Укуси меня

Воодушевленный увиденным, рысь слева обнимает меня за плечо, сильно сжимает и, опаляя мою шею теплым дыханием, пропитанного терпким вином, с жаром и энтузиазмом делает мне комплимент:

– Согласитесь, Элис - идеальная Самка. Мечта любого Самца - каждый день в твоей кровати оказывается новая девушка.

Они закатываются задорным смехом, только Шакс скупо соглашается с выводом и равнодушно попивает красное, как кровь, вино, глядя на то, как меня грязно лапают. Я стараюсь сбрасывать наглые руки, но минут через десять Самцы заводятся сильнее от моего сопротивления. Они уже в две руки пытаются ко мне прикоснуться.

Шакс же просто наблюдает, видимо, доволен результатом. Нравится, как меня домогаются? Тебя заводит смотреть, как меня хотят трахнуть?

Не выдерживаю, нервно отодвигаю стул и с улыбкой отвечаю:

– Меня опять тошнит, боюсь сейчас вырвет.

Частично правда. Меня тошнит от их прикосновений.

Мне в ответ говорят что-то, но все же Самцы отпускают, боятся, что испорчу их аппетит нелицеприятным зрелищем.

Нервно возвращаюсь обратно в крыло Шакса. Сначала иду медленно, чувствуя лихорадочное биение в груди. Сердце бьется в каждой клетке тела и сотрясает меня везде. В ногах, руках, животе, горле, голове. Слышу его жуткие грохоты, от которых глохну. Вместе с тем, как ощущения мерзости пробирают до озноба, я также перехожу на бег. Лечу по темному коридору, лишь слегка освещаемому тусклым голубым светом от бра, по направлению к своей комнаты. Страшно хочется оказаться подальше от лапающих рук.

В комнате запираюсь на замок на случай, если решат добраться до меня.

Я не сдамся. Не сдамся. Словно нахожусь в клетке, загнанная, запуганная. Не выдерживаю напряжения и надвигающейся казни. Руки пылают мощью и огнем, мне так хочется кого-то разорвать на клочки!!! Стоящее в комнате кресло подкатываю поближе к окну, а затем бросаю его в огромное окно. Хоть бы разбилось! Окно в ответ дребезжит, кресло обратно отлетает мне на ногу, но несмотря на тяжесть, я не издаю ни звука. Только смотрю на окно и слушаю, как оно послушно подпевает хозяину-Шаксу и остается целым. Выплеск эмоций не помогает. Меня до сих пор трясет.

Больше десяти минут, впепившись пальцами в волосы, хожу по периметру комнаты (туда-сюда) и пытаюсь успокоиться. Остановить тревожащие сильные эмоции. Но с каждой секундой сердце только сильнее начинает биться.

Нет. Так больше нельзя. Если я сейчас же не выберусь из заточения, то сердце навсегда остановится. Мне нужен глоток воздуха. Срочно!

Я уйду отсюда, чего бы мне это не стоило! Ни что меня не остановит. Я теряю остатки самообладания и срываюсь из комнаты. Быстрым шагом возвращаюсь обратно в общее крыло. Двери в зал открыты и прекрасно дают услышать смех и беседу Самцов, продолжающих ужин. И они меня видят, потому что внезапно замолкают и поворачиваются в мою сторону.

– Элис!?
– кто-то из них зовет по имени. Удивляется тому, с какой наглостью блохастая идет мимо проклятого зала на выход. Двери в этот час открыты, но возле них находится охрана, но это не важно. Мне срывает предохранители и я не могу трезво думать.

Я ухожу отсюда к чертовой матери!

Иду решительно, босиком прохожу мимо удивленной охраны, сбегаю по маленькому крыльцу прямиком на плохо освещаемую в поздний час дорожку. Наконец, чувствую благодатный открытый воздух, могу вдохнуть ночную прохладу, одно это заставляет мое сердце сладко сжаться. С радостью прохожу несколько метров, как в следующую секунду меня хватают охранники. В ответ панически, как безумная кричу, чтобы меня не трогали, не прикасались, вырываюсь ровно до тех пор, пока не подходит Шакс и не берет на руки. Ситхе насильно несет обратно в дом и не обращает внимания на то, что со всей дури луплю его кулаками по груди и пытаюсь вылезти.

– Почему? Почему именно со мной ты так жесток? Что я тебе сделала?
– воплю ему прямо на ухо.

Продолжаю его колотить по плечам, не давая себя нести, но он несмотря на сопротивление относит в мою комнату и швыряет на ковер, а после запирает дверь на замок.

Я сразу же поднимаюсь и бросаюсь к двери. Молочу по ней кулаками, что есть силы и кричу вдогонку Шаксу:

– Не поступай так со мной! Слышишь! Не поступай! Я не прощу тебе этого! Никогда не прощу! До конца своих дней буду презирать!
– колочу- молочу по двери, стесывая кулаки до крови. Разношу жуткий грохот по пустынному крылу. От двери получаю мощнейшую отдачу, которая пульсирует режущей болью сначала в ладонях, а потом вспышкой проносится по запястьям и локтям.

Руки сводит судорогой. Они немеют, ослабевают, но невзирая на неудобства я продолжаю лупить, как ненормальная. Кричу, но никто не слышит, ведь в крыле живет только Диде, врач и сам Шакс.

Нельзя сажать перевертыша, хоть и блохастого в клетку. Мы звереем. И я зверею. Кричу, так громко, что горло дерет. Но все мои попытки сбежать обречены на провал. Все бесполезно. Никто не услышит моих криков и никто не поможет.

Истерика отнимает у меня последние силы, после которой укладываюсь на пол.

Ночь провожу, глядя на луну, видимую в окне. В полной тишине, на ковре возле двери, как примерная Жучка жду хозяина, который накормит, напоет, помоет и поласкает, когда ему захочется.

Кровавый пир

POV Мора

На утро дверь открывается и бьет меня по спине, но я ничего не чувствую кроме пустоты и холода.

– Госпожа, извините ради бога, - в проеме двери вижу несколько слуг-людей. Они помогают подняться с пола, при этом очень много говорят заученными фразами, рассказывают о вечернем банкете, на который я любезно приглашена чистокровными.

Слуга показывает фотографию невероятно сексуальной актрисы прошлых времен. Шикарная, миниатюрная женщина с пухлыми губами, кошачьими глазами и мушкой над губой. Формы ее округлые, выдающиеся. К таким хочется прикоснуться и потрогать.

Послушно становлюсь ею.

Делаю всё, как мне говорят. Поднимаю руки, раздеваюсь, ложусь, моюсь, позволяю делать с моим телом всё необходимое.

Больше не сопротивляюсь, поскольку что-то внутри меня тухнет. Личный огонь гаснет. Медленно отключается, я словно погружаюсь под защиту прочного стеклянного купола, куда не проникают лишние эмоции. Здесь спокойно, но слишком прохладно.

Слуги выполняют указания Шакса исправно и очень старательно. Подготавливают достойное блюдо для зверей.

К концу приготовления в зеркале вижу совершенно неотразимую девушку. Мои глаза делают чужой облик еще более элегантным. Как надменная, ледяная королева. Красота белокурого ангела поражает. Талия невроятно тонка, как ствол худенькой березы, грудь молодая, налитая, как спелые плоды. Их полноту и упругость подчеркивает откровенный лиф платья. Голубой цвет платья смотрится идеально на фоне бледной кожи. Поразительный контраст одежды и оттенка тела позволит заметить меня в каждом углу зала. Мимо подобной женщины не пройдешь даже, если очень сильно постараешься.

– Вы превосходны, - пять служанок приветливо улыбаются, делая финальные штрихи на моем образе. В очередной раз наносят румяны, поскольку моя кожа с каждой секундой словно становится бледнее.

После завершения моего праздничного облика охранники проводят меня в главное крыло, где задолго до появления в зале становятся слышны разговоры и смех.

Впервые у меня нет плана. Все планы вчера закончились вместе с истерикой.

Передо мной раскрывают массивные двери в огромный зал, вмещающий сотни чистокровных перевертышей. При появлении морфа взгляды синхронно обращаются ко мне. В мужских взглядах читаю кровавую похоть, в женских - зависть и пренебрежение, а у некоторых злорадство. Любая королева позавидует моей красоте и силе морфа.