Умереть в Италбаре

Он почувствовал, ее губы коснулись его глаз, как плата Харону. Через некоторое время, откуда-то донеслось ее пение. Луна сияла голубизной. Кровь стекала с кончиков ее пальцев на его ладонь. Песня была частицей вечности.

Он дал ей транквилизатор и отправил на ее койку. Было бы лучше – отключить экраны, которые служили причиной ее головокружения. Он мог работать и без экранов, но ее появление сказывалось на его душевном спокойствии со времени их отъезда.

«И это не только потому, что она очаровательная девочка, – думал он. – И не из-за ее бесконечных разговоров об Общем Деле или из-за факта, что она хотела пробудить в тебе громкие воспоминания. Какого же дьявола тогда? Только из-за сидения взаперти с другим человеком в течение двух недель в субпространстве? Нет, не то. Может из-за внезапно подорожавшего времени. Она выносит на мое рассмотрение дела прошлых лет, контраст между тем, чем я был и чем стал. Действительно ли я ненавидел с таким пылом в старые времена, что должен был сжечь город, чтобы убить предателей? Когда я стал мягче, перейдя от чистой мести к этим полунаивным планам о статусе лиги? Это такие постепенные изменения и отклонения, которые никогда не происходили со мной до недавних пор. Я хотел карать, а теперь уже не так уверен, что это правильный путь. Я хотел бы узнать насчет Сэндоу. Мог он действительно помочь ДиНОО? Сделал бы он, если бы я попросил? Это звучало разумно. Но весь тот треп о Странтрианских божествах… Это не так, даже если Сэндоу сам верил в это. – Эта девочка выявит во мне наихудшее или полностью закроет меня. Не правда. Я делаю это сам. Еще… Я попытаюсь заснуть когда она пробудится. Если люди Сэндоу свяжут меня в связи с этими событиями, появятся значительные затруднения. Они не заботятся о политических границах. Ну что ж, другой расклад, другие дни. Тяжело будет, когда я пущу в бой ван Химака. Кое-кто определенно попытается осудить меня, когда однажды установят непосредственную связь. Глупо было посылать тот шар. Я должен был держать его, а не грузить на корабль. Ослабил ли я позиции в связи с этим? Внесут ли меня в список на memento more? Трудно сказать. Сколько тех тупиц из ОЛ Высшего Командования я лишил жизни? Они не прошли С-С, путь который мы проходили. – Земля, из всех мест! Бифрост, я буду должен получить разрешение на посадку. Я должен высадить ее на Бифрост. Там ДиНОО. – Итак она познакомится с вулканом, изучит пути распространения заразы… Но почему я так тороплюсь? Потому что хочу сделать это как можно скорее? Вероятно. – Боже, не давай совести заговорить теперь. Я не готов для этого сегодня. Я долго шел к нему. Я мог бы идти немного дольше. – Это красиво, ее спадающие волосы и те испуганные глаза…»

Голубая звезда появилась в центре водоворота, и он смотрел на эти спиральные разводы, затем вылетел как камень из пращи.

– Тот разрушенный город Пей-ан, ничего кроме необычной реликвии, – сказал он, махнув, – когда ты рассматриваешь целую планету в этой форме.

Джакара вглядывалась в то, что осталось от Манхеттена.

– Я видела картины, – выговорила она в конце концов, – но…

Он кивнул.

– Я возьму тебя сегодня на Миссисипи. Я покажу тебе где когда-то была Калифорния.

Он активировал экраны, один за одним, и запечатленные спутником пестрые картины других уничтоженных мест.

– Это полная картина, – сказал он.

«Почему, черт возьми, он делает это? – подумал Морвин, притворяясь, что с того места, где стоит, изучает кратер. – Где бы ни нашел он ту девушку, он превратил бы ее в такую же, как он. Путь, о котором она говорила за ужином прошлым вечером… Еще год и она будет еще хуже, чем он. Может уже. И это то, что нужно, чтобы быть командиром флота? Сила склонить к тому же образу мыслей, как его собственный? Не мое дело, но она кажется так молода… Может это я тот, кто нуждается чтоб его переубедили. Может они правы. Я зажирел со времен войны, пока люди продолжали бороться. Что это если не предательство своего дела? Подразумевается, что так или иначе Капитан выигрывает? Там, вероятно, не будет больших внешних перемен. – Материал для новостей. Нереально… Пока… Я развиваю овечьи настроения? Или заигрываю со сновидением слишком долго? Девочка должна едва помнить конфликт, но она с ним. Для чего он ее предназначает?»

– Это довольно ужасно, – он обнаружил, что говорит, переводя глаза с девушки на экран. Затем через некоторое время:

– Капитан, почему вас вдруг заинтересовали эпидемии?

Малакар изучал его полминуты, затем:

– Это мое новое хобби.

Морвин взял свою трубку и зажег ее.

«…Несомненно, неважно чувствует, – решил он. – Хотя что они могут планировать? Когда я сделал этот чертов шар для него, это напомнило мне о вещах, что я забросил много лет назад. Что станет с девочкой, хотел бы я знать? Будет ли она брошена волкам, как те другие, чтобы умирая, молиться за него, все еще веря, что он прав? Она должна выйти. У нее многое еще впереди, Чтобы расточать это на таком пути. Еще я завидую тому виду почитания, чем бы ни являлся ее объект. Желал бы я знать, как опасна будет его новая тактика? Возможно… Кто-то должен присмотреть за девочкой.»

Он выпустил дым. Погладил свою длинную красную бороду.

В конце:

– Я тоже интересуюсь эпидемиями, – проговорил он.

Первым живым, что он увидел в то утро, был юноша, бредущий по узкой и пустынной дороге. Когда он оказался рядом, Хейдель вышел из-за кустов и встал перед ним. Он слышал его возглас:

– Великий Боже! – и затем вытянул свой распухший палец.

Сила была с ним. Он почувствовал, как она двигается внутри него, затем выпрыгивает, как пламя через брешь.

Юноша покачнулся, уже падая, затем снова выпрямился. Он дотронулся рукой до своего лба.

– Кто вы? – спросил юноша.

Он не ответил, а сделал несколько шагов по направлению к человеку.

Поспешно человек побежал и скрылся вверх по дороге.

Только тогда он разрешил себе слабую улыбку. Нет необходимости идти дальше. Она была права.

Повернувшись к туманным холмам на юге, у первого из которых и за которыми находилось много жизни, он продолжил свой путь пилигрима. Перед ним висела арка радуги.

По окончании земной недели, он все еще не был уверен, признает ли Малакар его в качестве компаньона. Однако такое решение было теперь в порядке вещей. Это стало очевидным из делавшихся приготовлений, Малакар готовился к отъезду через день или около того. Он желал знать, что за новости стимулировали такое. Но еще не был посвящен в эту часть капитанских секретов.

Джакара, с другой стороны, была чересчур открыта. Он чувствовал тягу к подозрительности.

Его собственные устремления для него стали очевидны в течение предыдущей недели. Теперь они были связаны с Малакаром. Он желал бы сопровождать его по пути возрожденной ярости и более чем незначительной вины. Проанализировав эти чувства, он понял, что они вернулись к нему в ту ночь, на кушетке, и из того, что он сделал из сновидения.

Не имеет значения. Источник неважен. Он хотел бы теперь доверять, доверять как Джакара. Возможно должна пролиться кровь, как это бывало в старые времена. Он начал ощущать старые настроения, старую ненависть.

Хотя, куда он мог собираться? И для каких целей?

Морвин благоговейно вслушивался в последние новости, но не обнаруживал ничего, что предоставляло возможность для еще одной «удар-побег» операции Малакара. Конечно, это могла быть информация из неразглашаемого источника – такой как нелегальный у Малакара в ОЛ. Какой бы ни был источник, он начал раздражаться, когда Капитан все более и более втягивался.

Он как-то коварно ухмыльнулся, вчера, когда снова определенно встревожил старика.

Малакар зашел на палубу обзора без предупреждения, когда он стоял там с Джакарой, объясняя свой способ зарабатывать средства к существованию.

Огромный серебряный корабль Службы стоял перед ними, как экзотический подсвечник посреди пара и дыма. Он стоял там, где ни один нормальный пилот не посадил бы его, у края кратера. Когда Малакар увидел такое, он пересек палубу в мгновение ока, его руки как языки пламени метнулись к консоли. Морвин не видел откуда они появились, но почувствовал сотрясение от ракеты. Когда он переводил взгляд с Капитана на сцену и обратно, корабль постепенно исчезал из виду. Он щелкнул пальцами и Джакара засмеялась.

– Там ничего нет! – сказал Малакар, внимательно изучая приборы.

– А – нет, сэр, – сказал Морвин. – Я только показывал Джакаре как делаю шары-сновидения. Я сформировал картину, частично снаружи. Вот что вы заметили.

Малакар, что-то проворчав, ответил:

– Джакара, я хочу поговорить с тобой, – и они вдвоем ушли.

За обедом капитан шутил по поводу происшествия, Морвин отвечал вежливой улыбкой.

«Мистер Морвин…»

«Да, Шинд?»

«Капитан собирается просить вас сопровождать нас в путешествии, в которое мы должны отправиться завтра вечером.»

«Куда?»

«Был выбор между двумя мирами – Клич и Саммит. Он выбрал Саммит по различным причинам.»

«Что нам там делать?»

«Это что-то вроде вербовки. Он расскажет вам также то, что вы должны знать.»

«Если я поеду, я должен знать все.»

«Пожалуйста. Это не приглашение. Я верю, что он никогда не узнает тот факт, что я общался с вами.»

«Что тогда?»

«Ему потребуется мое мнение, будете ли вы ценны для экспедиции.»

«…И заслуживаю ли доверия, я полагаю.»