Улисс XVI: Евмей

Затем не столь уж кривя ртом после двух и шести что получил сообщил он Стивену про какого-то типа по имени Багс Комиски, которого сказал он Стивен хорошо знает по Фулламу, судовому поставщику, бухгалтер там что ошивался частенько у Нэйгла на задворках с О’Марой и одним мелким парнем с заиканьем по имени Тайи. В любом случае посадили его последней ночи накануне и оштрафовали на десять шиллингов за нарушение порядка в нетрезвом виде и отказ проследовать с констеблем.

М-р Блум тем временем продолжал сновать поблизости булыжников около жаровни угля перед будкой корпоративного сторожа, который очевидно ненасытен до работы, неожиданно поразило его, вкушал серию в тихих сорок кивочков во всех отношениях и целях за свой собственный личный счет пока Дублин спал. Он кидал странный в то же самое время взгляд то и дело на Стивеного что угодно кроме безупречно одетого собеседника, как будто видел уже этого вельможу где-то или иначе, хотя где не имел возможности он правдиво констатировать, равно как и не было у него отдаленнейшего понятия когда. Будучи уравновешенным индивидом что мог бы дать несколько очей вперед не мало кому по части проницательного наблюдения, также заметил он о того очень ветхой шляпе и расхлябанно носимой одежде как правило свидетельствуя о хроническом безденежьи. Вероятно был он одним из его прихлебателей, но в деле сего было это просто вопросом чьего-либо сидения на шее своего соседа за дверью повсеместно, во всей глубине, так сказать, более глубокой глуби и по поводу сего если вот кому на улице случись очутиться на скамье подсудимых самому, каторжные работы с или без возможности замены штрафом были бы очень rara avis совершенно. В любом случае обладал тот законченным количеством холодной самоуверенности перехватывая людей в такой час ночи или утра. Очень жирно было это определенно.

Парочка рассталась и Стивен присоединился к М-ру Блуму который, своим натренированным глазом, выкупил что поддался тот елейноречию другого паразита. Намекая на сию встречу сказал он, смеясь, Стивен, вот что:

– Счастье изменило ему. Он попросил меня попросить тебя попросить кого-то по имени Бойлан, расклейщика афиш, устроить его человеком-сэндвичем.

При этом известии, к которому он казалось выказал мало интереса, М-р Блум уставился рассеяно на протяжении половины секунды или вроде того в направлении ковшовой драги, носящей с гордостью далеко прославленное имя Эбланы, пришвартованной вдоль Таможенной Пристани и весьма вероятно Не поддающейся ремонту, на счет чего заметил он уклончиво:

–Каждый получает их собственную порцию везенья, говорят. Сейчас вот ты упомянул об этом лицо его мне было знакомо. Но, оставим это на минутку, с каким количеством расстался ты, поинтересовался он, если конечно я не слишком любопытен:

–Полкроны, ответил Стивен. Полагаю он ж нуждается где-то спать.

–Нуждается, извергся М-р Блум, изображая далеко не малейшее удивление при сием известии, я могу вполне доверять утверждению и гарантирую что он без вариантов так и делает. Каждому по его потребностям или каждому по его делам. Но, говоря о вещах в общем случае, где, добавил он с улыбкой, сам ты собираешься спать? Идти в Сэндиковку не может быть и речи. И даже полагая что ты б так и сделал, не попадешь ты внутрь после того что случилось на Вестланд Роу станции. Просто вымотался за-зря. Я не имею тут в виду допускать диктовать тебе ни в малейшей степени, но зачем ушел ты из отчего дома?

–Искать несчастья, был ответ Стивена.

–Встречал я твоего уважаемого отца при одном недавнем событии, дипломатически возразил М-р Блум, собственно говоря сегодня, или чтоб быть строго точным, вчерашним днем. А где он обитает в настоящее время? Заключил я в ходе разговора что он переехал.

–Думаю он где-то в Дублине, отвечал незаинтересованно Стивен. Почему?

–Одаренный человек, произнес М-р Блум о М-ре Дедалусе старшем, в больших чем одном отношениях и прирожденный рассказчик если когда и был такой. Он черпает огромную гордость, вполне законно, Из тебя. Ты мог бы вернуться назад возможно, осмелился он, все еще думая об очень неприятной сцене на Вестланд Роу вокзале, когда совершенно очевидно было что двое других, Маллиган, то бишь, и тот Английско туристический его дружок, которые в итоге и обставили своего третьего товарища, терпеливо старались, как если бы вся чертова станция принадлежала им, смыться от Стивена в неразберихе.

Не последовало никакого ответа ожидаемого на это соображение однако, каким бы тот ни был, Стивена мысленный взгляд будучи слишком занято погруженным в картину его семейного очага, последний раз видел он его со своей сестрой Дилли сидящей у камина, ее волосы распущены, в ожидании слабой Тринидадской какаовеллы, что была в закопченном чайнике приготовленной быть, так чтоб она и он могли выпить ее с овсяным настоем вместо молока после Пятничной селедки, что съели они по две за пенни с по яйцу на каждого для Мэгги, Буди и Кейти, кошка тем временем пожирая под катком для белья месиво из яичных скорлуп и обугленных рыбьих голов и костей на квадратном кусочке коричневой бумаги, в соответствии с третьей заповедью церкви поститься и воздерживаться в дни приказанные, было то начало квартала или если не, Постные дни или что-то вроде того.

–Нет, М-р Блум повторил снова, я бы лично не возлагал много доверия на того доброго приятеля твоего что привносит юмористический элемент, Д-ра Маллигана, в качестве гида, философа и друга если б был в твоих ботах. Он знает с какой стороны его маслом хлеб намазан, хоть по всей вероятности никогда и не осознавал, что это такое быть без регулярных обедов. Конечно ж ты не заметил столько сколько я. Но не вызвало б у меня ни малейшего удивления узнать, что понюшка табаку иль чего-то наркотического было добавлено тебе в стакан с каким-то последующим намерением.

Он понимал, однако, из всего что слышал, что Д-р Маллиган был многогранным разносторонним человеком, ни в коем случае не скованным медициной только, который быстро продвигался вперед в своем ряду и, если свидетельство являлось подтвержденным, сулило ему в не слишком отдаленном будущем наслаждаться процветающей клиентурой в качестве тонного медицинского практиционера, получая щедрое вознаграждение за свои услуги, в добавок к профессиональному статусу чего спасение им того человека от верного утопания посредством искусственного дыхания и того что в Скерриз называется первой помощью, или был Малахайд это?, являлось, был он обязан отметить, чрезвычайно смелым поступком, который не мог бы он захвалить слишком высоко, так что честно говоря пребывал он в совершенном затруднении постичь, какая на земле причина могла б быть на изнанке сего за исключением что умалил он это до чистого упрямства или зависти, ясно и просто.

–Если только все это просто сводится к одному и он является тем что зовется выуживать твои мозги, рискнул выпалить он.

Сдержанный взгляд наполовину заботливости наполовину любопытства усиленный дружелюбностью что мельком кинул он на Стивеново в настоящее время мрачноватое выражение черт лица не пролил моря света, вообще собственно никакого на проблему того позволил ли он себе быть жестко одураченным чтоб судить по двум или трем унылым замечаниям он позволил себе обронить или же, как раз наоборот, видел ситуацию насквозь, и по какой-то или иной причине лучше всего известной ему самому позволил положению дел более или менее…Угнетающая бедность на самом деле имела подобный эффект и он более чем предполагал что, высокими образовательными способностями тот хоть и обладал, испытывал он отнюдь не малую трудность в сведении концов с концами.

Вплотную к мужскому публичному уриналу заметили они фургон мороженщика, вкруг которого группка предположительно итальянцев в горячей перебранке избавлялась от многоречивых выражений на своем оживленном языке в особенно возбужденной манере, между сторонами существуя кой-какие мелкие разногласия.

– Puttana madonna, che ci dia i quattrini! Ho ragione? Culo rotto!

– Intendiamoci. Mezzo sovrano piu…

– Dice lui, pero!

– Mezzo.

– Farabutto! Mortacci sui!

М-р Блум со Стивеном вошли внутрь приюта извозчиков, непретенциозного деревянного строения, где, прежде того, он редко если вообще бывал раньше, первый прошептав предварительно второму несколько намеков к вопросу о хозяине сего говорят и бывшем тем когда-то знаменитым Козлодером, Фицхаррисом, членом Непокорных, хоть он и не мог ручаться за действительные факты, в которых очень вероятно не было ни следа правды. Несколько мгновений спустя увидели наших двух сомнамбул благополучно усевшившимися в укромном уголке лишь только чтоб быть встреченными пялящимися взглядами от решительно пестрого сборища бродяг и бездомных, и прочих недескриптивных представителей рода homo, уже поглощенных там едой и питьем, разноображенными разговором, для кого они по всей видимости представляли собой объект подчеркнутого любопытства.

– Сейчас касаясь чашки кофе, рискнул правдоподобно предложить разбить лед М-р Блум, приходит мне тут в голову, что следовало б выбрать тебе образец чего-нибудь в форме еды посущественней, скажем, какого рода булочку.

Соответственно первым его актом было с характерным хладнокровием заказать эти штуки по-тихому. Сброд извозчиков или грузчиков, или кем бы они ни были, после беглого осмотра, отвернул свои глаза, явно неудовлетворенные, прочь, хоть и один рыжебородый испитый индивид, часть волос чья была с проседью, матрос, вероятно, все глазел еще какое-то ощутимое время перед тем как перенести свое поглощенное внимание на пол. М-р Блум, пользуясь правом свободной речи, он имея лишь поклонное знакомство с диспутируемым языком, хотя, по правде говоря, скорее в затруднении сверх voglio, заметил своему протеже внятным тоном голоса, касаемо генеральной баталии на улице, которая все еще продолжала бушевать живо и без удержу.

– Прекрасный язык. Я имею в виду для певческих целей. А что ты поэзию не пишешь свою на этом языке? Bella Poetria! Он так мелодичен и полон. Белладонна. Voglio.

Стивен, который до смерти старался всеми силами зевнуть если б мог, страдая от апатии самого общего плана, отвечал:

–Чтоб наполнить ухо слонихи. Они там пререкались из-за денег.

–В самом деле? Спросил М-р Блум. Конечно, присовокупил он задумчиво, по внутреннем размышлении того что есть больше языков с которых начать нежели были абсолютно необходимы, все это мог быть просто южный ореол что его окружает.