Укрощение строптивого

— А чем вы предлагали первому лорду Эверлан удовлетворять рыжего демона? — поинтересовалась я, вспоминая куртуазный оборот, ранее мною не слышанный.

— Маленькая еще, — фыркнул Одариан.

— А целоваться, значит, не маленькая? — ядовито спросила я.

— Я тебе рот затыкал! — возмутился мой упырина. — Лиора, ты иного времени не нашла для препирательств? Нас сейчас уже поймают.

— Тогда может, еще раз мне рот заткнете? Чтобы уж понять, отвратительно это было или нет, — съязвила я, чтобы хоть как-то унять панику, все более охватывавшую меня, чем ближе была погоня.

Вампир рывком перекинул меня к себе, на озвара, и впился в губы, вырвав потрясенный вдох. Мои руки скользнули ему на шею, и вампир вдруг радостно засмеялся.

— Идея! — воскликнул он.

— Чего? — задыхаясь, спросила я.

— Да, слушай же, радость моя, — он встряхнул меня за плечи, и опьянение от поцелуя начало отходить. — Ты же у нас жрица. Призови Свет. Я побуду тараном и приму на себя удар охранки, а ты не размыкай со мной контакт, вливая понемногу Свет, тогда на той стороне я не буду похож на овощ. Поняла?

— Кажется, — кивнула я, и позволила чистой силе проснуться.

— Обожаю тебя! — воскликнул он и соскочил на землю, утаскивая меня за собой. — Держи поводья.

Я перехватила поводья зверя, и Элион решительно подошел к первым деревьям.

— Только не отпускай меня, Лиора, — негромко попросил вампир и сделал первый шаг, отозвавшийся красным всполохом. — Тьма, — сдавленно прошипел он, делая второй шаг.

Меня задело охранной магией, даже озвар зафыркал, ощутив жжение. Но основной удар пришелся на моего телохранителя. Так как нас сейчас связывал Свет, я четко ощущала, как сминаются его внутренности, как трещат кости, как сердце, и без того медлительное, на мгновение вовсе затихает. Но вот приток силы Пресветлой, и Элион делает болезненный судорожный вздох, а следом и третий шаг. Следом я и озвар. Охранка снова полыхнула, и мой телохранитель упал на одно колено. Он закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул.

— Все, дальше сам восстановлюсь, — хрипло произнес он и поднялся на ноги.

Я обернулась назад и огорченно вздохнула, моя кобылка осталась на той стороне. Зато порадовало перекошенное бешенством лицо рыжего, не спускавшего ненавидящих глаз с моего телохранителя. Демон перевел взгляд на меня.

— Не вздумай в него влюбляться! — крикнул он. — Кровосос, она моя!

— Рыжий, отвали, — беззлобно отмахнулся Одариан и запрыгнул в седло все еще фыркающего озвара. После протянул руку мне и усадил впереди себя. — Эта человечинка была занята еще пятнадцать лет назад.

Озвар тронулся с места, но Элион остановил его, повернулся и посмотрел на вампиров, сопровождавших демона.

— Должок, — угрожающе прошипел он, и мы, наконец, помчались дальше.

— Почему они не последовали за нами? — спросила я.

— Мы нарушили охранную магию, изменили ее течение. Теперь им без мага ее не снять. А мага, похоже, с ними не было. — Пояснил вампир. — Однако ты можешь быть полезной, — усмехнулся он. — Даже жалко отдавать такой инструмент горгулам.

— Инструмент? — изумленно переспросила я.

Вампир, довольный собой, кивнул, и я от души влепила ему пощечину.

— Оборзела, человечина? — взревел упырь.

— Я не инструмент! И чтоб больше не смели лезть ко мне с поцелуями! — крикнула я. — Вам тут, — я торжественно указала на себя любимую, — ничего не светит.

— У-у-у, как же мне хочется тебя придушить, — завыл вампирюга.

— Обойдетесь, — заносчиво ответила я и перекинула ногу через озвара, полностью поворачиваясь спиной к своему телохранителю.

— Отвратительная баба, — зло прошипел он мне в затылок.

— А вы гадкий упырь, — ответила я, и мы опять перестали разговаривать.

* * *

Храм Двух Богов был практически пуст, что, впрочем, не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Просто наши боги не терпели излишней суеты вокруг своих персон, потому заполнялись храмы во время свадеб, благословения младенцев и на редкие религиозные праздники. Такие, например, как Священная Ночь Исхода. Но сегодня был самый обычный день, потому в храме нас было всего двое: я и Элион Одариан. И, если я остановилась перед алтарем Пресветлой, чтобы возложить гирлянду цветов и вознести молитву, как должно ЕЕ жрице, то мой спутник застыл живым изваянием напротив изваяния каменного. Не знаю, молился ли он, но хмурый взгляд и невеселая усмешка, время от времени кривившая губы вампира, подсказывали, что возвышенных чувств он в данный момент не питает.

Я подошла к нему и остановилась в некотором отдалении. Мой взгляд скользнул по прямой спине Одариана и застыл на его затылке. В голове крутилась одна единственная, но чрезвычайно странная мысль — потрогать волосы вампира. Мысль была навязчивой. Я попыталась подумать о чем-нибудь другом, даже подняла взгляд на статую Вечного. Но, взглянув на переливающиеся черно-дымчатые пряди бога, я вновь вернулась к волосам вампира. «А почему бы и нет, собственно говоря?», — пронесся в голове сторонний вопрос.

Ругая себя, на чем свет стоит, я медленно подошла к своему телохранителю, протянула руку и пробежалась пальчиками по вожделенным упыриным волосам. Пропустила жестковатый шелковистый локон между пальцами и ойкнула, когда вампирюга резко обернулся и удивленно посмотрел на меня.

— Хочешь выдрать мне волосы? — с подозрением спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Потрогать захотелось, — призналась я.

— Зачем? — подозрительности в голосе еще прибавилось.

— Полапать вас хочу, — язвительно ответила я. — Решила начать с головы. Это же вы у нас опытный, сразу идеями фонтанируете, а я девушка скромная, воспитанная, мне разгон нужен.

— И как? — полюбопытствовал упырь.

— Что — как? — не поняла я.

— Разгоняешься? — уточнил любознательный вампирюга.

— Ага, уже не остановишь, — усмехнулась я, и он шагнул ко мне.

— Ну, продолжай, даже любопытно, — он насмешливо смотрел на меня, чем начал очень раздражать.

— Ну, что вы, на нас смотрят, — я указала взглядом на статую Вечного. — Я так не могу.

Вампир хмыкнул, взял меня за руку и утащил за спину статуе бога.

— А это уже вообще кощунство, — важно сообщила я. — Все настроение убили, я передумала.

Я вырвала руку из капкана прохладных пальцев и пошла на выход из храма.

— В этом ты вся, заманила и бросила, — весело упрекнул меня упырь, догоняя уже на улице.

Я покосилась на него и улыбнулась, без всякой насмешки. Все-таки время сближает, и неделя, проведенная в пути после того, как мы покинули Пронеж, если не сдружила нас, то сделала общение более мягким. Хотя ругались мы, по-прежнему, часто, заводясь с пол-оборота. Никто из нас не желал уступить или промолчать на колкость, спеша отдать долг.