Улыбка Стикса

– Всех бойцов взвода, в индивидуальных защитных костюмах, отправляешь за оборудованием для проведения химической разведки местности. Двигайся.

Язык спустился в штаб

«Лучше перебздеть, чем недобздеть», в очередной раз подумал Язык. «Если что, всё оформлю как внеплановые учения с личным составом».

Ошибаться ему нельзя. Никак нельзя.

Майор Вадим Петрович Язык, 40 лет от роду, ещё неделю назад был подполковником, командиром этого самого инженерно-саперного батальона.

Этот год вот как-то не задался: сначала жена, уставшая от постоянных переездов, его командировок, тревог и так и не сложившегося быта, уехала в январе к маме Калугу, потом отец, пролежав 2 недели, скончался от приступа инсульта, вдобавок ко всему, приехавший молодой капитан, шнурок-проверяющий, зацепившись за отсутствие в планах учебы личного состава батальона каких-то мероприятий, начал грозить страшными карами и намекать на подарок проверяющему, который это самое страшное поможет избежать, в добавок ко всему, начал требовать себе молодуху в постель. Но вместо молодухи получил в рожу. Выбитый зуб и лиловый, на пол лица, синяк, решили судьбу подполковника – минус одна звезда на погоне и понижение в должности. Сейчас он начальник штаба. Командиром батальона назначен его бывший заместитель.

Уходить из армии не хотелось. До выхода на пенсию оставалось 5 лет выслуги. Специальность инженера-строителя и огромный опыт в организации, как восстановительных работ, так и строительстве объектов, на гражданке нашли бы применение, но Вадим прикипел к армии. Из этих 20 лет службы он успел побывать на восстановлении городов, разрушенных землетрясениями, селевыми потоками, наводнениями. Ликвидировать последствия урагана на Дальнем востоке. Снимал минные поля в зонах де-эскалации на Ближнем Востоке как под флагом своей страны, так и под знамёнами Лиги Содружеств.

Пришлось воевать на африканском континенте, в составе миротворческого контингента, участвовавшего в разведении враждующих племен, до этого на протяжении 5 лет вырезавших друг друга по признакам, которые были только им и ведомы. Для любого другого европейца, американца или азиата, представители племен были все на одно лицо: черные, курчавые, широкими носами и огромным желанием убивать. Убивать иноплеменников, убивать тех, кто мешает их убивать.

Но больше всего Вадим сейчас переживал за жизни бойцов, солдат-срочников, которые смотрели сейчас на него из-под стекол противогазов, как на Господа Бога и веровали, что он их вытащит, что он точно знает, что, как и кому надо делать.

Итак, что мы имеем: три роты по 48 бойцов. Плюс 54 в техроте. Это 198. Минус 15 – в карауле на складах. Еще минус три в санчасти, четверо в увольнении в городе с ночёвкой. И того 176 человек. БТР-60ПБ возле КПП и штабной УАЗ.

В минусах еще – офицеров и прапорщиков, кроме него – ноль. Негативные факторы: отсутствие информации о происходящем, отсутствие связи. 40% личного состава не отслужили и полугода.

–Товарищ майор, туман рассеивается, практически весь ушёл, – крикнул дневальный.

– Понятно.

– Только что звонили с наблюдательного поста на крыше, просят подняться наверх.

Проходя мимо оружейной комнаты, которую охраняли сержант и два бойца, вооруженные автоматами.

– Сколько бронежилетов находится в оружейной комнате?

– 26 бронежилетов.

– Сержант Хомячок, выдать личному составу броники. Давай, довооружи всех на первом этаже штатным оружием и всех соберёшь вместе, кроме тех, кто охраняет вход. Проконтролируй, чтобы магазины к автоматам не цепляли, а то перестреляют друг друга от неопытности и с перепуга.

– Есть, понял.

Хомячок служил в полтора года. Сержант, на котором зачастую, в отсутствии офицеров и прапорщиков, держалась дисциплина. После срочной ему предложили остаться сверхсрочником.

Перепрыгивая через ступеньку, поднялся на крышу.

– Фигня какая-то, товарищ майор. Смотрите, туман ушёл, а небо другое, не наше небо! – боец у выхода на лестницу показал на три светивших с небосвода, там, где раньше был восток, луны. Ещё две, почти одинакового размера луны, висели прямо над головой. И всё это на фоне нескольких туманностей, состоявших в то ли из газов, то ли миллиардов далёких звёзд

– И вокруг части ничего нет, товарищ майор, за парком, который мы сажали, не видно казарм стройбата, только лес большой, а там, где располагался медсанбат – пшеничное поле.

Посмотрев в стороны, которые указывал боец, Язык побежал к противоположной стороне крыши казармы. Складов техники и ГСМ, которые охранялись караулом, не было. На их месте находились какие-то непонятные коровники или свинарники, то есть здания, явно сельскохозяйственного назначения.

– Ну, что, Вадим Петрович, – сказал сам себе Язык – оправдываться ты будешь не перед проверяющими, а перед собой и выкручиваться тебе придётся самому, помощи не будет. Какая-то это, очень даже хреновая, виртуальная реальность

– Сержант, я в штаб. Докладывать немедленно, если заметите какое-либо движение в сторону части, либо возле нее. И это, противогазы можете снять.

Глава 7.

ЖБК.

03.40

Посмотрев в след уходящему к КПП замдиректору, Григорий Федоров решил связаться по рации с крановщицей Орловой Марией, с которой они проживали на одной площадке и дружили семьями. Вернее, теперь он дружил с их семьей. Его бывшая половинка три месяца назад объявила ему, что жить в такой дыре не намерена, перспектив на изменения в жизни с Григорием она не видит и собрав свои вещи, вернулась к родителям. Через пару дней общие знакомые поведали, что видели ее разъезжавшую с каким-то челом на красной АУДИ. Гриша был готов к такому развитию событий. Страсть, возникшая между ними, была яркой и мгновенной, как вспышка магния в ночи. Он молодой дембель, вернувшийся из армии, она молодая выпускница школы, которая считала, что весь мир теперь у ее ног, а впереди только прекрасные, радужные перспективы. С момента знакомства до свадьбы пролетело чуть больше месяца.

Потом начались семейные будни. Ему надо стать добытчиком, ей хранительницей домашнего очага.

Григорий пошел по специальности. Служил в стройбате, до армии окончил строительное ПТУ. За полгода хорошо зарекомендовал себя и у руководства, и у простых работяг бригады. Выдвинули на мастера. Вроде получалось, но должность и работа отнимали время у молодой семьи. Супруга заявила, что сидеть дома скучно и непрактично, что ей тоже надо зарабатывать. Так как специальности не было попробовала себя в торговле, но быстро поняла, что это не ее, пошла официанткой в ресторан «Мафизо», который открыли в центре города «дети гор» из солнечной Армении.

Рассказав жене о городских слухах про то, что при трудоустройстве место кандидатши зависит от умений в оральном сексе, Григорий выслушал длинную лекцию о завистливости местных жителей к не местным предприимчивым людям, слухи назвала бредом и почти загасила искры подозрений к ее поздним задержкам с работы. Потом был тот самый разговор, расставивший все точки.

Соседи Орловы утешали. Муж Маши – тоже Григорий, говорил, что женщины как троллейбус – одна ушла, другая придёт. Правда говорил он это только когда Маши не было рядом. Они даже знакомили его со своими одинокими подругами, но с ними, дальше легких интрижек, дело не пошло.