Урок стервы
Шрифт:
– Давай твою руку! – сказал он, протягивая свою.
И тут же моя похолодевшая ладошка утонула в его большой и горячей руке.
– Кто бы мог подумать, что у диких «кошек» с зелеными глазами такие холодные «лапки»?
Я уже приготовилась поставить его на место, но почему-то промолчала.
– Ты хотела что-то сказать или мне показалось? – в его голосе мне почудилась едва уловимая насмешка. А такого я не могла простить даже ему.
Выдернув руку, я посмотрела на него в упор. Наверно, мой взгляд не обещал ничего хорошего и был настолько красноречив, что ему расхотелось
– Идем! Я провожу тебя вон к тому дереву. Там стоят девушки, поджидающие кавалеров!
«Сейчас, сейчас он уйдет! И я его больше никогда не увижу! А если и увижу, то он пройдет мимо меня и даже не узнает!» – горевала я.
– Здесь ты быстро освоишься, а я пошел!
Грянул вальс, и он растворился среди танцующих.
«Вот еще! Больно нужно! Стоять и выжидать неизвестно что!»
И я тут же взобралась на дерево, оседлав самую толстую ветку, так как наверху чувствовала себя намного комфортнее, чем внизу. Молодежь веселилась, а я наблюдала.
«Где он? Почему не видно?» – выискивая глазами высокую, с широкими плечами и узкими бедрами фигуру, размышляла я.
«Одно из двух: либо ушел, либо встретил свою девушку! А вот и он! Он здесь! Сейчас, вот сейчас подойдет к своей подружке!» – облизывая вмиг пересохшие губы, думала я. В руках он держал два пакетика мороженого. Вцепившись за ветку руками, я беззвучно шевелила губами:
– Вот сейчас, сейчас ее увижу! Еще секунда, и это наваждение закончится.
А он искал кого-то глазами и не находил.
– Так тебе и надо! – пересохшими от волнения губами шептала я.
Мне стало его жалко. Свесившись с ветки, я закричала:
– А «ее» нет! Она ушла! Зря старался! Ешь сам, а то мороженое растает! – сдерживая колотившую меня дрожь, скороговоркой отрапортовала я.
– Ну да! Как же я сразу не догадался? Кошка – она и есть кошка! Давай спускайся, а то мороженое действительно растает!
Мне было отлично видно восхищение во взглядах кокетливо поглядывавших в его сторону девушек. «Чтоб вам всем окосеть!» А сама в то же время ему:
– Не хочу! Пусть ест та, для которой ты его купил!
Он посмотрел на меня, потом на мороженое, развернулся и пошел прочь. А я чуть не скатилась вниз, вдогонку за мелькнувшей в толпе спиной.
«Так мне и надо! Вместо того чтобы воспользоваться „ее“ отсутствием и хоть пару минут постоять с ним рядом, я, как всегда, сама себя наказала».
– Не уходи! – орала радиола.
– Не уходи! – мысленно умоляла его я.
Спрыгнув с дерева, ринулась прочь, наступая на чьи-то зазевавшиеся ноги, толкаясь и мешая всем и сразу.
– А вот ты и попалась! – почувствовав на своих запястьях тепло его рук, я чуть не зарыдала. Он развернул меня к себе лицом и, заметив в моих широко открытых глазах слезы, спросил:
– Тебя кто-то обидел?
– Ты! Ты меня обидел! – выпалила я и тут же прикусила язык.
«Дура! Закрой рот, если не хочешь, чтобы он ушел!» – испугавшись, приказала себе я.
– Я? Не может быть! А, впрочем, готов загладить свою вину. Пошли танцевать!
– Ты, ты меня приглашаешь? – пересохшими от восторга губами переспросила я. И тут же про себя: «Идиотка! Что ты несешь? Что,
от счастья с ума спрыгнула?! Что он о тебе подумает?»– Не просто приглашаю, а умоляю, – улыбаясь, сказал он.
Я насторожилась. А он уже кружил меня и мою бедную головку в вихре самого прекрасного из вальсов. В его объятиях я чувствовала себя принцессой, летая и кружась под аккомпанемент своего счастливого смеха и шуршание развевавшейся юбки клеш.
– Кто бы мог подумать, что дикие кошки могут быть такими послушными?
– Только тогда, когда они довольны! – парировала я.
– Значит, тебе нравится со мной танцевать?
Вдруг я заметила рядом с нами брата. Увидела прежде, чем он заметил меня.
– Ой! – вскрикнула я и, бросив своего кавалера, побежала к выходу. Он – за мной. Догнал и схватил за руку.
– Что с тобой? От кого ты бежишь? От меня?
– От своего брата!.. И от тебя тоже! – выпалила я…
Мы шли по весеннему парку. Сквозь густые ветки деревьев светила луна.
– Присядем? – предложил он.
Я кивнула.
– Ну а теперь давай знакомиться. Лев.
– Кошка! – смеясь, представилась я.
– Нет! Ты еще только котенок! Котенок, а сколько же тебе лет?
Я бы и глазом не моргнула, накинув себе пару годков, – дело привычное, – но он меня опередил.
– Только честно!
– Шестнадцать! – упавшим голосом промямлила я.
– А мне уже девятнадцать! Ты еще школьница, а я студент!
– Ну и что?! – закричала я, вскочив на ноги. – Подумаешь! Через три года я тоже стану студенткой! – забыв про все на свете, про приличия и девичью скромность, о которых мне постоянно напоминала мама, с отчаянием в голосе закричала я.
– Ты… ты… не бойся! Я тебя люблю и никогда, слышишь, никогда не разлюблю! – уткнувшись зареванной физиономией ему в грудь, пьянея от запаха его тела и утопая в завитушках мягких волос, проглядывавших через расстегнутый ворот рубашки, рыдая, всхлипывая и шмыгая носом, повторяла одну и ту же фразу.
– Я тебя люблю! Очень люблю! Люблю так сильно, что готова за тебя умереть! – шептала ему я. Шептала как заклинала.
А он гладил мою голову, и его пальцы путались в моих непокорных кудрях.
– Я никогда в жизни не видел таких волос. Они пахнут весной и жаром. Да и ты сама – словно пылающий в ночи факел, загадочный и очень опасный. Кто бы мог подумать, что ты переросла свой возраст! Дикая Кошка, котенок, ребенок!.. Не первое, не второе и не третье!.. И я тебя боюсь! Вернее, себя боюсь!.. Девчонка с повадками дикой кошки и огненным темпераментом! – касаясь губами моего уха, нашептывал он…
Мы целовались до одури, пьянея от любви и сумасшедшей тяги друг к другу…
Через три года мы поженились.
– Дикая Кошка укротила Льва! – говорил он.
Было море цветов, страсти и океан любви! Любила, ревновала, боготворила. Но как полюбила, так и разлюбила. Променяла любовь на иллюзию, ураган чувств – на дозированную порцию этой иллюзии.
Я могла его вернуть, но не вернула, так как побоялась, что ту обоюдную гармонию чувств, ту силу страсти и пылающего огня нам уже не вернуть. А просто так я не умею. Это не для меня!..