Ур Халдеев

В этот период металл был уже хорошо известен. Мы откопали множество медных горшков, причем больше всего их оказалось в нижних слоях. Следовательно, медное оружие тоже должно было бы быть достаточно распространенным. И тем не менее его не оказалось ни в одной могиле. Это можно объяснить лишь религиозными верованиями, о которых мы ничего не знаем.

Кое-какие, хоть и не очень значительные, сведения о религия периода Джемдет Насра могут дать оттиски печатей из слоя мусора, расположенного непосредственно над могилами [16] . Здесь попадаются куски глины, которыми замазывали горла сосудов и запечатывали печаткой, принадлежавшей их владельцу. На некоторых оттисках сохранились пиктографические знаки — схематизированные изображения, свидетельствующие о зарождении искусства письма. Но большинство печатей декоративно, т. е. имеет либо более или менее геометрический узор, достаточно оригинальный, чтобы по нему можно было определить хозяина, либо какой-нибудь рисунок. Оттиски с рисунками особенно интересны. Помимо птиц, животных и бытовых сценок, мы встречаем здесь примитивные изображения религиозных обрядов, воскрешенных искусством более поздней эпохи или продолжающихся по традиции. Вот перед нами ритуальный пир: два человека сидят друг против друга и что-то пьют через трубки. Вот сцена поклонения: обнаженный жрец приближается к алтарю божества с традиционным жертвенным козлом и кувшином для возлияний, а за ним следуют одетые верующие со своими жертвоприношениями. Вот божество, восседающее в лодке. Вот сценка доения возле хлева, такая же, как встретившаяся нам в храме Нинхарсаг в Эль-Обейде. Вот ритуальный танец. Все это говорит о том, что корни религии классического Шумера уходят по меньшей мере в век Джемдет Насра. То же самое можно сказать о всей шумерийской культуре в целом. Одновременно с оттисками печатей мы нашли в том же слое мусора глиняные таблички с надписями [17] . Последовательность слоев показывает, что они относятся к концу периода Джемдет Насра. Это же подтверждает и характер надписей; их начертания не столь архаичны, как на табличках, обнаруженных в самом Джемдет Насре и датируемых предположительно серединой периода, однако они еще гораздо примитивнее табличек из Фара, которые до наших раскопок считались следующей ступенью развития письменности в Месопотамии. Здесь письмо не клинописное, а еще линейное, даже с некоторыми закругленными начертаниями. Однако оно далеко не так архаично, как на печатях того же времени, на которых резчик, для красоты, придерживался более изящных старых форм. Писец, для которого важнее была легкость и быстрота, не был столь консервативен. Эти таблички восходят к самому началу истории письменности, а потому их содержание крайне ограниченно и однообразно. Человек учился писать вовсе не для того, чтобы увековечить свои мысли и деяния. К тому же это было бы довольно трудно сделать. Простейшее письмо — пиктографическое. Каждый его знак изображает непосредственно или условно единственный и совершенно конкретный предмет: быка, дом, человека, колос, слиток металла и тому подобное. Нельзя изобразить отвлеченную мысль, отношение к чему-либо или действие. Поэтому древнейшие таблички сохранили нам только списки предметов и их подсчет. В них нет ни одной связной мысли или высказывания, ибо грамматических конструкций еще не существовало.

16

16 Оттиски опубликованы в кн. L. Legrain, Ur excavations, vol. III, Oxford, 1937.

17

17 Надписи опубликованы в кн. F. E. Burrow, Ur excavations, Texts, vol. II (Archaic texts).

Примерно из четырехсот табличек, найденных нами в Уре, большая часть — списки хранившихся хлебных злаков и изделий из них; муки, печеного хлеба, пива, а также живого инвентаря. Семьдесят табличек относятся к земельным владениям, четыре содержат списки имен, около двадцати — школьные упражнения, среди которых попадаются перечисления имен богов и названий многочисленных храмов. Все это не очень интересно, а для неспециалиста и подавно. Но одну любопытную деталь отметить необходимо. Из всех названий храмов, перечисленных в табличках, ни одно не упоминается в Уре династической эпохи, а из имен богов — лишь немногие. Простой эволюцией этого не объяснишь. И тем не менее, несмотря на то, что древние боги Джемдет Насра получили впоследствии другие имена, я уверен, что оттиски печатей отражают преемственность религиозных обрядов.

В ходе раскопок Ура мы обнаружили гораздо больше материала, относящегося к периоду Джемдет Насра, чем к предшествующему урукскому периоду, однако особого значения это не имеет. Что дали нам слои с черепками большого котлована, развалины домов над печами для обжига, остатки религиозных сооружений вокруг зиккурата и, наконец, раскопки кладбища? Какое значение все это имеет для истории?

Прежде всего глиняная посуда — наиболее достоверный свидетель — рассказала нам о приходе нового народа. Своеобразные трехцветные гончарные изделия не могли появиться в результате простой эволюции ремесла в долине. Гораздо вероятнее, что они были занесены сюда с востока, т. е. из той части, которая сейчас известна как Персия, или Иран. При этом совершенно необязательно предполагать нашествие и завоевание. Наоборот, факты говорят о постоянном проникновении. Например, гончарная мастерская, продолжая вырабатывать посуду старого типа, одновременно начала выпускать изделия новых образцов. Судя по смеси различных черепков, старое производство некоторое время уживалось с новым.

Таким образом, пришельцы, которые принесли с собой свое искусство и ремесло, сами очень многое переняли у древних обитателей долины. Влияние народа эль-обейдского периода можно проследить не только в материальной культуре классического Шумера, но, по-видимому, и в языке.

Однако каким бы мирным ни было переселение народа Джемдет Насра, пришельцы со временем подчинили себе коренных жителей. Государственные храмы воздвигались только по воле правителей. Зиккурат, центр поклонения богу-покровителю города, был перестроен в новом, пышном стиле, о котором мы можем судить по сохранившимся деталям мозаичного дворца в Уруке. Отсюда естественный вывод: власть над городом перешла в руки представителя народа Джемдет Насра. Последующие события служат тому подтверждением.

Период Джемдет Насра обрывается внезапно. Завоеватели переняли многое из культуры побежденных, поэтому владычество народа Джемдет Насра не вызвало больших изменений, если не считать некоторых нововведений, слишком ценных, чтобы от них отказаться, — например, если они не изобрели, то во всяком случае усовершенствовали искусство письма, и письменность привилась. И, наоборот, искусство, благодаря которому мы сегодня безошибочно определим период Джемдет Насра, исчезло сразу. Трехцветная глиняная посуда встречается только в ранних и поздних могилах. В напластованиях раннединастического периода уже невозможно найти ни черепка. Даже типичные для периода Джемдет Насра формы сосудов исчезают бесследно.

Все здания эпохи Джемдет Насра были, как видно, беспощадно разрушены, а на их месте появляются совершенно не похожие по типу строения. Некоторые перемены поразительны и даже непонятны. Так, например, строители Джемдет Насра и всех предшествующих периодов пользовались плоскими прямоугольными кирпичами, весьма сходными с современными. Это самая естественная и практичная форма. Однако с начала раннединастического периода буквально везде и всюду появляется кирпич с выпуклой, как у каравая хлеба, верхней частью. На нашем археологическом жаргоне мы называем его «плоско-выпуклый» кирпич. Со строительной точки зрения такой кирпич никуда не годится.

Чтобы объяснить его появление у народа, располагавшего достаточным опытом и знакомого с более совершенной формой, было выдвинуто немало предположений. Например, говорили, что этот народ привык строить дома из булыжников или округленных каменных глыб, скрепленных илом, и что такой кирпич является слепым подражанием. Однако люди раннединастического периода были не чужеземцами, а коренными обитателями долины и, следовательно, не имели никакого опыта в строительстве из камня. К тому же в каменных сооружениях строители тоже всегда отдавали естественное предпочтение плоским камням и уже наверное не стали бы мучиться с их заменителями, вылепленными из ила по столь неудобной форме. Наконец, если это и было какое-то нелепое подражание, одним подражанием нельзя объяснить факт, что буквально все строители страны в течение столетий пользовались исключительно плоско-выпуклыми кирпичами. Для этого должны были существовать гораздо более веские причины.

Мне кажется, что находки, сделанные нами во время раскопок на территории зиккурата, могут объяснить загадку. В период Джемдет Насра на этом месте уже стоял зиккурат, опоясанный ступенчатыми террасами. Мы обнаружили только фрагмент стены одной из террас, но и этого вполне достаточно, чтобы убедиться в его существовании. Затем он был стерт с лица земли, мозаичные украшения осыпались, а на этом месте возвели новый храм совершенно иного плана и по-другому сориентированный. Фундамент стен нового зиккурата сложен из плоских кирпичей периода Джемдет Насра вперемежку с плоско-выпуклыми, характерными для раннединастического периода. По мере того как стена росла, количество плоских кирпичей быстро убывало, а когда она поднялась над поверхностью вся, кладка велась уже одними плосковыпуклыми кирпичами. У строителей явно оставался еще запас плоских кирпичей, и они не хотели, чтобы он пропал. Но использовать этот кирпич они могли только в фундаменте, потому что все наружные части здания можно было возводить лишь из кирпичей с округленным верхом. По-видимому, это было обязательным правилом.

Другой характерной особенностью нового храма является странный раствор, которым пользовались при укладке кирпичей. Во всех других зданиях Ура раствор довольно чист и мягок; таким он и должен быть. Но здесь к нему примешано большое количество мелких черепков посуды эль-обейдского периода, — их почти столько же, сколько ила. И это не естественная смесь, извлеченная из слоев со следами эль-обейдской культуры, а искусственно и совершенно сознательно приготовленная.

Я полагаю, что коренные обитатели долины ненавидели людей Джемдет Насра, этих чужеземцев, завладевших страной. В конечном счете ненависть вылилась в восстание, которое свергло власть пришельцев. Большие здания, дворцы и храмы, воздвигнутые тиранами и символизировавшие их господство, разумеется, были разрушены, а потом отстроены заново. Но эти новые здания не должны были ничем напоминать старые. Даже плоские кирпичи были отвергнуты и заменены другими, пусть нелепыми и неудобными, но зато отличными от традиционных кирпичей Джемдет Насра. Так повсюду была введена плоско-выпуклая форма кирпичей. Но этого мало. При постройке первого нового храма, главного храма божества города, жители Ура смешали с раствором древнюю разбитую посуду времен Эль-Обейда. Подобным взрывом национального негодования они связали себя с первыми основателями государства, начисто отметая промежуточный период Джемдет Насра. Но в истории Месопотамии этот промежуточный период сыграл первостепенную роль: с его завершением связано окончательное формирование шумерийской культуры. Подобное утверждение снова поднимает старый вопрос, который уже не раз обсуждался: кто же такие шумерийцы?

Слово «шумериец» образовано современными учеными от имени собственного «Шумер». Начиная примерно с III тысячелетия до нашей эры так называли Южную Месопотамию, противопоставляя ее северной части долины — Аккаду. Однако обитатели Южной Месопотамии называли себя не «шумерийцами», а просто «народом Шумера». Современному историку очень удобно пользоваться терминами «шумериец», «шумерийский» для обозначения определенного языка, определенного народа и определенной культуры. Язык «шумерийских» табличек резко отличается от языков всех других народов, когда-либо населявших Месопотамию, и до сих пор не удалось даже определить, к какой языковой группе он относится. Что представляет собой «шумерийская цивилизация», мы знаем достаточно хорошо благодаря плодотворным раскопкам. Но вопрос «кто такие шумерийцы?» остается неразрешенным.

Можно ли употреблять этот термин по отношению к древним племенам Эль-Обейда? Несомненно, в развитии культуры, которую мы называем шумерийской, они сыграли значительную роль, однако полного развития эта культура достигла уже после их гибели во время потопа.

А народ Урука? Он принес с собой металл и этим способствовал дальнейшему прогрессу, но больше о нем мы почти ничего не знаем.

В равной степени этот вопрос относится и к людям Джемдет Насра. Весьма соблазнительно провести аналогию между ними и героями шумерийской легенды, повествующей о расе чудовищ, полурыб, полулюдей. Под предводительством некоего Оанна они вышли из волн Персидского залива, поселились в городах Шумера, научили людей писать, возделывать поля и обрабатывать металлы. «И с того времени никто не придумал уже ничего нового». Однако вряд ли можно приписать все это только им.