Ultima Ratio

— А ты вот про что….Нет тут никаких микрофонов. С гарантией.

— С чего ты взял?

— С того что редактор Алябьев, на деньги нашего шефа Островского — нанял детективное бюро «Бранд и Чадский» для обеспечения безопасности моей персоны ….так сказать во всех смыслах. В том числе техники, два раза в неделю проверяют и мою квартиру и редакцию на предмет прослушивания…

Пришло время удивляться Зиланду. Частное агентство «Бранда и Чадского», двух отставных жандармских полковников — имело очень серьезную репутацию и занималось обеспечением безопасности «сливок московского общества», за немалые деньги.

— Так что можешь говорить свободно, Моня. Квартиру проверяли позавчера. Все чисто.

Эммануил подвинул стул и сел напротив Минакера.

— Мне нужен Бородин. Все его исподнее. Бюджет, на розыск его грязного белья, фактически не ограничен…

Реакция Минакера, была неожиданной. Отшатнувшись, он мгновенно вскочил, опрокинув на белоснежный кухонный пол, кофейную чашку.

— Ты!! Что ты знаешь, мерзавец??? Кто тебя послал!!! Фальцетом завопил журналист.

Почти двадцать минут у Зиланда ушло на то, что бы успокоить напуганного и возбуждённого Минакера, убедив его, что визит не связан с какими то предыдущими делами.

Чуть успокоившись и закурив в очередной раз, Саша Минакер, рассказал крайне занимательную историю.

Уже полгода, по распоряжению Алябьева, Саша Минакер осторожно и тихо копал в направлении одного необычного воинского подразделения. Отдельного парашютно-разведывательного полка ВВС, расположенного в подмосковной Кубинке, рядом с крупным аэродромом военно-транспортной авиации. Полк парашютистов — разведчиков, был сформирован лет десять назад в интересах дальней авиации и сильно напоминал по организации британский полк САС. Все бы ничего, но у кого то в околокремлевский кругах, было мнение, что данный полк используется во всяких темных, нелегальных операциях. Толи там существует некая школа особого назначения, где действующие офицеры и фельдфебели натаскивают головорезов из числа московских бандитов, то ли через командование этого полка и расположенные рядом склады — осуществляется незаконный экспорт оружия.

— Что то подтвердилось? Спросил Зиланд глядя в бегающие глаза журналиста.

— Нет…пока ничего. Но информация есть… Двусмысленно ответил Минакер, еще больше добавляя неясности.

— А что это твои Алябьев с Островским, нос свой, решили в Военное министерство сунуть. Тут никакой «закон о печати», не поможет. Военные кого захотят, сожрать могут, не поморщившись.

— Ну Моня, ты же знаешь. У Глеба Островского много друзей и обязанных ему людей. Включая самого…кхм, ты помнишь, сколько издательский дом «Калейдоскоп», сделал для фракции…Прогрессивного блока в Государственной думе.

Зиланд быстро кивнул. Значит вот как. Не только старик Нелединский, решил потопить Бородина, но еще кто то выше. Возможно премьер Светлов и его уральские заводчики, либо сам…А может и не хотят топить — просто собрать компрометирующие материалы и получить рычаг давления на военного министра. Не понятно зачем, но то, что Бородина одновременно начинают обкладывать, как медведя в берлоге с нескольких сторон — вселяло в Эммануила робкий оптимизм, что ему удастся выполнить задание шефа, да еще возможно на этом и заработать. Самую малость, конечно…

— Записывай «Обьект Франт, покинул квартиру Лохматого, ровно в 11.11 по московскому времени… Номер автомобиля марки….»

Сидящий у окна на мягком пуфике, и положив фотоаппаратом «Фокус» с узко угольным объективом на роскошный ковер, старший поста наружного наблюдения, капитан Тихон Жемчужников размеренно диктовал текст донесения своему напарнику, подпрапорщику Афанасию Гурину. В отличии от Жемчужникова, привыкшего к особенностям своей службы — Гурин, на посту чрезмерно волновался, был слегка рассеян и поэтому работал на «подхвате».

— Посмотри, там все хорошо записалось?

Гурин, щелкнул переключателем и через колонки в гостиную полился слегка картавый голос журналиста и размеренный, голос его гостя. Пока анонимного, занесенного в журнал наблюдения, под псевдонимом «Франт».

— Отлично получилось. Усмехнулся капитан. Как будто возле микрофона находился. Вот до чего оперативная техника дошла…

— Техника то чья, господин капитан? Робко спросил Гурин. Он все таки был выпускником технического училища в Екатеринбурге…

— Магнитофон то, американский «Ампекс». А вот микрофоны скрытые, германские «Телефункен»..

Жемчужников, прибывал сегодня в отличном расположении духа. Наконец то, почти за три месяца опостылевшей слежки за этим мерзопакостным и гнусным типом — дали какой то осязаемый результат. Минакер- сегодня развязал язык и вскоре язык ему укоротят. Возможно вместе с головой. А то ишь ты, «совесть нации», перхотные писарчуки из грязных местечек — кем себя возомнили!!! Государством, не ими созданном и построенном опять рулить хотят как их предки в семнадцатом…А вот, дудки…Перевелись дураки на Руси…Всех Ленин с Троцким перевоспитали…да Деникин затем, подчистил….

Три месяцы назад, его, офицера штаба отдельного парашютно-разведывательного полка, вызвал к себе сам начальник разведуправления Главного штаба ВВС, генерал — майор Нестеров.

— Задание ответственное. Секретное. По документам, вы будете находится в командировке в Уфимской губернии, получать новое парашютное снаряжение. На деле, вы войдете в состав разведывательной команды, подчиненной моему порученцу, майору Николаю Эверсману. Он — старший по команде, все указания, получите у него. Вопросы есть, капитан?

— Только один, господин генерал. Почему именно я?

— У вас очень положительная репутация среди сослуживцев, капитан. А я это ценю, выше других благодетелей. Не разочаруете меня, капитан и ваша карьера быстро пойдет вверх.

В особую команду, помимо Эверсмана, Жемчужникова и Гурина входило еще семь человек, все либо парашютисты-разведчики, либо офицеры штаба ВВС. Расположились в шикарной сьемной квартире на Садовом Кольце и вели наблюдение за редкость неприятным типом по фамилии — Минакер. Который был известным московским журналистом. Микрофоны в квартире ему установил техник, работающий в известном сыскном агентстве «Бранд и Чадский», в чьих обязанностях было смотреть за тем, что бы их в квартире Минакера — не было. Но техник — был отставным прапорщиком — связистом, служившим раньше в парашютной бригаде под Тулой и к тому же заядлым антисемитом и тайным поклонником Союза Михаила Архангела. Так что завербовать его Эверсману удалось почти бесплатно, лишь на черносотенных убеждениях. Так что, несмотря на регулярные проверки, чуткие микрофоны писали и писали хорошо и много.

А послушать было что, благо Минакеру на его как он считал «безопасную квартиру» прибывали многие из столичной богемы. В основном такие же гнусные типы как сам Минакер, такие же нечистоплотные, горластые садомиты. Но они много болтали, особая команда Эверсмана — прилежно писала и фиксировала. Фотоснимки и катушки с записями, раз в день забирал сам Эверсман, одетый исключительно в партикулярное платье успешного столичного буржуа.

Но сегоднящний утренний гость «Лохматого», был из другой породы. Приехал на черном «Руссо-Балте», чиновной комплектации с кожаным салоном и номером «особой серии». Походка уверенная, одежда с иголочки, явно дорогого портного. Говорил уверенно, часто насмехался над нервным Минакером. А потом Минакер понес такое….