Укутанная во тьме

Мизуки было 9. Она тогда приехала на каникулы и весело рассказывала об Академии своей семье. Ее младший брат с упоением слушал рассказы сестры и решил тоже поступить в Академию. После ужина Мизуки позвала ее мама и сказала, чтобы Мизуки забрала брата с собой на следующие утро. На вопрос зачем, ее мама ответила:

— Ну лучше пораньше подать документы, а то ведь все места займут, — женщина мило улыбнулась, а Мизуки выполнила просьбу своей матери. Взяв с собой деньги и необходимые документы, они ушли в Коноху. Это было последние утро, когда Мизуки видела свою мать. Через 4 дня пришло известие о смерти клана. Мизуки эта новость достала, после возвращения с занятий. Ее брата дома не было, но на столе лежала скомканная бумажка, на которой было известие о гибели клана. Мизуки весь день искала своего брата, но так и не нашла. Она была словно призрак, все с жалостью смотрели на нее, единственное место, куда она смогла обратиться, была полиция Конохи. Но и они не смогли найти ее брата. Мизуки не знала, что делать. Боль, слезы, ненависть, отчаяние душили ее. Она пришла к единственному дорогому ей человеку. Итачи долго успокаивал девочку, а через два дня вернулся Какаши с ее сестрой на руках. Мизуки долго пыталась попасть к ней в палату, просто увидеть ее, но ей запретили и пригрозили смертью, ее младшего брата. Девочке пришлось повиноваться. А затем мучительные годы. Мизуки могла лишь издалека смотреть на свою маленькую имо-то, грусть и отчаяние пожирали ее изнутри. Лишь любовь смогла заглушить эти чувства. Мизуки и Итачи становились все ближе и ближе друг к другу. Учиха каждый раз заверял девушку, что Робин будет в безопасности и они когда-нибудь встретятся. Кастилион верила Итачи и все больше влюблялась в него. А когда клан Учиха начал затевать переворот, и чтобы узнать, что в нем происходит, Данзо решил скрытно шантажировать Итачи, но у него ничего не вышло. Мизуки инсценировала свою смерть, а затем долгие месяцы пряталась в лесу. Итачи часто навещал ее и рассказывал, что происходит, но в один момент он просто исчез и долго не появлялся. Итачи появился посреди ночи и просто свалился к Мизуки на руки. Учиха плакал, а в его глазах горел Мангекё шаринган, а на следующий день Кастилион узнала о уничтожении клана и на следующий день, она и Итачи ушли из Страны Огня и встретили Акацуки. Те приняли их, а Учиха и Кастилион стали выполнять их задания. Так шли годы, пока Мизуки не услышала про экзамен на чунина, про рыжую девочку и ее водяного война. Так она очутилась в Конохе и встретилась со своей сестрой.

Робин после рассказа своей сестры вспыхнула, словно спичка. Ее глаза наполнились ожесточенностью и злобой. Она прокричала, что ненавидит Коноху и уничтожит всех, кто угрожал ее клану, а затем убежала.

Мизуки тяжело вздохнула, а по ее телу пробежали мурашки. Теплая ткань коснулась ее плеч, а горячие дыхание согревало ее шею. Итачи обнял свою жену и тоже посмотрел в окно.

— Не переживай, она вернется, — мягко сказал Итачи.

— Я знаю, но я боюсь. Что теперь с ней будет? Она возненавидела Коноху и обещала убить всех, кто угрожал нашему клану. Тьма поглотит ее, если с ней никого не будет.

— Она не будет одна. Я видел, как смотрит на нее Саске. Он теперь от нее не отвяжется. — Мизуки улыбнулась.

— Так же как и ты от меня? — Итачи развернул девушку к себе. Они оба смотрели друг другу в глаза. Они не могли оторваться от них. Только ей Итачи дарит этот взгляд, только ей, он дарит нежную улыбку.

— Да. Почему ты так долго не отвечала на мои чувства? — с неким упреком спросил Учиха.

— Я хотела узнать, какой ты и к тому же, самолюбие разыгралось. — Мизуки хитро улыбнулась.

— Ох, Кастилион. Не завидую я своему ото-то, — Итачи прижал к себе девушку, а та тихо хихикнула.

— Но я надеюсь, они будут рядом.

— Будут. Я уверен.

Робин вернулась в убежище полностью мокрой. Вода ручьями стекала с нее. Но Кастилион было плевать на это, внутри нее была пустота. Самый верный способ избавиться от угнетающих эмоций, это выплеснуть их. Что Робин и делала в течение двух часов. Кюрагари ликовала, а Шисуи с грустью поглядывал на девочку.

Робин прошла к себе в комнату и переоделась. На ее кровати уже лежал новый плащ Акацуки, который Мизуки любезно подшила под свою сестру. Кастилион накинула его поверх своей голубой юкаты и подошла к своему рюкзаку и достала оттуда две печати. Она тяжело вздохнула и направилась в лабораторию.

Возле огромного стола, на котором было множество колб и различных веществ, стоял Сасори, и что-то перемешивал в небольшой чашечке.

— Сасори-сан, к вам можно? — кукольник повернулся на голос и насторожился. Перед ним стояла Робин, волосы которой были мокрыми, а аметистовые глаза больше не горели. Они потухли.

— Можно. Что-то случилось?

— Ничего такого. Я просто узнала, что деревня, которой я собиралась служить верой и правдой, была повинна в уничтожении моего клана, а еще у меня есть старший брат, которого держат хрен знает где и в каком состоянии. Нет, Сасори-сан. Все хорошо, — Робин говорила безразлично, от чего Акасуна вздрогнул.

— Ладно. Тогда другой вопрос, что ты хотела?

— Позаниматься, если можно. И у меня есть две печати, которые я не могу распечатать. Не переживайте, в них запечатана моя гитара и кукла, которую я хочу починить. Кстати, вы не могли бы помочь с этим? — Робин протянула две печати. Сасори взял их и положил к себе на стол. Сложив печати, листочки вспыхнули белым дымом и из него появилась гитара и маленькая кукла. Акасуна с осторожностью взял куклу на руки и отнес на другой стол. Он внимательно ее рассматривал и очень трепетно ее поворачивал.

— Я починю, но только чуть позже. Мне нужно закончить снадобье.

— Я могу помочь? Вы ведь согласились взять меня в ученицы.

— Хорошо, но делай только то, что я тебе скажу.

— Поняла. — Робин убрала гитару подальше и приступила к работе.

Под присмотром кукольника, Кастилион училась смешивать разные компоненты, а так же отличать их друг от друга. Рыжая очень внимательно слушала своего учителя и впитывала каждое слово. Так они провозились почти весь день за работой. К ним пару раз зашел Дейдара, сообщив о миссии Сасори, а так же Робин была втянута в спор про настоящие искусство. На что девочка ответила, что для нее искусство это танец и музыка. Парни пожали плечами и Тсукури ушел, а Робин позже призналась Сасори, что ей очень нравятся разрушительные техники, которые действуют по масштабу и ей очень хотелось научиться знаменитой техники Цунады Окашо*. На это Акасуна лишь улыбнулся. После перепроверки всех снадобий, кукольник отпустил девочку и сказал, что зайдет к ней, чтобы занести куклу.

Робин поклонилась и вышла. Усталость сразу же ощутилась. Кастилон пошла в гостиную, из которой шел приятный запах пищи. Живот предательски заурчал.

На кухне сидели почти все Акацуки, не хватало только Пейна и Какузу. Остальные с усмешками и смехом слушали рассказы Мизуки. Как только Робин зашла, всех окатила новая волна смеха. Кастилион вопросительно подняла бровь и посмотрела на сестру. Она лишь еще шире улыбнулась.

— О, Роби, есть будешь? — еще хихикая спросила Мизуки. Робин кивнула.

— Эй, рыжая, че это у тебя за спиной? — спросил Хидан. Кастилион положила свою гитару на стул рядом с собой.

— Гитара. И да, я так поняла Кисаме-сан никогда не расстается со своей Самехадой, так и я не расстаюсь со своей гитарой. Думаю объяснять не надо, что будет, если с ней что-то случится. — все кивнули, — вот и хорошо, — Мизуки поставила перед своей сестрой тарелку с едой.

— Сыграешь нам что-нибудь? — спросил Дейдара, когда Робин закончила есть.

— Хм, думаю можно. Мне как раз нужно сейчас расслабиться, — Кастилион пересела на диван и взяла в руки гитару. Настроев ее, она хитро посмотрела на свою анэ.

— Анэ-чан, не подпоешь?

— С удовольствием. А что?

— Сейчас поймешь, — Робин ударила по струнам и комнату заполнила музыка.

Песня: BTS — No More Dream (acoustic)

Мизуки быстро подстроилась и теперь две сестры пели вдвоем. Все остальные с восхищением смотрели на них. На лицах девушек играла легкая улыбка. Они пели тихо, не напрягались. Сестры наслаждались музыкой, как и все остальные. Дейдара и Сасори прикрыли глаза и облокотились локтем на стол. Хидан сидел рядом с Робин, а на его лицо читалось блаженство. Кисаме сидел в углу комнаты в обнимку со своей Самехадой и слегка покачивался в такт мелодии. Конан сидела рядом с Мизуки и смотрела, как ловко Робин перебирает пальцами по струнам. Учиха стоял в проходном проеме, облокотившись об косяк. Он так давно не слышал этого голоса. Мизуки всегда напевала разные песни, когда они были наедине. Итачи лежал у нее на коленях, а Мизуки перебирала его волосы и пела. Но как давно это было… Мелодия стихла, как и голоса девушек. Первым очнулся Хидан.

— Да же слов подобрать не могу, как это было охуенно! Зрители требуют продолжения! — Мизуки хихикнула, а Робин вновь начала что-то перебирать на гитаре. Она подняла голову и осмотрела всех. Акацуки с нетерпением смотрели на нее.

— Что здесь происходит? — спросил Пейн, подходя к Итачи.

— Тихо, — Учиха взглядом указал на Робин. Лидер с интересом посмотрел на нее.

Nothing Else Matters — Acoustic Guitar Cover (Metallica Cover)

Мы близко друг к другу независимо от расстояния.