Умри, как собака

— Почему бы вам не пожениться и не покончить со всей этой ерундой? Тогда бы ты мог на законном основании привязывать ее каждую ночь и колотить раз в неделю, чтобы сидела на телефоне.

Слышно было, как внизу лязгнула, открываясь, дверь лифта. Побрякивая мелочью в кармане, Шейн ожидал на пороге. Пожав плечами, он заметил:

— Может быть, я так и сделаю. Ей-богу, может быть…

Он вытащил из кармана полдоллара, когда в дверях появился высохший человечек. На человечке болталась слишком широкая для него форма посыльного. Он сказал нараспев: «Письмо для мистера Майкла Шейна» и проворно вручил белый конверт в обмен на монету.

Выражение лица Шейна менялось на глазах, пока он рассматривал конверт, на котором карандашом коряво, печатными буквами были написаны его имя и адрес.

— Эй, минутку! Это же не телеграмма!

Посыльный спокойно отозвался:

— Ясное дело, не она. Все одно для вас, если вы тот, про кого тут писано.

Посыльный хотел было уйти, но детектив проскрежетал: «Минутку!» и надорвал конверт. Внутри оказался сложенный листок желтой бумаги, вырванный из блокнота. Теми же самыми корявыми печатными буквами, что и адрес, было написано:

«У тебя собака, а у нас твоя секретарша. Если хочешь увидеть ее живой, брось собачонку в залив и забудь о том, что ты ее видел». Подпись отсутствовала.

Шейн схватил худую руку посыльного и резко спросил:

— Где ты это взял?

— Угол Майами Авеню и Четвертой. Бар «Трилистник».

— Кто тебе велел отнести это мне?

— Хозяину бара оставили для меня.

Посыльный беспокойно переминался с ноги на ногу, потупив слезящиеся глаза под яростным взглядом Шейна.

— Заплатили два бакса и велели отнести прямо сейчас.

— Как ты узнал, что надо идти в бар и забрать записку?

— С Центральной диспетчерской меня послали. Мы всегда получаем вызовы навроде этого, забираем письмо и передаем.

Шейн выпустил его руку, и посыльный поспешно заковылял к лифту.

Глава VIII

— Что там, Майкл? — озабоченно спросил Рурк.

Шейн молча протянул ему листок желтой бумаги. Рурк прочел короткое послание и тихо выругался.

— Быстро они действуют. Черт побери, Майкл! Если бы ты не действовал так быстро и не взял в оборот Толливера…

— Но я действовал быстро,— сердито отозвался Шейн.— И распоряжение о вскрытии уже отдано.

Он выхватил у Рурка клочок желтой бумаги и уставился на него.

— Кто же это, господи боже? И как он узнал? Ты оставил могилу открытой, Тим?

— Нет. Я снова ее закопал и разровнял землю, насколько это было возможно в темноте. Конечно, если кто-нибудь вернулся туда и проверил хорошенько…

— Кто-то так и сделал,— сказал Шейн. Он метнулся к столу, открыл телефонный справочник и стал листать его в поисках номера Роджелла. Продиктовав номер телефонистке, он долго ждал, держа трубку около уха. Наконец женский голос отозвался:

— Резиденция миссис Роджелл.

— Это полиция,— коротко бросил Шейн.— Говорит сержант Хэнсон. Я хотел бы поговорить с шофером Роджеллов. Немедленно.

— С Чарльзом? — Шейн был уверен, что это голос миссис Блейр.— Боюсь, что это невозможно. Он сейчас спит, он принял сильное снотворное.

— Тогда разбудите его,— раздраженно потребовал Шейн.— Это полиция.

— Мне все равно, кто это,— так же раздраженно ответила миссис Блейр.— Не думаю, что даже вы смогли бы разбудить его, если бы попытались. Доктор дал ему две таблетки и сказал, что он отключится по крайней мере на восемь часов. Ему нужно поспать, видит Бог. Наверное, доктор написал рапорт о том, что у нас случилось?

— Потому мы и проверяем,— солгал Шейн.— Когда Чарльз принял таблетки и лег спать?

— Сразу же как ушел доктор. Я его проводила в его комнату и сама уложила.

— А брат миссис Роджелл еще там?

— Марвин здесь, но вы от него немногого добьетесь. Ему не надо никаких таблеток, чтобы впасть в бесчувствие.

Шейн положил трубку и покачал головой.

— Не повезло. Экономка утверждает, что оба, и Чарльз и брат, спят мертвым сном и разбудить их невозможно.

— Я тут вот о чем подумал, Майкл: тот, кто похитил Люси и написал эту записку, думает, что ты получишь ее до того, как успеешь что-нибудь сделать с собакой. Они же не знают, что Толливер так быстро закончил для тебя анализ. Если ты оставишь их в этом убеждении, то…

— Да,— сказал Шейн.

Он снова поднял трубку и назвал номер домашнего телефона Уилла Джентри. Когда шеф ответил, Майкл сказал:

— Это снова Майкл Шейн, Уилл. Кое-что произошло за это время. Ты уже отдал распоряжение о вскрытии?

Настойчивый тон Шейна удержал Джентри от вопросов.

— Конечно. Тело уже должны были забрать из похоронного бюро.

— Сколько народу знает об этом?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что сказал. Ты родного языка не понимаешь?

— Остынь, Майкл. Не знает никто за пределами отделения полиции, за исключением владельца похоронного бюро, а его предупредили о соблюдении секретности. Док Хиггинс обещал ему, что тело положат снова в гроб завтра утром, так что никто ничего не будет знать.

Шейн перевел дух:

— Слава богу,— и продолжал решительно: — Обещай мне, Уилл, не предпринимать завтра утром никаких действий,— независимо от того, что скажет судья. Сначала дай знать мне. Ты обещаешь?

— Подожди, Майкл. Что случилось?

Шейн запнулся, потом бесстрастно сказал:

— Они похитили Люси. Она останется в живых, пока они думают, что мы не нашли яд в теле собаки и не производили вскрытия Роджелла. Нельзя ли его завтра кремировать так, чтобы они ничего не узнали о вскрытии?

— Люси? — загремел Джентри.— Кто они?

— Мне как раз и нужно время, чтобы это выяснить, Уилл. Интересно узнать, кто так не хочет вскрытия Роджелла. Поэтому, Уилл, ради Бога, держи все в тайне.

Джентри ответил грубовато: