Ультимат. Том 1
Шрифт:
— Что ты имеешь в виду?
— В общем, пора бы тебе уже начать заниматься своей личной жизнью. А я… Я уже прожил замечательную жизнь. Да и уйти мне не страшно.
— Не говори так! — нахмурилась Галчонок: — Опять завёл свою шарманку… Ты последний родной человек, который у меня остался! И я… Я не смогу без тебя…
— Сможешь. Ты уже взрослая девчонка.
— О чём ты?!
— Сепарация и все дела. Скажу честно, мне очень приятно, что ты заботишься обо мне… Но твоя молодость проходит. Потом будешь жалеть. И винить своего дурного дедушку, который висел на тебе обузой всё это время.
— Деда. — Галчонок нахмурилась ещё сильнее: — Это, что за разговоры? М? Я сейчас буду ругаться!
— Прости-прости. На самом деле, я очень хочу, чтобы моя внучка была счастлива.
— А я счастлива!
— И не умерла от переработки.
— Вот тут сложнее… Но я постараюсь.
— Солнце. — Николай Константинович взял внучку за руку и по-доброму посмотрел в глаза: — Не трать молодость в пустую. Ладно? Сепарация — это хорошо. Это нормально для любого человека.
— А как же забота о старшем поколении?
— На то оно и старшее. Мы привыкли всё делать самостоятельно. Такова была суть нашей жизни. А ты… Ты меня балуешь. Слишком сильно балуешь! Я этого не заслужил.
— Как это?! Ты герой Советского Союза!
— И, что с того? В первую очередь — я твой дедушка. И мне очень больно смотреть, как твоя жизнь превращается в замкнутый круг. Работа-дом. Работа-дом. Мы не для этого строили будущее… Не за это мы сражались. Подумай на досуге о своей жизни. Ладно?
— Эх… Хорошо. — тяжко вздохнув, ответила Галя и приобняла Николая Константиновича: — Я, что-нибудь придумаю. Возможно, выберусь на выходных с Викой…
— Другой разговор! — обрадовался дедушка.
— А ты прекращай говорить так, будто прощаешься! Ты проживёшь ещё очень и очень долго. Поэтому, даже не смей нагнетать. Понял меня?
— Есть, Генерал Солнце! — отрапортовал Николай Константинович и улыбнулся ещё шире: — Ладно, ты отдыхай. Я немного телевизор посмотрю и тоже спать буду.
— Долго не засиживайся. — Галчонок сонно зевнула и легла в кровать: — Деда…
— Оу? — дедушка остановился на пороге и повернулся к внучке.
— Я тебя люблю.
— И я тебя люблю, Солнце. — улыбнулся Николай Константинович, и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Галя, какое-то время думала, что, наверное, она сильно перегибает палку в надзоре за дедушкой. Он же привык выживать в самых невероятных условиях. И… подобная забота может нанести серьёзный урон по его самооценке.
Но Римма тоже была всесильной, пока не свалилась с обширным инфарктом. А ведь тоже, ничего не предвещало беды. Бегала, как коза-ягоза! Занималась спортом. Праправнуков нянчила… А потом секунда. Одна маленькая секунда и всё. Ещё одного великого Гром-Мастера не стало.
С этими мыслями Галчонок провалилась в сон. На этот раз, прекрасный! Красивый. И очень яркий.
Она, будучи совсем маленькой девчонкой, стояла на деревянном крыльце их небольшого домика в деревеньке под Пермью. Бабушка только что нажарила оладьи, аромат которых распростёрся по всему двору. А небо было такое яркое и чистое… Галя больше, никогда не видела его таким.
Беззаботное детство… Волшебное время, когда ещё вся жизнь впереди. А мир такой дружелюбный, но в тоже время огромный и неизведанный! Счастливое
время, которое Галчонок хранила в памяти.Но вдруг старая калитка скрипнула ржавой пружиной-доводчиком. Во двор в своей оранжевой форме зашёл Николай Константинович. От него пахло мужским одеколоном и дымом.
Только дедушка мог улыбнуться так, словно в его улыбке сосредоточилось всё тепло этого мира.
Присев на одно колено, Человек-комета тихо прошептал:
— Иногда взрослым приходится врать. Но существует одна незыблемая истина. Ты моя главная радость в жизни, Солнце… Я верю, что всё у тебя обязательно получится. Держись своих друзей, и никогда не сворачивай с пути. Не сомневайся — ты всё делаешь правильно. — чмокнув внучку в лоб, дедушка вновь улыбнулся, а затем надел свой вытянутый шлем и направился обратно в сторону калитки.
Галя изо всех сил пыталась позвать его… Но голос вновь предательски пропал. Тогда девчушка попыталась догнать дедушку, однако ноги, как будто наполнились свинцом. Было очень тяжело. А калитка закрылась, словно в последний раз.
Открыв глаза, Галчонок резко вскочила с кровати.
В квартире было подозрительно тихо… Да и в целом, почти любой человек, каким-то чудом мог чувствовать, когда дома никого нет. Присутствовала такая странная прохлада, где-то в груди.
Забежав в гостиную, Галя первым делом ринулась к шкафу. Ну, не мог же дедушка взять и…
Вместо оранжевой формы на крючке одиноко висели пустые плечики.
— Господи! — ужаснулась Галчонок, и быстро выхватив свой мобильник, набрала номер Николая Константиновича. Его телефон запиликал на кухне.
— Боже… Он же не… — Галя буквально оббежала всю квартиру, и убедившись, что дедушки нет, схватилась за голову: — Только не это…
— Знаешь, я люблю поболтать. — произнёс террорист, оглядывая огромный сборочный цех: — Родители вечно говорили мне — Саргас! Люди не любят болтунов! Всем нравятся тихие мальчики… А информация так и пёрла из меня потоком. Понимаешь?
Соня уже трижды пожалела, что не успела эвакуироваться. Чёртов культист решил свести её с ума своей непрекращающейся болтовней. Но она терпела… Терпела и молчала, выжидая удобного момента, чтобы сбежать. А в идеале — оторвать этому ублюдку язык.
Увы, культистов было так много, что любое неверное движение могло спровоцировать перестрелку. А многих из охраны уже взяли в плен… Опасно!
— И я молчал. Конечно! Ведь родители — это незыблимый авторитет. Самые главные люди в жизни ребёнка! — кисло ухмыльнулся Саргас и ткнул Соню пистолетом в спину: — Садись! Вот сюда.
Пленница обречённо вздохнула и села на панель управления огромного станка.
— Саргас! — позвали сверху.
— Чего там? — отозвался культист.
— Белоснежку пока не трогай! Тут, что-то непонятное по ней…
— Что непонятного?
— Откуда ж мне знать? Файлы подделали. Скорее всего, это оперативник ИСБ. Ибо, кому ещё нужно подделывать документы при устройстве на работу?
— Оу… Так ты у нас девочка с сюрпризом? — ухмыльнулся Саргас и вновь ткнул Соню огромным револьвером: — Люблю сюрпризы! Но если ты из ИСБ… Ох, что мы с тобой сделаем… Просто праздник, какой-то!