Ундина

было

20 Верным лекарством. Ундину ласкала она, а Ундине,

Простосердечной, доброй Ундине боле и боле

Нравилась милая, полная прелести сверстница.

Часто

Ей говорила она: "Мы, верно, с тобою, Бертальда,

Как-нибудь были прежде знакомы, иль чудное

что-то

Есть между нами; нельзя же, чтоб кто без причины,

без сильной,

Тайной причины, мог так кому полюбиться, как ты

мне

Вдруг полюбилася с первого взгляда". И в сердце

Бертальды

Что-то подобное было, хотя его и смущала

Зависть порою. Как бы то ни было, скоро друг с

другом

50 Стали они неразлучны, как сестры родные. Но

рыцарь

Был готов уж в замок Рингштеттен, к истокам

Дуная

Ехать, и день разлуки, может быть вечной разлуки,

Был недалеко; Ундина грустила; и вот ей на мысли

Вдруг пришло, что Бертальду с собою в замок

Рингштеттен

Могут они увезти, что на то герцогиня и герцог,

Верно, по просьбе ее согласятся. Однажды об этом

Рыцарь, Ундина, Бертальда втроем рассуждали. Был

теплый

Летний вечер, и темною площадью города вместе

Шли они; синее небо глубоко сияло звездами;

40 В окнах домов сверкали огни; перед ними ходили

Черные тени гуляющих; шум разговоров, слиянье

Музыки, пенья, хохота, крика детей наполняли

Чудным каким-то говором воздух, и он напоен

был

Весь благовонием лип, вокруг городского фонтана

Густо насаженных. Здесь, от шумной толпы в

отдаленьи,

Близ водоема стояли они, упиваясь прохладой

Брызжущих вод, их слушая шум и любуясь на

влажный

Сноп фонтана, белевший сквозь сумрак, как

веющий, легкий

Призрак; и их веселило, что так они в многолюдстве

50 Были одни, и все, что при свете казалось столь

трудным,

Сладилось само собой без труда в тишине

миротворной

Ночи; и было для них решено, что Бертальда

поедет

В замок Рингштеттен. Но в ту минуту, когда

назначали

День отъезда они, подошел к ним, как будто из

мрака

Вдруг родившийся, длинный седой человек,

поклонился

Чинно, потом кивнул головою Ундине и что-то

На ухо ей прошептал. Ундина, нахмуривши бровки,

В сторону с ним отошла, и тогда начался между

ними

Шепот на странном каком-то чужом языке; а

Гульбранду

60 В мысли пришло, что он с незнакомцем где-то

встречался;

Тщетно Бертальда его осыпала вопросами; рыцарь

Был как в чаду и все с беспокойством смотрел на

Ундину.

Вдруг Ундина, захлопавши с радостным криком в

ладоши,

Кинулась прочь, и блаженством глазки сверкали;

с досадой

Сморщивши лоб и седой покачав головой,

незнакомец

Влез в водоем, где вмиг и пропал. Тут решилось

сомненье

Рыцаря. "Что, Ундина, с тобою смотритель

фонтанов

Здесь говорил?" - спросила Бертальда.

С таинственным видом

Ей головкой кивнула Ундина. "В твои именины,

70 Послезавтра, ты это узнаешь, Бертальда, мой

милый,

Милый друг; я тебя и твоих приглашаю на этот

Праздник к себе". Другого ответа не было. Скоро

После того они проводили Бертальду и с нею

простились.

"Струй?" - спросил с содроганьем невольным

рыцарь Ундину,

С ней оставшись один в темноте перед герцогским

домом.

"Он, - отвечала Ундина, - премножество всякого

вздора

Мне насказал; но, между прочил!, открыл и такую

Нехотя тайну, что я себя не помню от счастья.

Если велишь мне все рассказать сию же минуту,

80 Я исполню приказ твой; но, милый, Ундине большая

Радость была бы, когда б ей теперь промолчать ты

позволил".

Рыцарь охотно на все согласился, - и можно ли было

В чем отказать Ундине, столь мило просящей?

И сладко

Было ей в ту ночь засыпать; она, забываясь

Сном, потихоньку сама про себя с улыбкой шептала:

"Ах, Бертальда как будет рада! какое нам счастье!"

Глава XI

О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА ИМЕНИНАХ БЕРТАЛЬДЫ

1 Гости уж были давно за столом, и Бертальда,

царица

Праздника, в золоте, перлах, цветах, подаренных

друзьями

Ей в именины, сидела на первом месте, Ундина

С правой руки, а рыцарь с левой. Обед уж кончался;

Подали сласти; дверь была отперта; в ней теснилось

Множество зрителей всякого званья; таков был

старинный

Предков обычай: каждый праздник тогда почитался

Общим добром, и народ всегда пировал с господами.

Кубки с вином и закуски носили меж зрителей

слуги;

10 Было шумно и весело; рыцарь Гульбранд и

Бертальда

Глаз не сводили с Ундины; они с живым

нетерпеньем

Ждали, чтоб тайну открыла она; но Ундина

молчала;

Было заметно, что с сердца ее и с уст, озаренных

Ясной улыбкой, было готово что-то сорваться;

Но (как ребенок, любимый кусок свой к концу

берегущий)

Все молчала она, чтоб продлить для себя

наслажденье.

Рыцарь смотрел на нее с неописанным чувством;

Ундина

В детской своей простоте, с своим добродушием

прелесть

Ангела божия в эту минуту имела. Вдруг гости

20 Стали ее убеждать, чтоб спела им песню. Сверкнули

Ярко ее прекрасные глазки; поспешно схватила

Цитру и вот какую песню тихо запела:

"Солнце сияет; море спокойно; к брегу с любовью

Воды теснятся. Что на душистой зелени брега