Улей (трилогия)

Синева глаз не ответила ни единым проблеском доверия или надежды. Синее море наполняла грусть, затягивающая Грига все глубже и глубже. Парень перестал видеть что-то еще – только тоскливая, бесконечная, поглощающая мысли тоскливая синева…

Он резко закрыл глаза и тряхнул головой, восстанавливая контроль над сознанием. Сумасшествие! Что с ним опять происходит?!

Григ вскочил на ноги, отталкивая Линти. Он испугался. Нет ничего хуже, чем понимать, что с твоим телом и мозгом творятся необъяснимые вещи! Не поддающиеся ни описанию, ни управлению! Которых никогда не было раньше, а значит и не должно и не может быть…

– Черт! – возможно действительно следовало обратиться к врачам. Григ выпрямился во весь рост; его лицо пылало, тело била дрожь, и все – лишь потому, что слишком долго смотрел в глаза инопланетной девчонки!..

– Что с тобою?

Брат не ответил. Понимая, что стоять и думать о своем страхе – только усиливать и подкармливать неуверенность, оставляя себе все меньше шансов совладать с ситуацией, он огляделся в поисках лекарства. Все, что нашлось поблизости – бассейн. Не думая ни секунды, Григ бросился в воду, в который раз жалея, что та недостаточно холодная, чтобы обжечь кожу и выбить из головы дурь.

Второй раз он искал спасение от себя в плавании – нехорошая статистика!

Линти рассеянно следила, как Брат рассекает гладь бассейна, стремительно перемещаясь от бортика к бортику. Неуравновешенный, вспыльчивый мальчишка, от которого теперь зависела жизнь дочери Первого Правителя Лиги. Никогда Линти не предполагала в своей судьбе подобных перемен. Несмотря на природные таланты, она не предвидела в ближайшем будущем ничего страшного или угрожающего. Она и Кани так долго ждали возможности сбежать с Бровурга – от назойливых преподавателей, от неусыпного надзора роботов-воспитателей, от завистниц-подруг, от расшаркивающихся сослуживцев отца, от офицеров безопасности, от международных встреч и официальных приемов, от скучных банкетов, от… Возможно, именно поэтому им и не хотелось ничего предвидеть. Не хотелось загадывать. Да и что могло случиться плохого? Несколько месяцев свободы на лучших курортах галактики. Мифические планеты, сказочные места, неповторимые, незабываемые красоты. Море острых впечатлений и ярких эмоций… А чего стоило уговорить отца Кани – только за этот подвиг им обеим следовало поставить памятники! А тут…

Григ заходил уже на двадцатый круг и все еще не сбавлял темпа.

– Ты хорошо плаваешь! – отвлекаясь от тоскливых мыслей, признала Линти.

Григ не ответил.

– Ты, что – не слышишь?

От бортика к бортику, от бортика к бортику… Альтинка насчитала тридцать кругов – ждать дольше ей надоело. Она разделась, оставшись в кружевном нижнем белье, никогда не входившем в моду «Улья» и потому для Грига, как и для других Братьев, необычном и даже вызывающем – подошла к краю бассейна – к тому месту, где Григ завершал круг и переворачивался, ударяя пятками по изумруду стенки – и присела, спустив ноги в воду. Когда Григ приблизился в очередной раз, ему пришлось принять во внимание изменение конфигурации бассейна – занятый изматыванием самого себя, Брат едва успел заметить Линти и опомниться, чтобы не ударить ее пятками в перевороте. Но, сбитый с ритма, Григ не смог остановить движения. Он налетел на бортик, сбил Линти и ушел под воду вместе с нею.

Неизвестно, что успела подумать Линти, но Григу поступок альтинки показался бестолковым – через мгновение девчонка оказалась наверху, высаженная, а, скорее даже, выброшенная из воды Младшим Братом – мокрая и немного испуганная.

Нет, все-таки женщины – это женщины! Это маленькое хрупкое создание едва не пострадало от самой элементарной глупости – на скорости Григ запросто мог переломать ее слабые кости, причем без малейшего желания со своей стороны! Брат хотел выругаться, но возмущение погасло быстрее, чем успело проявиться наружу. Дело в том, что Линти теперь стояла на мраморе пола над бассейном практически обнаженная – загорелая, тонкая и стройная, как тростинка; в свободной непринужденной позе – чуть подогнув одну ногу и грациозно опираясь на другую. Ее глаза веселились, смеялись собственной непредусмотрительности. Григ же настолько неожиданно для самого себя уставился на эту красивую и совершенно новую для себя картинку, что едва не нахлебался воды, попросту позабыв, что все еще нужно шевелить конечностями, чтобы удержаться на поверхности.

Линти не могла не уловить внезапного потрясения парня. Теперь красивые и только что испуганные глаза заблестели от невольного смеха.

– Ты что, никогда такого не видел?!

У альтинки вдруг появилось игривое настроение. Приковав все внимание парня, она несколько раз прокрутилась перед Григом, показывая себя с разных сторон, как манекенщица на подиуме.

– Нет. – Григ признался совершенно честно и без тени смущения. – Никогда не видел.

Его голос прохрипел так, что «с потрохами» выдал нервозность хозяина. Линти зазвенела смехом, словно в один миг позабыла о всех своих злоключениях и вновь находилась дома в полном покое и безопасности.

– Я не понимаю, – выдавил наконец Григ.

– Чего?

– Противоестественное не может быть красивым!

– Что «противоестественное»?

– Ну… – поддерживаясь на плову ногами, Григ руками дал понять, что имеет ввиду фигуру альтинки. – Ты слабая, хрупкая, неприспособленная… Даже, если бы тренировалась – на таких костях бойца не вырастишь. Такие не выживают, значит – противоестественно. Значит – не красиво. А я…

– Я должна казаться уродиной, но тебе нравлюсь?!

– Да. – Григ удовлетворенно кивнул, давая понять, что именно так и хотел сказать – при этом в глазах Брата засветилось не поддельное желание разобраться. Линти захохотала так громко, как, наверное, умела, потеряла «управление», оступилась и бухнулась в воду.

– Ну вот! – Григ пожал плечами – еще одно доказательство.

Он выловил альтинку и поддержал на поверхности, ожидая, пока прервется звон ее смеха – даже отплевываясь, Линти не могла совладать с собою. Наконец, во время паузы, она ошарашила Грига вопросом, уже не имевшим никакой связи с предыдущей темой:

– Ты хорошо плаваешь! Для чего вам учиться плавать, если не бываете на планетах? Это тоже «противоестественно»!

Григ не придумал, что ответить – Братья всегда плавали – из поколения в поколение. Тогда «для чего» ходят, «для чего» бегают? И при чем здесь планеты?

Линти не ждала ответа – она забыла про свой вопрос, едва успела его задать. Все еще в игривом настроении, альтинка подплыла к Григу, приблизилась к нему вплотную, почти соприкасаясь с парнем ногами, словно в какой-то задумчивости провела несколько раз ладонью по бугристой груди будущего воина, заставляя мальчишку затрепетать от возбуждения, а потом вдруг схватила его за горло и потянула на дно. Григ еще мог ожидать такого от Кани, но…

Даже застигнутый врасплох, Младший Брат потерялся лишь на мгновение – уже через минуту и он и альтинка оказались на «берегу», Линти – неподвижная в умелом силовом захвате Грига.

Она продолжала хохотать.

На Брата напали, но напали просто так, балуясь и без малейшей злобы – понимая это, Григ разжал захват и бухнулся на мрамор рядом. Все же он добился своего и порядком устал. Линти обняла парня за шею и заставила разлечься рядом с нею на холодном полу. Оба тяжело задышали.

– Так, что там у вас за праздник? – альтинке было все равно, о чем спрашивать – она боялась пауз в общении и не хотела оставаться наедине со своими мыслями. – Рассказывай, «воин»!

– Ничего смешного! – Григ буркнул недовольно – взрослая девчонка, а ведет себя, как ребенок.

– Да я и не смеюсь – просто интересно!

– Праздник Дележа.

– Расскажи!

– В общем… Ну… – руки Линти на шее отвлекали от серьезных мыслей – чтобы собраться, Григу пришлось отстраниться и сесть, глядя теперь на смеющуюся на полу особу сверху вниз. – День Дележа – самый важный праздник в мире!

– Неужели?

– В нашем мире.

– Чем же он такой важный?

– Линти, прекрати насмехаться! – Григ сделал такой серьезный вид, что у альтинки поднялись брови. – День Дележа – это… Он даже не день. Иногда праздник длится по несколько недель, иногда месяцев! Собирается весь «Улей», все мужчины…