Умоляй меня

Колдун кивнул:

— Да. Я подозреваю, что она убила своего мужа.

Баллард вспомнил, как она бросила быстрый взгляд на каминную кочергу, а затем на него. Он улыбнулся:

— Я бы не удивился.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Луваен провела уже девять дней зимы в каменных стенах крепости Кетах-Тор. Магда хорошо кормила её, и хозяин дома ещё не принес ей свои извинения, которые она собиралась принять, когда пересекала подъёмный мост на обратном пути. Комната, отведенная ей, была той же самой, в которой она останавливалась во время своего первого визита. Маленькая, но легко согреваемая очагом, в ней была удобная кровать и необходимое уединение.

Просторная спальня, в которой спала Цинния, была в три раза больше комнаты Луваен. К ней присоединялся будуар, витражные окна которого выходили на березовый и дубовый леса. Поначалу Луваен хотела разделить комнату со своей сестрой, чтобы обезопасить её от любых полуночных визитов Гэвина. Он поклялся не компрометировать честь Циннии, и хотя Луваен верила, что он сдержит своё слово в меру своих возможностей, она не хотела ограничивать свою роль компаньонки дневным временем. Она передумала после двух часов прядения льна в будуаре с Циннией, безостановочно болтающей о многочисленных способностях Гэвина, которые граничили с божественными и чудесными. Она бросила корзину с пряжей и убежала в свою комнату, сославшись на головную боль.

Магда одарила её понимающей улыбкой, когда поймала Луваен, толкающей сундук с одеждой по коридору в маленькую комнату.

— Что? Не хотите засыпать под многочисленные восхваления чудесного Гэвина де Ловета?

— Перестань выглядеть такой самодовольной и помоги мне протолкнуть этот сундук внутрь.

С тех пор она спала с одним открытым глазом, и её дверь была приоткрыта. До сих пор в коридоре не раздавалось ни звука, и дверь в комнату Циннии оставалась закрытой.

Верный своему слову, Баллард позаботился о том, чтобы они с Циннией не сидели без дела. В первое утро пребывания здесь Магда дала сестрам достаточно времени, чтобы съесть знакомый завтрак из хлеба, смоченного в эле, прежде чем отвести их в кладовую, отделенную от склада для продуктов. Внутри скрученные связки льна делили пространство с корзинами, переполненными паклей. Луваен предположила, что они запаслись достаточным количеством льна, чтобы армия прядильщиков была занята в течение нескольких месяцев.

— Если вы не собираете урожай льна в небольшой стране, здесь больше, чем за один сезон.

Магда отодвинула корзины в сторону, чтобы снять свисающую горсть льна с крюка в потолке.

— Три сезона, и это лето принесло лучший урожай, чем большинство других, — она вытащила одну из косичек из основного пучка и передала её Луваен. — У нас хватает дел зимой с починкой, приготовлением пищи, изготовлением гирлянд и свечей, а также обычной стиркой. У нас нет времени, чтобы переработать приличную часть того, что мы собрали.

Луваен расплела ленту из льняной веревки и поднесла её к свету, льющемуся из кухни. Её пальцы перебирали мягкий, как масло, лен.

— Кто его расчесал?

Магда подбородком указала на двух служанок, застывших в дверях.

— Джоан. У неё ловкая рука.

Девушка покраснела от похвалы и покраснела ещё ярче, когда Луваен обратилась к Циннии:

— Почувствуй. Я крутила шёлк менее мягкий. Было бы честью скручивать это.

Магда подняла корзину с паклей и бросила её в руки Циннии:

— В данный момент мы можем использовать передники, верёвку и чулки чаще, чем красивую рубашку или салфетки, поэтому мне нужно, чтобы пакля была скручена. Как бы ни была хороша Джоан в чесании, Кларимонд лучше справляется с ткацким станком. Она может ткать так же быстро, как вы прядете, — она попыталась отобрать льняную ленту у Луваен, которая отказалась её отдавать.

— Ты позволишь мне это скрутить? У вас будет пряжа, чтобы использовать её, если его светлости или Гэвину понадобится более модная рубашка, чтобы носить её в будущем.

Магда кивнула:

— Если вы думаете, что можете дать Кларимонде пряжу, которую она сможет сткать, пряди, что хочешь, — она вложила в руки Луваен вторую корзину. — Я сама предпочитаю хорошее веретено, но Гэвин принес домой пару таких прялок. Одна из девушек покажет вам, где они находятся.

Цинния взяла Луваен под руку, и они вслед за Кларимондой поднялись по лестнице на третий этаж, к двери, расположенной в нише в конце коридора. Тусклый свет в руке Кларимонды заставил тени метнуться по углам, когда она вошла в комнату и отступила в сторону, чтобы подождать, пока сестры осмотрятся. Они ахнули в унисон, когда впервые заглянули внутрь.

Помещение было не больше скромной кладовой и так же переполнено, как и кладовая, которую они покинули, только в этой хранились вещи поинтереснее льна. Цинния направилась прямо к клавесину, покрытому пылью. Рядом с ним стояли часы с маятником и стол, уставленный различными барометрами, а также ваза, наполненная графитными карандашами. В одном углу стояли два вращающихся колеса: большое колесо и другое, из-за которого Луваен прошла через всю комнату.

— Замковое колесо, — прошептала она. Перед смертью Томас пообещал ей замковое колесо. Он умер прежде, чем смог выполнить свое обещание, и бремя долга её отца помешало ей купить его. Она провела пальцами по раме, лаская колесо и приводные ремни. Прялка была такой же пыльной, как и клавесин, но в остальном нетронутой, как будто кто-то купил и бросил её. Магда заявила, что колеса можно использовать, и ей не терпелось вытащить ее на свет, почистить, смазать маслом и скрутить немного пряжи.

— Я знаю, что это такое!

Её размышления были прерваны восклицанием Циннии. Девушка наклонилась и прижалась глазом к узкому кончику трубчатого устройства, установленного на треноге. В ярком свете были видны узоры из виноградных лоз и листьев, вырезанные на латунной оболочке, потускневшей от грязи. Луваен отошла от колес и присоединилась к Циннии.

— В чём дело?

Она выпрямилась, и Луваен усмехнулась, увидев коричневый круг грязи, украшающий глаз девушки.

— Они называют это телескопом. Когда смотришь через это стекло, то кажется, что звезды парят над вашим порогом, — она захлопала в ладоши, обрадованная своим открытием. — Мы должны заставить Гэвина вынести его. Кто мог оставить такую чудесную машину в грязной комнате?

Луваен задавалась тем же вопросом. Некоторые из предметов были обычными в домах, которые она знала — обычными, но так же дорогими. Некоторые из них, такие как телескоп Циннии, были очень редки, в то время как замково колесо было легкодоступно, если у кого-то были средства, чтобы модернизировать большие колеса, которые пряли более громоздкие нити. Де Совтеры заплатили Джименину и вели себя так, словно непомерные долги её отца были не более чем грошами. Вещи, спрятанные в этой комнате, заброшенные и забытые, были недоступны большинству, но вполне в пределах покупательной способности этой семьи. Тем не менее Магда и её девушки готовили еду и убирали комнаты с помощью обычных инструментов. Противоречивые реальности не имели смысла, и до сих пор никто в доме де Совтера не предложил объяснения.

— На этот вопрос я хотела бы получить ответ, — она взяла со стола изящную бутылочку из хрупкого стекла. — Эти вещи слишком дорогие, слишком полезные или и то и другое вместе взятое, чтобы оставлять их здесь. Независимо от того, насколько быстро Магда управляется со своим любимым веретеном, она не может сравниться со скоростью колеса в изготовлении пряжи. Жаль, что кладовая, набитая льном, ждёт, когда его начнут прясть, а эти два колеса быстро справились бы с избытком.

Цинния пожала плечами.