Уничтожение

– Не был, не состоял, не привлекался...

Обычная, стандартная карточка в личном деле. Серая ничтожная мышь. А здесь, под влиянием ситуации, - пожалуйста, чуть ли не вождь и предводитель народного восстания.

Найджел ткнул пальцем в экран, узнавая, в каком месте корабля находится Соссьо, а затем вышел из каюты. Искать Лэксби ему было лень, поэтому, увидев в одной из зон отдыха двоих морпехов, направился к ним.

– Солдаты, вы нужны мне для полицейской миссии. У вас есть десять минут для того, чтобы взять винтовки и встретиться со мной в отсеке пятнадцать-шесть-три.

– Да, сэр!

– в глазах десантников, оторванных от безделья, читалась тоска и безысходность.

Шефу полиции пришлось подождать не десять, а пятнадцать минут, но он не стал акцентировать на этом внимание.

– Солдаты, нам предстоит отправить на гаупт-вахту одного излишне буйного матроса, занимающегося подрывом морального духа команды. Действовать по ситуации. Пошли.

Морпехи, предусмотрительно нацепившие на себя полные боевые комплекты, согласно кивнули и отправились за Найджелом.

Соссьо обнаружился в полупустой столовой, где он произносил пламенную речь перед тремя-четырьмя десятками матросов и техников. Шеф Гатлинг, пока еще никем не замеченный, прислушался.

– ... как крысы. Но самое главное - нас практически не считают за людей. Нас запихнули в душные камеры, кормят дерьмом, ни о чем нам не рассказывают. Сегодня ночью погибло восемь наших товарищей - и что, они что-нибудь сделали? Нет! Нам даже тела пришлось выносить самим. Пора уже понять, что мы больше не в Америке! Здесь играет роль то, что человек умеет, а не то, какой у него пост был там. Мы все - отличные специалисты, знающие, как работать руками. Не пора ли нам взять ситуацию в свои руки?

Толпа ответил крайне одобрительным ворчанием.

Найджел шагнул вперед.

– Дэн Соссьо, вам придется проследовать со мной, - произнес он безразличным тоном.
– Мной было принято решение об изоляции вас от общества в целях предотвращения беспорядков на корабле.

Матрос, кажется, не удивился и не испугался, а даже обрадовался.

– Вы видели, парни?
– он повернулся к аудитории.
– Когда мы умираем, они даже не появляются. Зато, стоило только запахнуть жареным, сразу же прислали своего цепного пса. И что же? Вы отдадите меня этим крысам? Или же возьмете яйца в кулак и потребуете справедливости?! Смотрите, я иду к ним. Ваше дело - остаться трусами или пойти за мной!

Найджел, сохраняя невозмутимое выражение лица, с холодком в душе смотрел на то, как то один, то другой из собравшихся, стиснув зубы и нахмурившись, присоединяются к медленно приближающемуся Соссьо. Сзади послышались щелчки предохранителей. Он секунду подумал и вытащил из кобуры пистолет, держа его в опущенной к полу руке.

Матрос не дошел до шефа полиции нескольких шагов и остановился, картинно раскинув руки.

– Вот он я! Подойдите и арестуйте!

За его спиной скопилась мрачная толпа человек человек из пятнадцати. Остальные, как краем глаза отметил Гатлинг, потихоньку покидали помещение через противоположный выход.

Он принял решение.

– Насколько я понимаю, матрос Соссьо, вы отказываетесь добровольно подчиниться приказу вышестоящего офицера в обстановке, приравненной к боевой, - все так же безразлично произнес он, заметив, как забегали глаза почувствовавшего неладное матроса.
– Я уполномочен вынести приговор...

Негромко хлопнул выстрел. Голову матроса дернуло назад и он рухнул прямо в толпу своих последователей, расступившихся от неожиданности.

Найджел спрятал пистолет в кобуру.

– ...и привести его в исполнение.

Он пару секунд смотрел на оторопевшую толпу.

– Вы все. Тело убрать, палубу вымыть. Все ясно?

Толпа ответила злым молчанием и чуть-чуть приблизилась.

– Я спросил - все ясно?

– Дэн был прав, - со злобой произнес какой-то неизвестный Найджелу негр.
– Братья, если мы сейчас промолчим, мы так и останемся бесправным скотом в этой банке. Их всего трое!

Толпа заворчала и сделала шаг вперед. Гатлинг невольно отступил на шаг и тут же понял, что это было ошибкой.

Матросы и техники бросились вперед. Навстречу им из-за спины у у шефа полиции ударили очереди из винтовок.

Найджел долгие пять секунд смотрел на то, как падают и корчатся на полу люди, прошитые стальным ливнем. Затем наступила тишина. Лишь где-то неподалеку все катилась и катилась пустая гильза, никак не желая останавливаться и нарушая тишину легким звенящим шорохом.

Розмари Викерс, помощница интенданта. 3284.

Проснувшись, Роз некоторое время не могла понять, где она и почему у нее так болит голова. Но все быстро встало на свои места - тесная десантная каюта, откровенный бардак повсюду, две пустые бутылки...

– О-ох...

С трудом поднявшись с кровати, она подошла к холодильнику и с надеждой его открыла. Пакет томатного сока, предусмотрительно спрятанный ей там накануне вечером, исчез. Дальнейшее изучение каюты позволило-таки найти пропажу, но легче девушке не стало - пакет оказался пустым.

– Черт.

Сбросив одежду, она проковыляла в душ и немного постояла под струями воды, искренне надеясь, что головная боль пройдет.

Надежда не оправдалась.

Пришлось лезть в аптечку и пить аспирин.

Некоторое время Розмари сидела на кровати и смотрела в одну точку, пытаясь понять, становится ли ей лучше.

– Пора это прекращать, - пробормотала она, когда головная боль начала потихоньку уходить.

Нет, Рэй, конечно, замечательный парень, с ним очень легко общаться и в качестве собутыльника он тоже отлично подходит. Но вот так просто пьянствовать - это уже слишком.

Она вспомнила, как пилот в пьяном угаре жаловался на жизнь и рассказывал о своем последнем вылете, время от времени пуская печальную слезу. Ее передернуло. Нет, пьянки точно нужно прекращать. Видеть своего соседа в таком состоянии она не хотела...

Тут ее мысли свернули в другую колею и мисс Викерс вспомнила свои собственные пьяные откровения. Стало чрезвычайно стыдно.

– К черту.

Девушка принялась убираться в каюте, продолжая при этом думать о Рэе. С учетом сложившегося на корабле бедственного положения ей, как никогда раньше, хотелось иметь рядом крепкое мужское плечо. И пилот подходил на роль спутника жизни лучше всех, кого она здесь знала. Нужно просто перестать пьянствовать и начать действовать, как полагается в таких случаях.