Укротитель диких

Поэтому Рори, проехав скалистый пригорок, спешился и, держа конец повода под мышкой, лег и тщательно прицелился. До индейских парней было не меньше пятисот ярдов, но Рори знал, что сумеет вышибить кого-нибудь из них из седла. Но ему было нужно не это. Он не чувствовал к парням никакой злобы, скорее жалел их, представляя, как им здорово достанется от старших за пропажу коня. Нет, он хотел только отпугнуть их, чтобы они отъехали подальше отсюда. Поэтому он попытался попасть в землю прямо перед одним из парней. И ему это удалось. Он видел, как лошадь встала на дыбы, чуть не скинув своего всадника. Тогда, тщательно прицелившись, Рори послал вторую пулю прямо рядом с головой второго парня.

Этого было достаточно. Мальчишки попрятались, почти зарылись в землю. А Рори Мичел, довольно ухмыльнувшись, вскочил на своего неседланного серого. Теперь парни будут подкрадываться к этой скале долго и с большими предосторожностями. Так что он мог выбросить их из головы, а вместо этого подумать над своим дальнейшим маршрутом. Это оказалось не слишком сложно, необходимо было только чуть повернуть посреди следующей каменистой лощины.

Вместо того чтобы ехать прямо по пустому пространству, он свернул на склон и погнал своего жеребца сквозь заросли кустарников. Таким образом он уже через пять минут был высоко над равниной и мог видеть вдалеке дом Уэйра; позади двое молодых индейцев боязливо подбирались к той скале, где, по их мнению, прятался похититель коня; а еще дальше позади Рори видел, как по пустоши скачет за подмогой третий пастух.

Рори был очень доволен собой и раздобытым конем. Это был злобный зверь, но Рори сумел удержать его в руках. Шкура скакуна была покрыта сотней царапин и мелких ранок от скачки сквозь колючие заросли и кактусы, и жеребец явно относил все свои раны именно на счет злой воли своего нового наездника – и оттого побаивался Мичела.

Рори почувствовал, что теперь он избавлен от опасностей. Пока он ехал по низинам и не видел окрестностей, он чуял угрозу. А теперь, оказавшись на высоте, он мог не опасаться неожиданностей. Глаза его засияли, плечи выпрямились.

Потом он увидел вдалеке, что молодой пастух въехал в лагерь индейцев.

Рори был ошарашен тем, с какой неимоверной быстротой апачи вылетели из лагеря в ответ на призыв о помощи. Словно осы из потревоженного гнезда, вылетели апачи темной массой и покатились по скалистой равнине, то подымаясь на пригорки, то спускаясь в ложбины.

Рори стянул с лица маску и оставил платок висеть обмотанным вокруг глеи, чтобы в любую минуту сразу же натянуть его обратно. Чуть придержав коня, он двинулся медленным шагом между высоких кустарников. А когда он достал большой, квадратно-ограненный рубин и впился в него взглядом, мир стал казаться ему в целом справедливым. Да, рубин этот не был похож на ключ, но он сможет открыть много дверей!

Выехав на открытое место, он спешился, затянул узел повода понадежнее у головы жеребца и привязал его к дереву. Потом лег на спину в тени кроны и сразу же заснул.

Конечно, пустившиеся в погоню апачи скорее всего нападут на его след, но будучи в таком множестве, они наверняка будут производить страшный шум и непременно взбудоражат серого жеребца, а уж он своим ржанием разбудит Рори задолго до приближения индейцев.

И в конце-то концов, разве кто-нибудь может знать свою судьбу? Так что иной раз приходится и рисковать.

Но Рори проснулся не от ржания, а от холода. К вечеру потянуло ледяным ветерком. Он почувствовал себя сонным, холодным и голодным как волк. Но он встал, потряс головой – и стряхнул с себя все беды.

С голодом он разделался, затянув свой пояс еще на две дырки. С сонливостью он покончил, найдя ручеек и ополоснув лицо ледяной водой, пока жеребец утолял жажду. Потом он вскочил на коня и вернулся на возвышенность, чтобы еще раз осмотреть окрестности.

Теперь все здесь стало красноватым в предзакатном свете солнца. Но и в этом красном сиянии он мог разглядеть кучки индейцев, которые гарцевали вокруг дома Уэйра, держась на приличном расстоянии. Он увидел и дымки, вьющиеся из индейских шатров, поставленных за почерневшими остатками сожженного амбара. По числу шатров он прикинул, что полку индейцев прибыло. Нет сомнения, что сейчас в лагере краснокожих идет совет, с целью выяснить важный научный вопрос: достаточно ли сильно колдовство Большого Коня, чтобы противостоять злой воле бледнолицего чародея?

При этой мысли он рассмеялся. И словно в ответ на этот смех он услышал легкое шуршание в ветвях деревьев за спиной. Серый жеребец тоже услышал звук и повернулся в ту сторону так резко, что Рори от неожиданности чуть не слетел с него. Но как бы ни был скор жеребец, он опоздал. Рори увидел полускрытого за деревьями всадника и блеск винтовочного ствола, направленного на него, на Рори…

Он готов был уже покатиться на землю и понадеяться на меткий выстрел из своего револьвера, как вдруг дуло винтовки медленно опустилось.

Прежде чем Рори пришел в себя от изумления, он услышал добродушный голос Южного Ветра:

– Отец, если ты звал меня, то я здесь!

Глава 38

И на опушку выехал сын Бешеного Быка, подняв правую руку в приветственном жесте, и они с Рори крепко пожали друг другу руки.

– Звал я тебя или нет, но я рад видеть тебя, Южный Ветер! – сказал Рори.

– Если ты не звал меня, то как бы я нашел тебя? – спросил юноша. – Все лучшие воины моего племени идут по следу, и лишь мне одному не надо было искать след. А значит, это ты привел меня к себе!

Это признание в преданности было высказано так спокойно и искренне, что Рори от удивления заморгал. Он почувствовал, что спорить тут не приходится. Южному Ветру было ясно как день, что только колдовство могло привести его в это место. И он бы не принял никаких возражений против существования волшебных сил.

– Ну что ж, мне надо было поговорить с тобой, – сказал Рори. – Я хотел узнать, как у тебя жизнь в племени и что происходит в шатрах. Можешь рассказать мне об этом, Южный Ветер?

– Там большая беда, – ответил Южный Ветер. – Мы потеряли многих хороших воинов за очень короткое время. Черная Стрела мертв, и Красное Перо тоже, а Большой Конь сейчас старается изо всех сил удержать жизнь в Пятнистом Олене, которого ранило, когда ты бросил огонь в большой амбар.

– Но Пятнистому Оленю становится все хуже? – спросил Рори.

– Откуда ты знаешь? – угрюмо проронил юноша. – Ты наложил на него заговор? Нет, он хороший человек, отец. Может быть, ты снимешь с него свое заклятие?

– Я никакого заклятия на него не насылал, – вздохнул Рори. – Дело только в том, что волшебство Большого Коня не имеет никакой силы.

Юноша промолчал.

Тогда Рори продолжил:

– Ты помнишь хоть раз, чтобы Большой Конь кого-нибудь вылечил?

– Да, да! – быстро отвечал парень. – Он вылечил многих. Ему не всегда удается возвратить человека с границы жизни и смерти, когда тело уже совсем, так сказать, опавшее, но он творит настоящие чудеса.

– Ладно, Южный Ветер. Я не стану с тобой спорить. Расскажи мне только про лагерь. Каково сейчас положение твоего отца? Воины все еще таят на него злобу за то, что он пытался быть мне другом?

– Да, они немного ворчат на него, – кивнул юноша. – Но не слишком. Больше всего говорят про тебя. С того времени, как ты сжег амбар, даже самые сильные воины напуганы. Они говорят, что ты можешь держать огонь в голой руке. Ты и вправду можешь это, отец?

Рори глядел на юношу с удивлением, почти с тревогой.