деятельности составляли около 30 тысяч фунтов стерлингов в год, намного превышая жалованье, которое он получал, будучи членом парламента.

В те годы в английских политических кругах развернулась оживленная дискуссия о целесообразности предоставления независимости Индии. Черчилль публично выступал как один из наиболее последовательных противников этой идеи, благодаря чему регулярно привлекал к себе всеобщее внимание и завоевывал новых сторонников. Индия, по словам политика, «это лишь географический термин, и называть ее нацией – все равно что называть нацией экватор».

Черчилль был последовательным сторонником неуклонно теряющей свои силы и становящейся лишь формальным институтом Лиги Наций. В 1938 году в своей речи он говорит о ней: «Если с Лигой Наций поступили дурно и разрушили ее, то мы обязаны построить ее заново. Если значение лиги народов, стремившихся к миру, свели к нулю, то мы обязаны превратить ее в лигу вооруженных народов, народов, настолько верных своему слову, чтобы не нападать на других, и настолько сильных, чтобы самим не подвергаться нападению». При этом Черчилль ставил интересы мира в Европе выше интересов отдельных наций (впрочем, не подразумевая, естественно, при этом интересы Британской империи): «После того как нам удастся собрать эти силы и общими усилиями устранить опасность войны, тогда настанет время заняться жалобами недовольных наций и избавиться от источников ненависти и зависти, коль скоро удастся устранить источник страха. Тогда-то и настанет пора для того, чтобы приступить к завершению всего труда, а именно к широкому и всеобщему сокращению отвратительного бремени вооружений, ибо, если они будут расти такими темпами, как теперь, это приведет лишь к банкротству и взаимному уничтожению… Только на гранитной скале устава Лиги Наций мы сможем построить высокий и прочный храм и цитадель мира».

* * *

Когда в Европе начал набирать силу немецкий нацизм, Черчилль был одним из немногих политиков в Британии, призывавших немедленно начать подготовку к защите острова от воинственного немецкого государства. Он яростно критикует проводимую премьер-министром Невиллом Чемберленом политику умиротворения нацистов (правда, при этом он поначалу обходил стороной агрессивные акции фашистской Италии и Японии). «Мы увидим, – писал Черчилль, – как призывы к благоразумию и сдержанности могут стать главным источником смертельной опасности; как средний курс, избранный под влиянием стремления к безопасности и спокойной жизни, может оказаться ведущим к катастрофе». Он так часто обращался в своих выступлениях к теме немецкой угрозы, что его даже стали часто сравнивать с Марком Порцием Катоном Старшим, который каждую свою речь заканчивал словами «Карфаген должен быть разрушен!». К середине 1930-х годов Черчилль настроил против себя консерваторов и предельно углубил враждебные чувства, питаемые к нему лейбористами, так что казалось, что шестидесятилетний политик – человек без будущего. Однако привлечение внимания к немецкой агрессии помогло Черчиллю вернуться в активную политическую жизнь Великобритании.