Умные парни (сборник)

Только в 1963 году первая атомная лодка была построена бывшей владычицей морей Британией, в 1969 году – Францией, в 1974-м – Китаем. К 2010 году Индия собирается, что сомнительно, построить первую собственную атомную лодку, а в 2020-м – Бразилия. Кстати, Россия отказалась продавать Индии «Нерпу», на которой недавно случился пожар, и решила оставить ее себе. У Англии имеется 25 атомных подводных лодок, у Франции – 15, у Китая – 6, но сколько на ходу, неизвестно.

Рекорд скорости принадлежит советской лодке (по классификации НАТО – «Папа») – 45 узлов. (Скорость дизельных лодок не превышает 15 узлов.) Россия располагает самыми большими в мире атомными подводными крейсерами класса «Акула» (по классификации НАТО – «Тайфун») водоизмещением 28 тысяч кубометров, размером с шестиподъездный девятиэтажный дом с плавательным бассейном и спортзалом. Всего было построено шесть «Акул», на боевом дежурстве три лодки, остальные в резерве. Самые крупные субмарины США имеют водоизмещение 18–20 тысяч кубометров и были сделаны позже наших «Акул». Современные лодки могут уходить на глубину около километра и лежать там около года.

Только в нашей стране получило широкое развитие гражданское атомное судостроение. В 1959 году был спущен на воду атомный ледокол «Ленин», а всего построено восемь атомных ледоколов и контейнеровоз. Америка предпринимала попытки, но в итоге ни одним атомным гражданским кораблем не располагает. Кроме того, у России имеется пять военных атомных кораблей во главе с тяжелым крейсером «Петр Великий» с реактором на быстрых нейтронах, который не доступен ни одной стране. Однако в российских военных доктринах ставка делается на развитие подводного атомного флота.

Аварии в атомном флоте случались во всех странах. Сказать точно, сколько подводников погибло в СССР, из-за тотальной секретности невозможно. По разным данным, от 220 до 500 человек. В США погибли две лодки – «Трешэр» в 1963 году (129 человек – самая крупная в мире катастрофа) и «Скорпион» в 1968 году (99 человек), когда на дне у Азорских островов остались ядерные боеголовки. У нас на морское дно ушли пять лодок. Самые крупные трагедии – гибель «Комсомольца» в 1989 году (42 человека) и «Курска» в 2000-м (118 человек).

Последняя из спущенных на воду российских атомных субмарин – многоцелевой «Гепард» из дивизии «подводных охотников», которая состоит из семи судов. Это самые скоростные и бесшумные лодки, способные незаметно красться за противником. Если раньше в год на воду спускалось до десяти атомных субмарин, то сейчас это настолько редкое событие, что на мероприятие в Северодвинск приехал президент РФ Владимир Путин. Скоро на боевое дежурство встанут атомные лодки четвертого поколения – подводные крейсеры класса «Борей»: спущенный на воду «Юрий Долгорукий», строящиеся «Александр Невский» и «Владимир Мономах», которые вооружены межконтинентальными ракетами класса «Булава» и способны из Баренцева моря вести обстрел полигонов, скажем, в центре Тихого океана. Всего к 2017 году должно быть готово восемь подводных крейсеров класса «Борей».

У РОССИИ СВОЙ ПУТЬ. ДАЖЕ ПОД ВОДОЙ

Сверхсекретные конструкторы реакторов для атомных субмарин работают в центре Москвы рядом с шоколадной фабрикой

Прогулка по Красносельской улице приятных ощущений не доставляет. В грязных морщинистых домах живут, кажется, сплошь пенсионеры и пропойцы. Красавица из таких замызганных подъездов определенно не выйдет. Когда-то в этом районе был ограблен Ленин – хулиганы отобрали у вождя лимузин из царского гаража. Правда, железный Феликс к вечеру выловил грабителей, о последствиях говорить не надо.

Если пройти дальше, запах бензина растворяется в ароматах шоколада, которые источают коричневые корпуса кондитерской фабрики имени Бабаева, отстроенной купцами Абрикосовыми.

Сын шоколадного короля мумифицировал Ленина и стал академиком. Внук, тоже академик, навсегда уехал в Америку и получил Нобелевскую премию. Еще из конфетной фамилии вышел самый красивый народный артист, который играл Григория Мелехова и князя Владимира.

Но главная достопримечательность околотка сокрыта в тупике, где обрывается Красносельская улица. На территории, которая простирается до грохочущих путей Ярославского вокзала и Окружной железной дороги, находится бывший Специальный институт № 8, он же НИИ-8, он же почтовый ящик А-7291, он же почтовый ящик 788. Вывесок никогда не было, но местные старушки могли указать дорогу к «атомному институту», который находился и находится под охраной подразделений внутренних войск. Вывеска появилась, когда учреждение получило совсем непонятное название – Научно-исследовательский и конструкторский институт энерготехники (НИКИЭТ). Несколько лет назад ему присвоено имя дважды Героя Социалистического Труда академика Николая Доллежаля, по происхождению чеха, который, полагаю, сделал для государства Российского больше любого из своих соотечественников, включая Карела Гота и Яромира Ягра.

Именно в НИКИЭТе были созданы самые мощные для своего времени реакторы в мире – для боевых подводных кораблей, для атомных станций, для космических полетов, для научных исследований. На территории НИКИЭТа, по существу, в центре Москвы, 30 лет работал реактор. Теперь окрестное население может спать спокойно, и даже в снах радиоактивные выбросы не подпортят конфетные ароматы. Реактор остановлен в новейшие времена, топливо выгружено.

У шпионов едет крыша

Полвека назад, 17 января 1959 года вышло постановление Совета Министров СССР о том, что принята на вооружение первая отечественная атомная подводная лодка К-3. В 1962 году эта лодка дошла до Северного полюса, и ее, опять же первой, наградили собственным именем – «Ленинский комсомол». За пол века 20 % отечественных атомных подводных лодок были оснащены реакторами НИКИЭТа и являются прямыми родственниками «Ленинского комсомола». Так что вековая мудрость насчет того, что первый блин всегда комом, в данном случае не работает.

– В 1991 году, когда Грузия при Гамсахурдии первый раз напала на Южную Осетию, разрушила мой родной Цхинвал и блокировала город, ни одна центральная газета не решалась даже намеком упомянуть о конфликте, – говорит директор НИКИЭТа Борис Габараев. – Никто не хотел Грузию обижать. Выходцы из Южной Осетии, проживавшие в Москве, все пороги обили. Наконец шестеро из нас – тут были музыкант, архитектор, ученый – собрались в Доме композиторов и написали яростное письмо, которое уже на следующий день было опубликовано. Только потом правдивые репортажи о войне стали писать другие газеты.

Габараев делает широкий жест, словно показывая простирающиеся перед ним горные реки и долины, а также, в знак признательности за помощь Осетии, демонстрируя готовность приоткрыть России некоторые российские же тайны..

– Какие самые свежие разработки в области атомных подводных лодок ведет институт? – простодушно вопрошаю я. – Ходят слухи о невиданных шарообразных конструкциях, упоминается суперсекретная лодка «Лошарик».

– На эту тему я говорить никак не могу, – печально вздыхает Борис Габараев и добавляет не без гордости: – Но по многим данным могу заверить, что у американцев нет таких проектов, которые разрабатываются сегодня в России.

Режим секретности в отрасли был отработан ведомством Берии в период создания атомной бомбы. Для непосвященного документы походили на переписку между обитателями сумасшедшего дома – все термины были заменены взятыми с потолка словами. Реактор был то котлом, то кристаллизатором, уран – то продуктом № 5, то свинцом, водород – винилом. Даже в правительственных постановлениях делались пробелы, куда особо доверенной рукой вписывались ключевые названия.

Создание реактора для наработки плутония было поручена НИИхиммашу, при этом в стране существовало несколько предприятий с таким названием. В институте был создан секретный Гидросектор, хотя к воде никакого отношения он не имел. НИИхиммаш и Гидросектор возглавил Николай Доллежаль, и уже в 1948 году на Южном Урале был запущен первый промышленный реактор по наработке плутония. О людях и о природе в ту пору не думали, и теперь озеро Кыштым является районом крупнейшей экологической катастрофы, который начали «подчищать» лишь совсем недавно.