Улыбка Гамаюн
Шрифт:
– Я должна бежать обратно.
– Так скоро? – забеспокоилась Марго. – Но мы ведь и не успели, как следует поговорить, и у тебя лапа не успокоилась.
– Успокоилась, не волнуйтесь. А мне нельзя больше задерживаться, не то не успею вовремя вернуться домой.
– Но ты прибежишь ещё? – с надеждой посмотрели на неё.
– Не знаю, – ответила она. – Ничего не знаю.
– Мы будем тебя ждать, – с надеждой посмотрела на неё Маргуша.
– В любом виде, – пробормотал Бой.
Ада попрощалась со своими друзьями, в последний раз посмотрела на тёмные окна родительского дома и вздохнула. Если бы она не была в таком виде, тихо зашла бы в дом, и прилегла бы на диване. А мама, проснувшись от шороха, ахнула бы и разбудила папу. И тот сразу бы включил свет и начал расспрашивать, как она к ним добралась ночью, и всё ли в неё в порядке.
Подошла к забору, разогналась и перепрыгнула его. Снова повернулась, посмотрела на тёмные силуэты Марго и Боя, и, взяв обратный курс на запад, помчала вперёд.
Марго смотрела вслед Аде и вздыхала.
– Что вздыхаешь? – спросил её Бой. – Нажаловалась на меня и вздыхаешь?
– Какой ты всё-таки эгоист! Ты самого главного не понял!
– Чего не понял?
– Ведь Ада стала уже не той, что была!
– Ну и что? Она стала лучше, чем была! Ты слышала, с каким энтузиазмом она рассказывала, какое у неё появилось тонкое чутьё на запахи, звуки, как она бежала в деревню.
– Ну и что?
– Как это что? Это здорово! И она сама восхищалась своими новыми способностями.
– Да какой же ты непонятливый, Бой! Она восхищалась способностями собаки, но она ведь человек!
Бой внимательно посмотрел на Марго.
– А ведь ты права! Я об этом и не подумал!
– Не подумал потому, что ты всегда был недогадлив!
– Почему ты со мной так разговариваешь, Маргуша? Чем я заслужил такое отношение к себе?
– Жадностью! – выпалила она.
– Не надо повторять одно и то же по несколько раз. Я это понял и обещаю контролировать свои пищевые инстинкты.
– Ты не сможешь их контролировать!
– Почему?
– Потому что твои родственники, наверное, не доедали, поэтому этот инстинкт у тебя закреплён на генетическом уровне!
– Ты хочешь сказать, что и я, и мои предки голодали, поэтому у меня эволюционно заложен этот инстинкт?
– Да.
Бой вспылил.
– Может, я и не принадлежу к породистым овчаркам, как ты, но у меня тоже есть личное клеймо и международный ветеринарский паспорт.
– Это ничего не обозначает! Главное – родословная. Мой отец – чемпион РФ. Имя его – Легенда-Русс-Элегант. Мать – Гретта. Отец по матери – Гранд-Русс. Мать её – Ника. Моё же полное имя – Марго-Ганриетта-Дальма.
– Ой, ё, ёй! Как страшно! Но, несмотря на это, условия у нас равные. Ты не проживаешь у хозяев, которые выставляют овчарок на соревнования, не бываешь на выставках, не красуешься на подиумах и не получаешь медали! Ты, как и я, живёшь в частном дворе, ешь из кастрюли, и охраняешь хозяев. И твоя родословная никому не нужна.
Марго стояла, гордо отвернувшись от него, и молчала.
– Ты что, надулась?
– И не подумала! С таким, как ты, спорить, себя не уважать! – пренебрежительно ответила она. – Я думаю о Аде и её родителях.
– А что её родители?
– Не понимаешь? Что с ними будет после этого?
– Ты имеешь в виду, если они узнают?
– Да.
– Но, Маргуша, я, как-то и не подумал, о её родителях. Даже не представляю, что с ними будет!
– И я не представляю! Бедная Ада!
А бедная Ада, когда утром проснулась, – с удивлением вспоминала прошлую ночь. Это что, за сон такой приснился? Чудной какой-то, удивительный? Главное, она всё, всё, помнит. Как смотрела на луну, как спрыгнула с подоконника. Дорогу, по которой мчалась, как стрела, в деревню. Дома, удивительно пахнувшие, причем по-разному. Раньше она этого не замечала. Оказывается, и родительский дом пахнет своим, неповторимым запахом.
Но может это совсем и не сон? Ведь стёрлось с памяти возвращение в квартиру! Как зашла, умылась, переоделась, а то, что переоделась, было фактом – грязная пижама лежала в углу ванной. И что самое характерное – животный запах был на ней, впитался в кожу.
Она пристально посмотрела на себя в зеркало. Вид ужасный! Лицо растерянное, глаза красные, как от недосыпа, и какой-то животный запах. Зашла в ванную и встала
под тёплые струи воды. Потом взяла душистое мыло и начала намыливаться. До красна натирала себя жесткой мочалкой, обливалась водой, и снова намыливалась мылом. Обливалась водой и снова принюхивалась к себе. Всё, кажется, звериный запах исчез. Подошла к зеркалу, и снова посмотрела на себя. Растерянный взгляд не исчез. И тогда она заскулила:– Чем я провинилась? За что это мне, за что?
Зеркало молчало. Тогда она снова умылась, припудрила носик, подкрасила губы и начала одеваться, – пора на работу.
5
Весь месяц Ада загружала свою голову, чтобы не думать и не вспоминать о ТОЙ ночи. Та ночь ей приснилась, та ночь была наваждением, химерой. Такого не могло быть, такого, в принципе, быть не может. О ней нельзя вспоминать, тем более, говорить кому-то, не то упекут, чего доброго, в психиатрическую больницу. Но не всегда удавалось приглушать свои мысли. Нахлынут и всё: голова закружится, ноги задрожат, сердечко застучит. Неужели могло такое произойти, и именно с ней? Нет, не могло.
Она дотошно вспоминала тот вечер и искала причину, почему так случилось. Может у неё в тот день голова болела и она, в связи с этим, перепутала дозу и выпила больше успокаивающих таблеток? А может незаметно ударилась головой? Или что? Что? Ничего такого не было. Порылась в интернете, хотела найти ответ на интересующие её вопросы, не нашла. Вместо этого посыпались издевающиеся подколки, типа «а кто интересуется, не корова ли, или какое-то другое животное, которое желает превратиться в человека?» Не отвечала, спустила на тормозах. Мол, поняла шутку. Перерыла медицинскую энциклопедию, но не нашла подобного случая. И вдруг наткнулась на интересную систему Симорон. Методика Симорона уникальна и проста. Она утверждает, что магия жизни заключена в человеческих головах, поэтому надо относиться с юмором к своим проблемам. Человеку свойственно верить в чудеса, поэтому необходимо время от времени расслаблять мозги, входить в состояние некой лени и начать творить по своему хотению. И так как Вселенная может преподнести любой подарок, человек может воплощать любые желаемые роли. Это жизнь в чудесном мире, который создаёт сам человек. К Симорону можно по-разному относиться, и по-разному толковать: то ли это ритуальная магия, то ли шаманство, то ли просто абсурд и глупость!
Ада, прочитав про это, была ошеломлена! Она не знала, верить этому или нет. И как не верить, если и у неё это было? Если она разделила свою жизнь до ТОЙ ночи и ПОСЛЕ. До той ночи жила так, как все. Утром вставала, завтракала, бежала на работу. Или если это был выходной день, проводила выходные с диваном, телевизором, жасминовым чаем, и с любимой шоколадкой или книгой. А после ТОЙ ночи у неё наступила лихорадочная жизнь. Внешне не выдавая своих чувств, она выглядела спокойно. На самом же деле, нервная система высокочувствительной девушки иногда давала сбой, теребя метущийся ум, хаотично разбрасывая мысли. На работе еще ничего! Сама себе устраивала «авралы» и находила сверхурочную работу, а вот дома… Чай бросила пить, кофе не помогало, даже становилось хуже, начало действовать на сон и сердце. В общем, хоть волком вой. И решила она завести себе ежедневный ритуал, утром и вечером. Нет, не тот ритуал, которым пользуются колдуны или экстрасенсы, наводя порчу или проводя нетрадиционное лечение. Ритуал, чтобы убить время, перестроить мозг, наполнить его каким-то символическим смыслом и обеспечить мистический переход из состояния в состояние. Накупила музыкальных дисков и начала каждое утро встречать «Волшебной флейтой» Моцарта, сидя на коврике в позиции лотоса. Музыка успокаивала и заставляла улыбаться простым вещам, настраивала на радость и благодать. Занятия йогой дарили духовное спокойствие и позитив. Но главная цель релаксации, – преодоление двойственности между телом и сознанием. Это проходило красной чертой: преодоление двойственности!
Однажды, после работы, когда Ада как раз занималась релаксацией, в её квартире раздался телефонный звонок. Ада вздрогнула. «Надо было отключить телефон», – подумала она, но, немного подождав, поняла, что он не успокоится, и будет трезвонить до тех пор, пока она не поднимет трубку.
– Ало?!
– Ада, ты?
– Я, – растерянно ответила Ада.
– Ты что, была в душе?
– Нет.
– А почему не отвечаешь?
– Кто это звонит?
На той стороне трубки раздался весёлый смех.