Укротители демонов

— Я все понял, да, — через стиснутое ужасом горло протиснулся тонкий писк, — десять дней…

— Великолепно, — благосклонно квакнул мэр и, развернувшись, вразвалочку зашагал к своей карете.

Верными псами, держа наготове арбалеты, за ним бежали телохранители.

Пребывая в жутком оцепенении, Глав Рыбс смотрел, как Мосик Лужа не спеша поднимается по ступенькам, как захлопывается дверца кареты, как черно-золотые гвардейцы стремительнее пчелиного роя разбегаются по местам. И только когда мэрская кавалькада скрылась из поля зрения, он вновь обрел дар речи.

И тут же воспользовался им в полной мере.

— Кретины! Идиоты! Балбесы! — заорал он так громко, что слышно было, скорее всего, в соседних Лоскутах. — Всех в отставку отправлю!

Деканы, так и жавшиеся скромно в сторонке, переглянулись, но подойти не решились, наивно полагая, что нелестные характеристики относятся вовсе не к ним.

— Ваша милость, — сказал мэтр Шизомудр, — мы…

— Молчать, когда вас спрашивают! — безжалостно прервал его Глав Рыбс. — Через полчаса чтобы были у меня в кабинете со всеми прохфессорами и с предложениями, что нам делать!

— Но… — встрял мэтр Тугодум.

— Никаких «но»! — и ректор, чья мантия живописно развевалась, быстрым шагом направился ко входу в МУ. — Кто опоздает, лишится должности!

В кабинете ректора, несмотря на бушующее снаружи солнце, было мрачно, точно в склепе. Рассаживающиеся вокруг длинного стола деканы и прохфессора кожей ощущали могильную сырость, а Отцы-Основатели с портрета смотрели с немой укоризной, за которой скрывалась явная гордость: «Уж мы-то смогли бы! Уж мы-то…»

Сидящий под портретом ректор походил на чайник, который забыли снять с огня. Остатки воды еще бурлили в его тощем, вытянутом в длину чреве, а стенки, видимые над белой мантией, накалились до красноты.

Кипение прорывалось через ноздри или рот сдавленным злым сипением.

— Ну шшшштооо? — прошипел Глав Рыбс, когда постукивание стульев по полу и кашель стихли. — У кого есть что сказать?

Деканы смущенно заерзали, оглянулись на прохфессоров, тем оборачиваться оказалось не на кого, и все они, как один, принялись внимательно рассматривать что-то в углах кабинета. Там стало тесно от сталкивающихся взглядов, за портьерами что-то сердито зашевелилось.

— Так я и знал! — проговорил ректор таким голосом, каким обычно констатируют измену давно подозреваемой жены. Горечь была в этом возгласе, и гнев, грозящий разразиться, и чувство собственного бессилия. — С кем мне приходится работать? Кто не тупица, тот кретин! А если ни то и ни другое — значит просто бестолочь! Всех, всех на опыты для студентов… Хоть какая-то польза будет!

— Э… ну… — прохфессор, отвечающий за магию нечеловеческих рас, рискнул-таки открыть рот. — Сии явления, в стенах университета проистекающие, порождены причиной. Если мы оную причину однозначно идентифицируем и деструктивному воздействию подвергнем, то все решится!

Многомудрое заявление было встречено острожной тишиной.

— Ты с кем сейчас разговаривал? — спросил ректор после паузы. Один из Отцов-Основателей на портрете, тот, что лысый, выразительно сморщился. — Умный, что ли?

Специалист по нечеловеческим расам смущенно заерзал, слишком поздно осознав, что выбрал для интеллектуального выпендрежа не самую подходящую аудиторию.

— Позвольте мне, — неожиданно высказался заведующий кафедрой демоноведения. Все посмотрели на него так, точно он добровольно предложил свою кандидатуру для выхода на плаху. — Насколько мне известно, обращение к богам ничего не дало. Так может быть, нам вызвать и спросить кого-нибудь из высших демонов? Они видят и знают очень много.

— Мысль дельная, — с хрустом поскребя в затылке, согласился Глав Рыбс. — Так что флаг тебе в руки и барабан на шею. Чтобы к завтрашнему дню все было готово!

Прохфессор демоноведения отважно кивнул, чем вызвал шквал удивленных восклицаний.

— Еще идеи есть? — спросил ректор, чье лицо потихоньку начало приобретать нормальный цвет.

Тишина, которую он услышал в ответ, обычно обитает в самых глубоких и заброшенных склепах, где сдвиг пылинки кажется настоящим грохотом. В этот момент рыбы показались бы изрядно болтливыми рядом с учеными мужами.

— Хорошо, тогда я скажу, — и Глав Рыбс обвел подчиненных взглядом, в котором явственно читалось презрение к их тупости. — Территория МУ с сего дня должна быть свободна от всякого рода несанкционированных воздействий! Для чего предполагается патрулировать ее специальными патрулями, сформированными из числа преподавателей и студентов последнего курса. Называться эти патрули будут, скажем, Дневно-Ночной Дозор, сокращенно — ДНД!

— И что этот ДНД будет делать? — спросил декан Шизомудр, отличающийся некоторой замедленностью мышления. Прочие маги сидели молча, лишь негромко поскрипывали, вращаясь, шестеренки в забитых знаниями головах.

— Каждый патруль будет состоять из трех человек! — развил мысль ректор. — Им будет отведен участок здания или около него, где они должны будут отслеживать и по возможности пресекать любые непонятные явления. Вам ясно?

Нестройные возгласы подтвердили, что «да, мол, ясно, чего там».

— Вот и отлично! — возликовал Глав Рыбс. — К завтрашнему утру деканам подготовить списки годных для ДНД людей. Все артефакты, чувствующие магию, извлечь из закромов и активировать!

— Все? — выпучил глаза прохфессор предметной магии, отвечающий за названные артефакты. Перспектива работать всю ночь, приводя в активное состояние давно сваленные за ненадобностью в шкаф железки и деревяшки его радовала мало.

— Все-все, — сурово подтвердил ректор. — Ну что, все понятно? Тогда — разойдись.

В грохоте отодвигаемых стульев и начавшемся гомоне потонул вопрос, заданный скромным прохфессором магии транспорта:

— Интересно, а кто отважится патрулировать библиотеку? И подвалы?

Проснулся Арс, как обычно, от грохота будильника. Песок в песочных часах, которые он перевернул, ложась спать, весь высыпался, и приделанная к ним сбоку металлическая загогулина что есть силы колотила по днищу дырявой кастрюли, намекая, что пора бы вставать.

Судя по возмущенным воплям соседей из-за стены, делала она это достаточно давно.

С тяжким кряхтением Арс протянул руку и отодвинул кастрюлю в сторону, заставив злостный агрегат замолчать. После этого он смог сфокусировать туманящееся зрение на окнах. Судя по уровню освещенности, времени оставалось как раз на то, чтобы добраться до университета к первой лекции.

Осознав сей отрадный факт, Арс перевернулся на другой бок и вновь погрузился в глубины сна.

Проснувшись во второй раз, он с наслаждением отдался самобичеванию. Первая лекция, а также половина второй были безжалостно пропущены.