Ушастое Возмездие

Тыняясь по дворцу в ее голову залетела гениальная мысль. А что если поговорить с Асмодеем. Показать, как тяжко обращаются с ней злые эльфы?

— Ой, а вы не видели Асмодея? — спрашивала она у всех попадающихся на пути.

Бесята показывали сразу три стороны. И Ольга подумала, что демон вездесущий.

И вот, наконец-то она заприметила его. К потерявшему бдительность демону направлялся потерявший совесть психолог.

— О, Асмодейчик, — ласково произнесла она. — У меня к тебе есть… Постой, куда ты!

Демон набирал скорость. Ольга никогда не бегала за мужчинами. Но чувствовала, что сегодня придется начинать. Возраст уже, как бы! Целых двадцать с хвостиком!

Она хотела отложить “беганье” за мужчинами до пятидесяти. Может, до шестидесяти. Но пришлось сейчас!

Мама говорила Ольге, что бегать за мужчинами нужно с чем-то! Например с кастрюлей борща. Так больше шансов, что мужик проголодается. А ты тут как тут! Можно с тарелкой пирожков. Чтобы учуял домашнюю выпечку и помедленней бежал. И вообще, мама говорила, что мужики — это вымирающий вид. И приводила неутешительную статистику незамужних подруг.

— Асмодейчик, мне нужно с тобой… — кричала Ольга.

— Не вводи во искушение! — стонал демон. И старался не оглядываться.

Ольга поняла, что бегать за мужчинами бывает приятно. Он как бы желает ее. И как бы не позволяет себе. Вот такая драма, достойная шестнадцати серий и подгоревших макарон.

— Асмодей! Дело серьезное! — набирала скорость Ольга.

Она вообще не ожидала от себя такой прыти. Физрук говорил ей, что Олечка бегает плохо. И не советовал ходить ей по темным переулкам. Никогда.

Знал бы тогда ДимДимыч о том, что стоит пустить перед Ольгой демона похоти, и она побьет олимпийский рекорд!

— Я прошу вас! Не надо! — стонал Асмодей на бегу. — По-хорошему прошу!

— Мне срочно нужно с вами просто поговорить! — настаивала хищная Ольга.

— Вы понимаете, чем это кончится? — стонал демон. — Ничем хорошим!

— Я умею держать себя в руках! — произнесла Ольга. Она и сама верила в то, что никакие чары не проймут ее. В третий раз точно!

— А я не умею! — рявкнул Асмодей. — Императрица мне яйца оторвет! Им сейчас позарез психолог нужен! Поэтому давайте не будем доводить до крайностей! Я же не сдержусь! Скажу сразу — не женюсь! И не собираюсь!

Ольга начала отставать.

— Просто поговорить? — пыталась убедить Ольга. Она, как и многие барышни, были уверены, что то, круг замкнется на ней обручальным кольцом.

Дарина стояла и смотрела на эту гонку. Уголок ее губ презрительно кривился.

— Видала кадр? — заметил Император.

— Я что-то думала, что психологи адекватные, — заметила Дарина.

— Рядом с Асмодеем многие женщины ведут себя странно. Эта еще адекватная. На ходу не раздевается, — усмехнулся Император.

— А на меня почему не действует? — спросила Дарина. Она своим глазам не верила.

— Она действует на тех, кто хочет, чтобы подействовало. Тем, кому не хватает внимания, ласки, любви, заботы, нежности, — заметил Император. Сейчас он не напоминал развеселого владыку, тиранящего болото. Рядом с Дариной стоял другой Император.

— Хочешь сказать, что ей не хватает? — спросила Дарина. — Мне казалось, что психологи — самые счастливые люди. У них-то точно с кукушатником все в порядке.

— Никогда не суди по виду, — заметил Бельфегор. — Вот, например. Что ты скажешь про Асмодея?

— Кобель, обманщик и лгун, — ответила Дарина.

Они стояли на балконе. А в саду шла гонка на выживание. Асмодей боролся с желанием затормозить. Ольга с колючими кустами.

— Бог создал людей и ушел. Он оставил рай на попечение архангелов. И ангелов. Он вручил им любимое детище — человечество. И сказал: “Любите их!”. Архангелы посмотрели вниз, а там человечество уже доедают старшие ревнивые детки. И смотрят на небо: “Папа, а как же мы? Ты нас больше не любишь?”. Скажем так. Не все творения отца были удачными. Некоторые неудачные были выброшены подальше. Рука не поднялась их прикончить, — начал Бельфегор.

— Ничего себе, — усмехнулась Дарина. — А что? Человечки не могли вмазать, как следует? Или отбиться?

— Кто? Они? Да вас соплей перешибешь! — усмехнулся Император. — Но ты исключение! Не спорю! Короче, небо посовещалось и создало армию. Которая отбивала человечество от всякой ревнивой нечисти. Асмодей был архангелом. И командовал частью воинства.

— Ох ты ж! — удивилась Дарина. — Я думала, что он вообще откосил от армии. Не, ну просто я его двинула. Случайно. И он брык!

— Асмодей никогда не ударит женщину, — заметил Бельфегор.

Дарина задумалась. Она смотрела на демона, который спрятался за деревом. И бьется головой об ствол: “Не вздумай, Асмодей! Не вздумай! Иначе потом сам будешь мудохаться с Литаниэлем!”. “Я просто поговорить!”, - кокетливо заигрывала Ольга.

— Женщины — его слабость, — заметил Император. — Потому, что они для него — святое.

— Не похоже, если честно, — заметила Дарина, облокотившись на балкон.

— Асмодей отбивал человечество. Стоял на страже со своим войском. Бросался в гущу тьмы, уничтожая ее, — вздохнул Бельфегор. — А потом встретил ее…

— Кого? — удивилась Дарина. — Хоть предупреждай, что история о любви. Хоть платок возьму!

Голос Дарины почему-то дрогнул. Она не любила говорить на тему любви.

— Девушка, чье имя мы так и не узнали, стала для Асмодея всем. И тут возникла коллизия. Отец сказал как бы: “Любите людей!”. Но не уточнял как именно. Архангелы и ангелы любили людей чистой, искренней и платонической любовью. Демоны считали, что есть много приятных способов. И “сюси-муси” не ограничивались. Ты понимаешь, о чем я! А вот чудовища тоже любили людей. Но жрать. Причем, любили очень сильно.

— Короче, нас отлюбили все, — усмехнулась Дарина.

— Архангел был уверен, что не нарушил никакое правило. И тогда другие архангелы позвали Асмодея и его возлюбленную. Чтобы познакомится. Красавица предстала в раю перед братьями — архангелами. И как только ступила в рай, Михаил и Метатрон приказали скинуть ее вниз. А Асмодея скинуть следом. Оборвав ему крылья, — произнес Бельфегор.

— Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три… Кольцо, — едва слышно повторила Дарина.

— Девушка погибла. А вот Асмодея поймал Кроули. После этого бывший архангел стал демоном. Он не простил небу свою любовь. И попросил дядю сделать так, чтобы он никогда никого не любил, — произнес Бельфегор. И хлопнул Дарину по плечу.