Укол повелителю галактики, или Психиатрический анамнез

– Так соседи ведь тоже люди, хоть и вампиры! – был ответ. – Они со мной сильно устают: это же пока насосешь себе энергии, воздуха и радости, столько сил уходит! Надо же им когда-то отдыхать! Вот тогда они меня к вам сдают – а сами едут в отпуск, на море. У вас же все с ними оговорено: им – билеты, вам – конфет и коньяку, мне – таблетки и уколы.

Юра и котобес

Знаете, что меня больше всего удивляет во всяких магических чудодейственных рецептах, которые описаны в литературе? Два момента. Первый – это ингредиенты. Пока отыщешь член молодого волка, пару глаз удода вместе с разноцветным камешком из его гнезда, пока поймешь, что имелось в виду под кукушечьим сучком – все желание колдовать пропадет.

Второй момент – это же надо делать на полном серьезе! Вот, к примеру, захотела девица узнать, будет ли она в замужестве перебиваться с хлеба на квас или же с «Дом Периньона» на омаров. Что надо предпринять? Подойти ночью к бане, пооткрывать в ней все двери, выставить в проем голый зад и попросить: «Тяни меня, мани меня куньим хвостом по голой заднице». Дальше все просто: коснулось задницы что-то мохнатое – богатой будешь, коснулось холодное – бедной будешь, ничего за всю ночь не коснулось – плохо вертела, завтра на второй заход.

Юрий (назовем его так) знахарям и магам доверял больше, чем врачам. Спрашивается, что доктор может знать про его эпиприпадки? Правильно, ничего. Вот и отделывается отговорками про то, что головой часто не об то ударялся, что водку хлестал как из брандспойта, только внутрь. А вот знахарка – человек серьезный. С пониманием. Глянула так пристально, потом глаза прикрыла, рукой поводила – вижу, говорит! Как на рентгене вижу! Порча, говорит, на тебе. Кто-то из дальней родни навел. Из зависти. Энергия, говорит, черная в тебе так и клокочет. Сущность, говорит, инфернальная подселилась. В общем, с тебя тысяча за консультацию. Со снятием порчи, правда, не срослось – уж больно крепко навели, – но чертежом кольца от эпилепсии Юра разжился. Настоящего, магического, это вам не химия какая!

Делов-то: взять перстень чистого серебра, сковырнуть камешек, на его место присобачить кусочек лосиного копыта, а потом по весне, в понедельник, на хорошей луне, в благоприятный по звездам час, написать внутри кольца: «Dabi + Habi + Haber + Habi». Хрень, конечно, полная, но ради здоровья еще и не то накорябаешь. Кольцо Юра нашел, день и час у астролога выпытал (еще тысяча за консультацию), а вот с копытом лося вышла загвоздка. Никто из знакомых охотников в этом году сохатыми не промышлял. А маг уперся: только лось, говорит. Корова – это паллиатив! Максимум чего добьешься – припадки станут не большими, а малыми. Ты ищи, ищи лося-то! Можешь всего не валить, достаточно отхватить кусочек копыта. У них, говорит, по весне гон, их в эту пору можно брать в момент спаривания голыми руками. А пока вот тебе еще совет: сбрасывай избыток негативной энергии на кошку. Если повезет – всю сбросишь, и бес из тебя тоже выскочит следом. Кошку, правда, придется того. В расход.

Кот у Юры был. Как раз такой, что не жалко и в расход. Здоровенный наглый сибиряк. Сеанс лечения состоялся в тот же день. Кот настолько ошалел от наглости хозяина, что позволил ему собою натереться. Как мочалкой. Негатива явно стало меньше, но бес все не уходил. Тогда Юра прижал кошачье пузо к лицу и с силой выдохнул. Кот взбесился и располосовал хозяина почище индейского вождя. «Переселился!» – решил Юра и достал топор.

Спецбригада, которую вызвала перепуганная мать, застала противостояние пациента и котобеса в стадии позиционной войны: котобес грозно шипел со шкафа, а Юра лепил пластырь на очередную порцию царапин.

Выяснив, что послужило причиной вооруженного конфликта, Денис Анатольевич покачал головой:

– Лекарства надо было пить, а не ерундой заниматься!

– Так в них же химия голимая, я что – дурак, что ли, себя травить? – возразил Юра. – Кстати, у вас не найдется лосиного копыта?

Денис Анатольевич задумчиво поглядел на самого крупного из санитаров.

– Ногти на ногах стричь не дам! – быстро предупредил тот.

– Вот видишь, – сказал Денис Анатольевич. – И тут облом. Так что давай-ка, пересматривай свой подход к лечению. А то на всех на вас лосей никаких не напасешься.

Люли-антидепрессанты

Любой, кто решил свести с жизнью счеты, имеет свой резон. Неважно, чем он обусловлен, – он, как правило, есть. Редкие исключения, заслуживающие отдельной главы в архиве премии Дарвина [26] , не в счет. Но иногда у жизни на человека имеются совсем иные планы, и тогда она вносит свои поправки. Более или менее корректно, по настроению. Так вот на этого парня она не на шутку разобиделась.

К вопросу суицида парень подошел основательно. С дополнительной, можно сказать, страховкой. В тот день он отправился на мост с увесистым рюкзаком и пистолетом в кармане. В рюкзаке лежала пара аккумуляторов и длинная веревка в палец толщиной. Сделав замер высоты моста, соискатель премии Дарвина принялся за дело.

26

Премия Дарвина – виртуальная премия. Ежегодно присуждается лицам, которые наиболее глупым способом умерли или потеряли способность иметь детей и в результате лишили себя возможности внести вклад в генофонд человечества.

Идея была такой: с веревкой на шее и аккумуляторами на ногах он прыгает вниз и в полете стреляется. Если произошла осечка, вышел промах или же череп оказался слишком крепким, веревка не подведет и затянется. Но уже под водой, чтобы наверняка. Если спасует и веревка – остаются тяжеленные аккумуляторы, река и сила тяжести. Словом, триста процентов гарантии. Родня рыдает, патологоанатом матерится, черти готовят обзорную экскурсию. Парень вяжет последние узлы, собирается с духом и силами – аккумуляторы на ногах хоть и вызывают отдаленные ассоциации с белыми тапочками, но разница в весе колоссальна! Пистолет в руки, шаг за перила, дуло в висок, палец на спусковой крючок…

… И тут судьба наглядно демонстрирует, что даже на такую хитроорганизованную задницу у нее припасен винтообразный ректороманоскоп! Пуля, в лучших традициях вестерна, перебивает веревку, параболическим графиком нарастает скорость полета, а внизу…

Под мостом проходит баржа. Капитан в предвкушении: помимо законных, но малоприбыльных лично для него тонн угля, баржа везет левак, новенькую иномарку. Откуда, для кого, почем, как грузили – неважно. Важно то, что в тот день парень со своим суицидом попал дважды. Первый раз в веревку, второй раз – ногами точно на крышу автомобиля. Впрочем, нет, трижды: и капитан, и команда увидели процесс приземления и масштаб разрушений. Капитан даже зажмурился и первые тридцать секунд не мог внятно выговорить ни одного матерного слова. В итоге весь нерастраченный командой за время рейса запас тестостерона достался отнюдь не женам и даже не ночным бабочкам.

Процесс консолидации многочисленных переломов проходил долго и довольно болезненно. И вдруг, лежа в отделении травматологии, загипсованный на зависть любому Рамсесу, парень сделал для себя важное открытие: А ЖИТЬ-ТО ХОЧЕТСЯ! Впоследствии метод целебных люлей-антидепрессантов так и не нашел широкого применения в психиатрической практике, но никогда не знаешь, что и где может пригодиться…

Не там, не там вы ищете осколки!

Совсем не планировал как-либо затрагивать тему челябинского метеорита, но субботнее дежурство плевать решило на мои планы. Поэтому – байка.

Ирина (имя, как обычно, изменено) ходит на прием регулярно, но нечасто. Между нею и ее альтернативной реальностью установилось нечто вроде вооруженного перемирия, где у каждой стороны свои обязательства. Она обязуется принимать лекарства и не ложиться без крайней нужды в стационар, а эта самая реальность обещает не докучать яркими бредовыми идеями и убавить громкость своих голосов. Никаких приказов – только комментарии. Без троллинга. Судя по озабоченному выражению лица Ирины, случился форс-мажор.