Укрощение двух альф

— Чарли, мне так жаль...

— Т-с-с, побереги силы. Ты должен держаться, — с болью в голосе произнесла я, придерживая его голову на своих коленях, стараясь на касаться взглядом его неестественной раны в груди — рваная по краям дыра в груди у человека, который однажды спас и выходил меня в больнице, и приютил меня, не давала надежды на выздоровление.

Я даже представить не могу, что он сейчас ощущает. Но и я так же страдала. На глаза выступили слезы. Ком в горле не давал нормально дышать, я разрыдалась в голос от страха и безысходности.

Колин стал мне родным и близким человеком за эти полтора года. Он заботился обо мне, тренировал меня, был рядом, поддерживал. Он был мне как отец...и сейчас, самое дорогое, что у меня было — отняли!

— Это сделали оборотни? — тихо проговорила я, предполагая и тут же прорычала от нахлынувшей злости.— Я убью их, Колин, обещаю!

Слезы тонкой пеленой застилали глаза, я вытирала рукавом их, размазывая по щекам. Я осталась совсем одна!

— Лишь рычание... Чарли, она большая, да? — хрипло спросил и поморщился от вновь ощутимой боли Колин, и его дыхание стало прерывистым. Болевой шок.

Я скользнула взглядом к его груди и тут же посмотрела в глаза своему наставнику.

Он лежал на окровавленной земле, а под ним расползалась лужа тёмной алой крови.

— Заживёт, — соврала я, понимая, что это последние минуты жизни Колина.

— Чар..ли.. — хрипло произнес Колин, окрававленной рукой поглаживая мою руку, что я держала под его головой, придерживая.

— Да? — я боялась пропустить даже одно слово.

— Мы с Ирвином нашли тебя на берегу реки Тарн во Франции чуть больше полутора лет назад, а оттуда привезли в штаты. Ты была в черном костюме из кожи, в плаще и маске , закрывающей нижнюю часть лица. Я видел только твои глаза...небесно -голубые глаза, наполненные равнодушием. Когда мы тебя обнаружили беспомощную, мокрую и еле живую, тогда я понял, кого мы спасли... Чарли, ты должна кое -что знать о своем прошлом

— ты рождена и воспитана по древним законам первых Охотников. Ведь ты, созданная для того, чтобы очищать этот мир от грязи, от гадости. Беречь мир людей от оборотней, ты должна охранять порядок.

Я всхлипнула.

— Чарли, ты была единственной, кто мог остановить нечистых. Ты последняя и единственная, — хрипел Колин, с трудом выговаривая слова.
– Наша Асури.

— Колин, что ты такое говоришь? — я трясущимися руками удерживала его голову и сквозь пелену слез, что от жалости к нему застилала мои глаза, пыталась всмотреться в его лицо, искаженное гримассой боли.

— П-правду, Чарли...

Я молчала, стараясь осознать все, что рассказал Колин.

— И ещё...не дай ей захватить твой разум. Не дай Ей взять верх над тобой... Ты чиста, а она нет...

— Кому?

— Асури, — хрипло произнес Колин и закашлялся.

— Откуда ты знаешь о ней, Колин?

Мое сердце терзалось от безысходности и беспомощности. Я ничем и никак не могла ему помочь, как бы ни хотела этого.

Колин хрипло задышал и с уголков его губ заструилась кровь... Глаза закатились и его тело обмякло, испустив последний утробный стон боли.

Я стиснула крепче зубы, до боли, и зажмурила глаза, чтобы пережить этот момент. Моя моральная боль была ничто, по сравнению с тем, что чувствовал Колин в последние минуты жизни.

Я окинула окрестности туманным взглядом. Тело Ирвина и тела ещё шестерых охотников лежали в радиусе пятидесяти метров. От запаха крови меня начало вновь тошнить.

Зрелище не для слабонервных. Сырая земля насквозь пропитанная кровью и болью.

По моим щекам катились крупные слезы горечи утраты. В моей душе бурлил океан ненависти и гнева ко всем обитателям этой антиутопии.

Колин был моим якорем, который создавал пускай и иллюзию, но весомую, что смогла перевесить мое неверие в собственные силы и в то, что этот мир нельзя спасти.

Вот только... При чём здесь Асури?

– Кто ты?
– одними губами произнесла, прислушиваясь к себе.

" - Какая недогадливая. Я часть тебя, глупышка. Я - Асури" - нежно произнесла Она.

Я нервно сглотнула. Этого не может быть. Прикрыла глаза, пытаясь уложить в голове всё, что узнала. Я ведь не такая! Я добрая!

Глава 36.

Мне было страшно, хотелось кричать, плакать, но слез не было.

Я лежала на кровати и смотрела в выбеленный потолок. Потянувшись за стаканом, что стоял на тумбочке возле кровати, я вновь выпила снотворное. Хотелось забыться. Телефон периодически разрывался от звонков и приходящих сообщений. Кажется, во входную дверь неоднократно кто-то стучал, и, даже звал меня.

Есть ли смысл продолжать вести игру?

Я слишком долго держалась, стараясь быть сильной. Но, внутреннее напряжение выросло до тех размеров, когда это сложно не замечать и прятать.

Я не могла рассказать Рику, иначе разрушила бы зародившуюся добрую дружбу. Я не могла рассказать Лин, иначе подвергла бы ее опасности. Я не могла никому рассказать... Самое тоскливое, я не могла тяжестью, что свалилась на мои плечи, поделиться даже с тем, кому, казалось, я не безразлична.

Инквизиции, ее основателей больше нет.

Но самое страшное, что я - та самая Асури, вернее, её частица души сейчас во мне, и наши души скреплены вместе, скованы. И я та, кто лишил Рика, Лукаса и Джо их родителей.

Спустя несколько часов, я сидела в комнате обхватив себя за плечи и покачивалась, повторяя :

– Это все сон...это все неправда...надо просто уехать...

Мой поток мыслей прервал настойчивый стук в дверь.

– Чарли, это я, - встревоженный голос Лукаса раздался с улицы.
– Ты в порядке? Чарли, я чую тебя, открой.

Нехотя поплелась по коридору и, дойдя до закрытой двери, остановилась. Слезы застилали глаза.

– Прости, Лукас, не могу, - прошептала.

Сквозь пелену слёз смутно видела обстановку. Легонько, тихо выдохнув, прислонилась лбом ко входной двери.

– Чарли, открой! Что происходит?
– я слышала обеспокоенный голос Лукаса за дверью.
– Малыш, я сейчас выломаю дверь.

Я шумно вздохнула. Как я могу ему смотреть в глаза? Он ведь даже не знает, о том, кто я...что я сотворила в прошлом. По вине Асури, что была частицей души прикреплена к моей душе ритуалом, Лукас с братьями лишился родителей.

– Чарли, я слышу тебя. Кто тебя обидел? Я голову всем оторву, - прорычал Лукас. При чем рычал он уже практически по звериному и я вдруг испугалась, что он и правда выломает дверь.