Уклонист

Наконец подали состав и отпускники сразу стали спешно грузиться в вагоны, будто опасаясь, что поезд простоит не целый час, а то и все два, ведь погрузка лежачих раненых коих большинство дело небыстрое, а всего минуту и уйдет без них если они не успеют в него заскочить.

По соседству орали гражданские, забрасывая свои тюки в открытые окна, кто-то с кем-то ругался, споря за место. Толкучка там стояла просто невообразимая, доходило до драк, но их пресекал патруль.

Но вот поезд тронулся и все отпускники почувствовали себя по-настоящему расслабленными. Чего уж греха таить, но каждый из них опасался, что китайцы как назло что-нибудь учудят именно в эту минуту и поступит приказ всем отпускникам вернуться в свои подразделения. Но к счастью китайцы пока и не думали чудить.

— Сыграем? — предложил сосед из пехотинцев напротив Вадима, перетасовывая карты.

"Еще один", — устало подумал Куликов.

— Меня Серегой зовут.

— Вадим…

— Ну так что, как насчет картишек.

— Давай. Только играем не просто так, а на услугу официанта.

— Хм-м… А давай! — махнул рукой Серега и стал сдавать измятые карты в том числе еще двум присоединившимся к ним игрокам. — Я думал отпуска дали только орденоносцам… — кивнул он на пустую грудь Вадима.

Когда все сняли бушлаты, выяснилось что каждый красовался пред другими со своей наградой: орденом или медалью высокого достоинства.

Вот и у Сереги на груди болтается какая-то медаль.

— Так и есть, просто я не посчитал нужным их одевать.

— Скромный?! — хмыкнул сосед Вадима.

— Типа того.

— Эх, поскорее бы домой, — вздохнул сосед Сереги.

— С женой покувыркаться не терпится?!

— И это тоже…

Поезд тем временем набирал ход и как-то разом выскочил на заснеженные равнины. В сумерках быстро опустившегося вечера темными пятнами пролетали оставленные жителями деревушки и поселки. Лишь в редких окнах еще горел свет, но это остались старики, считавшие, что им бояться нечего. Что с них взять? Жизни?..

Глядя на открывающиеся уже непривычные для взгляда привыкшего к горам и лесам, открытые пространства Куликов в полной мере теперь осознавал что полковник Гороховский прав, говоря что китайцев нужно сдержать на восточном берегу Енисея, в горных перевалах, хребтах и кряжах. Там где их легко сдержать малыми силами, потому как стоит только врагу пересечь великую сибирскую реку и все, китайские армии расползутся как тараканы по равнинам Западной Сибири и остановить их не получится никакими силами и средствами, даже атомными бомбардировками. Бомб просто не хватит накрыть такие территории.

Игра тем временем шла своим чередом, и вскоре Серега стал бегать за чаем для своих попутчиков.

— Тоже домой? — спросил Вадима его сосед по имени Трофим.

Куликов, детдомовец, только кивнул, подумав в ироничном ключе: "Мой дом, вся Россия… Я везде дома".

Сердце от этой мысли, несмотря на ее саркастичность, неприятно кольнуло.

"Заткнись…"

Наступило время ужина и солдаты стали распаковывать свои сухпайки дополняя их неуставными бутылками с горячительным содержимым. Сопровождающие офицеры об этом дополнении прекрасно знали, потому как сами не без греха, и в целом не препятствовали, понимая, что это просто глупо, только предупредили:

— Знайте меру. Тех кто выйдет за рамки и начнет как-то куролесить, не взирая ни на какие заслуги будет взят под стражу, ссажен на ближайшей станции и возвращен в часть. Всем все ясно?

— Так точно!

Угроза столь сурового наказания, как лишение увольнения, действовала лучше каких бы то ни было приказов и наставлений, так что инцидентов в вагонах отпускников не было. А если где-то что-то и назревало, то все еще в самом начале гасили сами солдаты, просто связывая буяна и заталкивая его на верхнюю полку, укрывая бушлатами от глаз офицеров для его же блага.

* * *

Новокузнецк. Здесь, на перронах железнодорожного вокзала царила та же суматоха – люди брали поезда на абордаж. Они стремились уехать как можно быстрее и как можно дальше на запад, не важно куда, лишь бы в западном направлении. Шум, гвалт, мат… все это было знакомо Вадиму по прошлым станциям, на которых повторялась одна и та же картина тотального бегства. Только на этот раз Куликову пришлось пробиваться сквозь эту людскую толпу, груженую баулами, рюкзаками и тюками из мешков.

Кое-как выбравшись из этого столпотворения, к счастью без потерь, даже пуговицы на бушлате все на месте остались, только лишь ноги отдавлены, не выдержали даже крепкие шнурованные ботинки.

— Блин, чуть в ласты мне их не превратили… А уж как запоганили.

Выйдя на свободное пространство, Вадим осмотрелся и сразу же усмехнулся. Его и вправду уже встречали, как и обещал Бурый. Двое крепких парней, лениво покуривали сигаретки, просеивая глазами толпу, останавливая взоры на военных. В руках один из них держал обыкновенный кусок картона с его подставным именем: "Аркадий Терсков". Свое настоящее имя Вадим все же поостерегся называть.

— Привет.

— Аркадий Терсков от Бурого? — спросил бык.

— Он самый.

— Идем за нами. Мы от Татарина. Я – Жетон, а это Шорох.

— Чего как утка перекатываешься? — спросил Шорох державший картонку и выбросивший ее в переполненную мусором урну. — Ранен?

— Если бы, — усмехнулся Вадим. — Ноги все отдавили.

— А-а! — усмехнулся Шорох, оглянувшись на толпу. — Понятно.

Встречающие отвели его к машине на автостоянке, водитель тут же запустил двигатель и они поехали в город.

— Тоже беспорядки были? — кивнул Куликов на местами обгоревшие первые этажи зданий, где располагались магазинчики.

— Да, как и везде, — кивнул Шорох и широко улыбнулся. — Китаез мочили.

— Много поубивали?

— Да не особо. Менты помешали. Тогда думали что все еще, быть может, рассосется. Ан нет… Ну а вы как, много их накрошили?

— Порядочно.

— Что ж вы тогда с Линии Бородино ушли? Мочили бы их и дальше!

— Бери автомат и иди мочить дальше, — неожиданно для самого себя резко ответил Куликов. И не удержавшись, в пылу плохо контролируемой ярости, добавил: – А то легко говорить, что да как делать сидя на печи.

— Ну, извини братан, если что не так… — стушевался Шорох.

"Совсем нервы ни к черту стали, — пожурил себя Вадим. — Еще немного и с кулаками бросаться начну на таких вот тыловых крыс сидящих как у Христа за пазухой и с видом знатоков размышляющих о том как надо воевать. Хотя, ведь если подумать, то я ничем не лучше их… тоже хочу сидеть вот так же в безопасности, тепле и сытом уюте. Так что в любом случае нужно быть сдержаннее".

Куликова, после его вспышки гнева, в полном молчании отвезли прямо к местному крестному отцу по прозвищу Татарин. Действительно татарину по национальности с ярко выраженными национальными чертами, отчего и получил соответствующую кликуху в своей среде.