Ультиматум (Рассказы)

— Слухай, дядя Сандро, — раздался из окопа голос проснувшегося Осинина. — На фига надо было такую здоровенную пушку в засаду ставить? У ней же скорострельность — что у меня чих. Два раза выстрелит — и кранты, засекут.

Куцов помолчал, глядя, как загораются легким золотом верхушки сосен на дальних холмах.

— Готовь гранаты, парень. Может быть, и нам придется поиграть с танками в кошки-мышки.

— А мы так не договаривались, — протянул обескураженно Осинин.

В пять утра расчет был готов к стрельбе.

Белов прищурился на Помозкова, который вдруг затрясся в нервном ознобе, подмигнул ему:

— Тебя можно использовать вместо вибратора в лабораторных опытах, Толя.

— Не дрейфь, Помозок. — Курченко шлепнул подносчика по спине широкой ладонью. — Открой-ка лучше ящик с бронебойными.

— Туман не помешает? — пробормотал Агабаб, протирая окуляры дальномера.

Белов хотел ответить, но не успел.

Совсем рядом вдруг прозвучал треск, словно рухнуло дерево. А потом из-за кустов к пушке вышел юноша, почти мальчик, в новенькой гимнастерке с погонами сержанта и в залатанных на коленях галифе.

Оглянувшись, Осинин издал сиплый возглас и вскинул автомат. Куцов резко пригнул ствол вниз: человек без оружия.

Несколько мгновений солдаты и юный незнакомец стояли, вглядываясь друг в друга. Потом лейтенант вышел из-за щита пушки и отрывисто спросил:

— Кто такой? Как сюда попал?

Лицо сержанта побледнело, странным прерывающимся голосом он медленно проговорил:

— Я отстал от своих… разрешите… остаться с вами?

— А где оружие? — все так же резко спросил Белов.

Незнакомец на секунду замешкался, стал вдруг краснеть.

— У меня нет… оружия.

— Как это нет?! Бросил?!

— У меня… не было. — Незнакомец опустил голову, у него горели уши.

— Во дает! — сказал Осинин и покосился на Куцова. — Говорит вроде по-русски, а акцент фрицевский. Может быть, это фашист переодетый? Разведчик? Ну-ка, руки вверх, Ганс, или как там тебя!

— Я не разведчик, — не оборачиваясь в его сторону, сказал странный сержант. — Меня зовут Дан.

Белов хмыкнул. Поведение юноши казалось лишенным элементарного правдоподобия. Кто он? Немецкий разведчик? Не похоже. Стал бы разведчик краснеть и молоть чепуху… Парнишка, случайно переодевшийся в форму сержанта? Убежал от мамы на войну? Тоже не очень похоже…

— Курченко, обыщи его, — велел Белов, наблюдая за действиями незнакомца. Тот вздернул голову, но обыскать дал себя безропотно.

Курченко покачал головой:

— Гол как сокол. В карманах ничего.

— Так, — усмехнулся лейтенант. — Приключений захотелось? Сколько тебе лет?

Дан смутился, снова краснея, мучительно, до слез.

— Восемнадцать…

— Что-то мало верится. Придется доставить тебя… — Белов не договорил.

— Танк! — крикнул Куцов из своего укрытия.

В дальнем конце лощины показалась тупорылая пятнистая машина и с ревом покатилась вперед.

— Ложись! — рявкнул лейтенант. — Помозков, возьми его под свое командование, пусть подает снаряды. Бронебойным — заряжай!.. Да, как твоя фамилия, малый? Уж больно знакомая физия у тебя…

— Белов моя фамилия, — отозвался новоявленный помощник, неумело отползая за ящики со снарядами.

— Не нравится мне все это… — пробормотал Куцов и положил на бруствер тяжелые руки.

— Мне тоже, — протянул Осинин, думая о своем. — Что, у него на морде написано, что он свой? Сомневаюсь я. А лейтенант ему сразу поверил, видал? Он, конечно, ученый и все такое прочее… а ну как ошибся? Возьмет этот приблудный да подаст сигнал фрицам…

— Помолчи, — буркнул Куцов. — И без твоего нытья на душе муторно…

Первый «тигр» был разведкой. Он остановился, поворочал башней, выискивая цели на гребнях холмов, никого не обнаружил и тихонько пополз дальше, останавливаясь через каждые полсотни метров.

— Нервничают фрицы, — усмехнулся Белов, поглядывая на однофамильца и все больше убеждаясь, что не нюхал пороха этот парень. — Чуют свою смерть.

Старшина сделал глотательное движение и расстегнул ворот гимнастерки. Поймав взгляд лейтенанта, криво улыбнулся:

— Понимаешь, всегда перед боем горло пересыхает.

— Ты мне каждый раз говоришь об этом, — засмеялся Белов. — Ничего, сейчас твой мандраж как рукой снимет. «Тигра» пока не трогай, пойдут колонной — ударим сначала по хвосту, а этот никуда не денется.

Агабаб кивнул и припал к окуляру.

«Тигр» разведки прошел в конец лощины, поворочал башней и остановился. До него было всего метров сто, и стоял он боком, так что у старшины даже руки похолодели от желания дернуть за спуск.

— Хорош зверинец! — прошептал Белов, считая начавшие выползать из-за холма танки. — Тут тебе и «тигры», и «пантеры», и «фердинанды»… Хорошую атаку наметили фашисты… Сначала замыкающего, Агабаб, потом эту сумасшедшую зверюгу впереди.

Старшина пошевелил лопатками и выстрелил.

Первым же выстрелом они с ходу проломили борт «пантере», замыкающей колонну. Следующими тремя подожгли злополучного «тигра» в авангарде и вторую самоходку. Остальные круто развернулись и стали расползаться по лощине, отплевываясь огнем и дымом.

— Беглым — огонь! — Лейтенант махнул рукой и бросился к подносчику, который вдруг схватился за голову и упал. — Давай снаряд, пацан.

— Кажется, и наша очередь пришла, — спокойно заметил Сандро Куцов, глядя на замелькавшие на склоне соседнего холма зеленые мундиры.

Осколками близкого разрыва убило Курченко и ранило Агабаба. Белов, отброшенный взрывной волной на разбитые в щепу снарядные ящики, с трудом поднялся и поковылял к пушке.

— Снаряды! Огонь, старшина!

— Не могу, руку перебило! — простонал Агабаб. — Где же обещанная подмога, командир? Что они, не слышат?..

— Ползи к реке, доберись до комбата…

— А ты?

— Пока живы пулеметчики, жив и я. — Лейтенант оглядел панораму боя, и яростно-ликующая усмешка искривила его измазанное землей, пороховой гарью и кровью лицо.

В лощине горело девять танков, но в дыму ползали еще столько же, и все стреляли сюда, и только удачно выбранная позиция не позволяла им расправиться с пушкой сразу.

— Уходи, старшина, а я еще задержусь. Забери с собой однофамильца. Эй, Дан Белов, за старшиной, живо!

— Не пойду! — прокричал испачканный чьей-то кровью и пятнами гари молодой сержант, добавил торопливо: — Пошли вместе, дед.

Лейтенант не расслышал последней фразы, он почувствовал толчок в спину и снова упал. Показалось, что он плывет в невесомости. Боли не было, только спине стало горячо, словно заалела гимнастерка. Склонилось над ним лицо странного парнишки, кого-то смутно напоминавшего, но у Белова уже не осталось сил вспоминать кого.