Ушел под воду

– Так "Нептун" затоплен, вы разве не знаете? – сообщил Денис.

– Как – затоплен? Зачем? – я была потрясена.

– Пол сказал, что корабль отработал свое, и затопил его.

– Когда?!

– Да вот, недавно. Теперь на него, а не на "Юникорн", возят технодайверов.

У меня перед глазами, как живой, стоял красавец-корабль, за которым его хозяин ухаживал, не жалея ни сил, ни средств, и мне что-то не верилось, что судно вдруг ни с того, ни с сего превратилось в нежизнеспособную рухлядь, которую оставалось только затопить. И вообще, трудно поверить, что "Нептун" сам стал "рэком"…

***

– …Только сейчас я понял, что произошло с "Нептуном", – произнес Саша. – Похоже, Пол поступил по принципу "Так не доставайся же ты никому!" Этот развод доконал его – он потерял все, и семью, и бизнес, и имущество. Поэтому взял и затопил любимый корабль.

– А после этого просто не захотел жить, – вдруг осенило меня.

– Ну конечно. Не мог такой суперпрофессионал, как он, в чем-то просчитаться и утонуть. Он сделал все сознательно. Просто ушел от всех под воду – и с концом… И даже могилки нет.

Разве что "Нептун", подводный памятник погибшим мечтам…

– Я обязательно схожу на "Нептун", – вдруг сказал Саша. – Хоть я и не из тех, кто любит "рэки".

Байкерская свадьба

Свадебное приглашение от Боцмана настигло нас с Сашей неожиданно.

К сообщению прилагалась фотография в форме розового сердечка, из которого выглядывал довольный Боцман в обнимку с длинноволосой блондинкой. Затем строгое предупреждение о том, что свадьба планируется в «байкерском стиле», поэтому желательно прибыть на мотоцикле. Цвет свадьбы «черно-белый», соответственно, гости должны быть в «черно-белом».

В программе мероприятия – венчание в православной церкви, затем автопробег вокруг острова Самуи.

Ну, что касается нас, то крутой мотоцикл отпадает за отсутствием оного, нам придется пилить на моторбайке. По поводу «черное с белым надевать» мы тоже немного поворчали.

– У меня не Дом моделей, чтобы цвет такой, цвет сякой, – это я.

– И при чем тут «черно-белое», мы же не жених с невестой, – это Саша. – Но главное – что бы подарить, – озаботился муж.

Мы тогда не очень жировали.

– Давай им снимем в подарок свадебный фильм, – сообразила я.

Все-таки мы профессиональные киношники в прошлой российской жизни.

***

…Значит, теперь он байкер.

А еще год назад был православным монахом, – в черной рясе, борода лопатой, крест во все пузо, все как полагается. Подарил мне узелковые четки собственного изготовления – в посте и молитве.

А перед этим Боцман слыл одним из самых популярных дайверов Сиамского залива. С ним даже консультировались московские режиссеры перед съемками фильмов про дайвинг.

А до этого его можно было увидеть в дорогом костюме на обложке гламурного журнала со скрипкой Страдивари (!), прикрепленной к его руке наручником (!). Или в кимоно с черным поясом, преподающим детям каратэ. Или … в тайской тюрьме, в коричневой робе. Или в российской тюрьме, в полосатой пижаме.

Боцман был многолик и неоднозначен. Его речь, изобилующая старинными оборотами из русской классики, выдавала в нем коренного питерского интеллигента, однако то и дело прерывалась диким ржанием из босяцкого прошлого. Он постоянно что-то возглавлял, – и в то же самое время капризничал, как недолюбленный ребенок. В поступках он был демонстративно честен и принципиален, а потом вдруг, не моргнув глазом, обманывал лучшего друга. Увлеченно грешил – и с готовностью каялся. Легким движением руки превращал друзей во врагов, а врагов в друзей. Постоянно «дружил против кого-то», ввязывался в драки, «гадил в комментах» в сети, но в то же время лихо приспосабливался к любой социальной ситуации, будь то интернат, монастырь или тюремная камера.

***

Саша знаком с Боцманом столько, сколько живет в Таиланде, то есть лет десять.

Сначала они вместе ныряли на дайверском острове Ко Тао, вместе ездили за визой в Малайзию. После аварии Саша попал на остров Самуи, да так и остался на нем жить, и судьба вновь свела его с Боцманом.

…Я впервые увидела Боцмана в Самуи-госпитале, куда тот со своей тогдашней подругой пришел навестить больного Сашу.

Это был крепкий голубоглазый блондин, очень серьезный и на вид немного высокомерный. А его девушка, напротив, была веселая, по-украински говорливая, вся в красном с ног до головы: красными были тапочки без каблуков, платье, шарф от ветра, оправа для темных очков, крохотная сумочка и даже мобильник. И помада на улыбчивых губах. И еще она была неправдоподобно белокожая, потому что никогда не загорала.

Помню, сидя на Сашиной койке и разглядывая переломанного приятеля, Боцман все время ныл: клиентов-дайверов мало, денег на жизнь не хватает. И Сашу стращал: то ли еще будет, твои переломы как начнут чесаться под гипсом…

Я даже решила, что это он так шутит.

***

Дайвинг для Саши – так, увлечение. Могу копать, могу не копать. А у Боцмана была голубая мечта – свой дайвцентр.

Время от времени он являлся к Саше с предложением:

– Выздоровеешь – пойдешь работать в мой будущий дайвцентр?

И Саша на всякий случай соглашался.

А дайцентр никак не открывался. То один спонсор срывался, то другой. И так несколько лет подряд.

– …Будешь очень смеяться, но я все-таки открываю свой дайвцентр, – однажды сообщил Боцман. – Пойдешь ко мне работать?

Саша снова не очень-то поверил:

– Могу копать, могу не копать, – пожал он плечами.

Но выяснилось, что уже снят офис, документы отправлены на утверждение в Бангкок, куплен грузовой моторбайк.

– На нем ты будешь баллоны возить, – велел Боцман. – Так что через пару недель переселяйтесь с женой в дайвцентр, жить будете на втором этаже. Зарплата – только за нырялку, зато жилье и транспорт бесплатно. Завтра пригоню тебе моторбайк.

***

Наш новый транспорт оказался ярко-красным, с припянной сбоку тележкой и алым тентом над ней. Я сразу поняла, что цвет выбирала Катя. На таких по острову разъезжают тайцы-макашники, развозят фрукты во льду, чуть ли не на ходу готовят нудл-суп или жарят шашлычки. На боковых чудо-телегах предусмотрено все для приготовления еды – от печки до рукомойника с мусорным ведром.

Кажется, мы стали первыми фарангами, адаптировавшими «тук-тук», так мы его называли. В телеге под тентом обычно сидела я, Саша рулил, прохожие смеялись. Саша сначала злился, а потом сообразил, что все на дороге волей-неволей уступают место нашему красному «тук-туку», и в этом узрел несомненный плюс, состоящий в безопасности на дороге.

«Дайвцентром» оказался новенький необжитый юнит, в котором еще пахло краской. Однако полностью реализовать дайцентр-мечту Боцману не позволяли дурацкие идеи босса-спонсора. Тот перевез с материка в новое здание все, что осталось от прогоревшего ресторанного бизнеса, например, гигантскую черную барную стойку из какой-то ценной породы дерева. Та заняла львиную долю пространства и в корне исказила позитивную концепцию дайвинга. Саша отрезал от нее большой кусок и смастерил журнальный столик для посетителей, однако все равно казалось, что посреди комнаты торчит большой черный гроб. Оставалось примириться со стойкой и научиться с ней жить.