Усиливая Боль (Переработанное)

Катя с сожалением замечает, что последний интересный парень – темноволосый хулиган Саша, почему-то ушел со связи, хотя обещал, что напишет этим вечером и просил скинуть номер. Номер телефона Катя не дает принципиально, до момента понимания того, что с человеком в реальной жизни вообще можно иметь дело. Она готова утрудить себя постановкой надоедливой персоны в «черный список» месседжера, но не желает менять номер из-за какого-нибудь идиота, считающего, что его резко вспыхнувшая любовь сможет сломать все границы, в том числе – полнейшее отвращение к нему ее жертвы.

Катя в очередной раз отводит немного уставшие глаза от монитора, на котором, помимо всего прочего, отображается индикация набора собеседником ответа. Закрывает глаза и делает гимнастику для глазных яблок – вращает их по часовой и против часовой стрелки, водит вверх и вниз. Открывает и озирается вокруг. Ей определенно нравится то, что получилось из этой квартиры. Она досталась ей в наследство от жившей всю жизнь здесь двоюродной бабушки – как ни печально, но именно в момент, когда Катя задумалась об ипотеке, бабушка скончалась. С того момента у Кати не осталось в городе ни одного родственника, зато в ее собственности, согласно завещания, осталась двухкомнатная квартира, отделанная в лучших советских традициях. Катя сделала из нее современное жилище с навесными потолками, качественным паркетом, строгого рисунка виниловыми обоями, стеклопакетами и мебелью из «икеа» - обошлось это ей в солидную сумму, но результат всецело оправдал ожидания. Она думает о том, обращала бы она внимание на великолепие ее хором, будь она здесь не одна. Хотя бы с котом, которого нет. Впрочем, она не хотела бы идти на компромисс в виде кота. Тем более, что у нее все равно никогда нет под рукой валерьянки. Хотя, есть «ново-пассит», который она активно пила в один из недавних периодов жизни.

«Знаешь, а давай тогда уж встретимся, что ли – иначе мои утверждения выглядят голословными»

Светловолосый паренек немного косноязычен, но это не так уж страшно, думает Катя. Она отвечает, что ей надо подумать и просит предложить конкретные варианты свидания. Разумеется, чтобы удивить ее оригинальностью.

Пока собеседник нервно изобретает нечто невообразимо увлекательное, варианты чего Катя уже видит прямо перед собой, на мониторе прокручивается новостная лента «вконтакте». Катя натыкается на длинную статью из группы, на которую она давно подписана и в которой публикуют обычно всякие жуткие вещи – убийства, глупые смерти, уродства. Читая текст, Катя понемногу ощущает, как ее глаза округляются сами собой – то ли от любопытства, то ли от шока. В статье рассказывается о мужчине – водителе «газели» из Тверской области, который разделался со своей женой весьма оригинальным способом – услышав заявление об уходе благоверной к местному бизнесмену Ахмеду, от которого она, как оказалось, уже беременна, мужчина немного расстроился и решил откорректировать планы своей любимой. Сделал он это, как следует ее поколотив, отрезав несколько пальцев бокорезами и зашив металлической нитью ее влагалище. После этого он вспомнил о том, что у него в запаснике есть соляная кислота, и плеснул самую малость в нижнюю часть живота женщины. Потом разнервничался и вызвал скорую, которая уже не успела ничем помочь. Катя машинально перематывает новостную ленту дальше. У нее странное чувство после прочтения этой статьи. С одной стороны, ей противно даже представлять, как этот человек мог так поступить с той, кого любил. С другой, ее посещает легкое возбуждение от мысли о том, какая интрига таилась в жизни этой женщины – для уровня областных деревень регулярные измены мужу с бизнесменом местного пошиба, вероятно, были верхом авантюризма. Катя криво усмехается. Отпивает немного остывший кофе. Пытается наслаждаться вкусом, но ей хочется выплюнуть выпитое. Собеседник пишет что-то несвязное, потом просто предлагает сходить в театр – видимо, ему кто-то это посоветовал, как оригинальный способ ухаживания. Катя с усмешкой думает о том, как наивны люди, считающие, что в нынешнее время приглашение не в бар, не на прогулку и даже не в кино, а в целый театр так сильно контрастирует с циничной жестокостью окружающего мира, что у девушки, приглашенной в театр, от романтизма ее ухажера должны мигом намокнуть трусики. Снисходительно принимает приглашение, обещает завтра сообщить, в какой день и какое время будет готова.

Катя замечает, что ей сейчас, как ни странно, больше хотелось бы получить какое-нибудь примитивное вульгарное приглашение встретиться, погулять, выпить – гораздо больше, чем элегантное приглашение на культурное мероприятие. Сейчас ей хотелось бы увидеть рядом с собой волевого мужчину с легким сарказмом в речи, немного грубоватого, но знающего толк в подаче нежности. Ей не хочется иметь дело с типичным офисным псевдоинтеллектуалом ее же пошиба. Ей хочется живого общения. Новых впечатлений. Нового секса. Хоть что-нибудь из этого.

Она успела отвыкнуть от постоянства личных отношений. Последнее ее расставание произошло почти полгода назад. Она была просто вынуждена выгнать того парня из своей жизни. Какое-то время она жутко мучила себя сомнениями в том, что это расставание того стоило. Долго пила по вечерам «уайт хорс», красное вино или просто «российское» шампанское, пытаясь стереть тот кусок эмоциональной памяти, наличие которого заставляло ее чувствовать вину, ощущать удушье и плакать по ночам. В какой-то момент даже попросила одного приятеля достать кокаина, потому что знала, что тот знаком с какими-то барыгами. Попробовала. Ей очень даже понравилось, вот только приятель, употреблявший вместе с ней, попытался тогда развести ее на секс, вследствие чего был вытурен из ее квартиры. Настроение он ей тогда испортил, но не сильно.

Дальнейшая ее личная жизнь складывалась как-то странно. Ей не хотелось заниматься сексом с кем ни попадя, но и теплых, длительных отношений ни с кем не складывалось. Она дважды, пообщавшись чуть меньше месяца с новым ухажером, ложилась с ним в постель, но в обоих случаях оказывалось, что этот человек ей совершено не подходил, и ей было противно дальнейшее с ним общение. Не то, чтобы те оба парня были импотентами или извращенцами – просто с ними совершенно ничего не сложилось, и Катя старательно ретушировала в памяти воспоминания о том, как она с удовольствием – на тот момент, – отдавалась кому-то без любви и вообще без каких-либо стойких чувств к этому человеку.

Девушка аккуратно проводит пальцем по животу, спускается к лобку и немного натягивает кожу, ощущая под пальцами бритый неделю назад и уже немного отросший волосяной покров. Отпускает. Ощущает экстатический прилив и тут же теряет его. Треплет за волосы парня, голова который утопает в ее промежности. Треплет агрессивно, не без раздражения.

Парень мертвецки пьян, но считает своим долгом сделать девушке приятно. Очень старательно, со всей присущей ему самоотдачей он делает кунилингус, но выходит у него довольно посредственно. Иногда он теряет языком клитор, начинает рыскать среди половых губ, ловит соленый специфический вкус смазки, истекающей из влагалища девушки, но ее это раздражает, и она только и ждет того, чтобы он вернулся к клитору – набухшему и, кажется, почти готовому дать сигнал к проведению через все тело девушки оргазма.

Парень держит неплохой темп, но безнадежно промахивается. Девушка внутренне возмущается тому факту, что многие мужчины считают достаточным чуть ли не коснуться клитора для того, чтобы девушке стало божественно приятно, и она кончила. Она прикидывает, что, если бы она делала пареньку минет в таком же стиле, то кончил бы он примерно к Новому году или к следующему Дню рождения.

Тем не менее, даже случайные удачные маневры парня приводят к результату, и девушка ощущает, как волна оргазма накрывает ее, и он умудряется поймать этот момент и сильнее втирается языком в ее клитор. Она хватает его за голову руками, сжимает ноги крепче, зажимая его лицо, не считаясь с тем, насколько это должно быть болезненно и нарочито высоко поднимает бедра. Парень же не обращает внимания на дискомфорт, он полон экзальтированной гордости за свой подвиг и уже медленно, основательно прижимает вялый язык к половым губам девушки, покрытым влагалищными соками. Спустя несколько секунд он ощущает легкую резь в горле. Его ощущения размыты и неестественны. Влагалищные соки поступают ему в рот, но там и без того уже влажно. Его член, как ему кажется, готов извергнуться без единого прикосновения. Резь в горле усиливается. Парень захлебывается теплой жидкостью, ощущает, что нечем дышать, ощущает странное давление где-то в бронхах. Чувствует онемение, начинает судорожно трясти головой, но ноги девушки его не отпускают, а ее руки уже давно оторвались от его кудрявой черной шевелюры, и левая безвольно лежит на кровати со сжатым кулаком, а в ладони правой сжат солидного вида хлебный нож с отверстиями и крупно зазубренным лезвием.

Парень недолго конвульсирует, пытается кричать, но ярко-красный, свежий теплый поток заливает его попытки, как и ковер, на котором он расположился и постель, на которой все еще лежит откинувшая лицо в сторону в экстазе девушка. Когда поток ослабляется, парень замирает, и девушка разжимает ноги, щедро залитые кровью.

Она с усмешкой замечает, что картинка на ее теле ниже пояса смахивает на первые месячные у девочки из глухой деревни, где нет прокладок и даже пеленок.

Идет в душ. Моется.

Вытирается насухо.

С улыбкой смотрит на тело и облизывает губы кончиком языка.

Проверяет сумочку. Снимает, наконец, тонкие хирургические перчатки, которые не мог заметить лежащий в темнеющей бордовой луже паренек, но благодаря которым в квартире не будет лишних отпечатков тонких, увенчанных ярко-красным лаком пальчиков гостьи. Прячет их в боковое отделение.

Захлопывает за собой дверь.

Сбегает по лестнице.

Исчезает.

Пятно света расползается на весь мир, и Катя вскакивает, одновременно быстро моргая. Приглушенное диммером освещение комнаты кажется ей огнем из котла ада, и она заставляет себя быстро встать и выключить свет, потому что пульт, который позволил бы ей не вставать для этого, она потеряла невесть где еще неделю назад.

Ноутбук включен, и Катя, полежав, тяжело дыша, пару минут, обращает свой взор к безразлично светящемуся в утреннем сумраке экрану. Понимает, что уснула, утомившись, где-то около двух ночи, судя по последним сообщениям. Разговор завис где-то на полпути, и, в общем-то, кроме обмена гастрономическими пристрастиями и обещания уточнить дату похода в театр, ни к чему так и не привел. Катя припоминает, что паренек ей пришелся в целом по душе, но было в нем, все-таки, что-то отталкивающее, возможно, лживое, что ставило под вопрос его шансы заполучить ее в постели. Катя давно решила больше не вступать в случайные связи, секс в которых не приносит ей практически никакого удовлетворения. Особенно – с учетом того, что плейбои, предпочитающие долгим ухаживаниям стремительный секс, считают своим долгом произвести впечатление на девушку исключительно мощью своего полового члена, а Катю трудно с первого раза впечатлить даже выдающемуся таланту. Она давно обнаружила, что качественный вагинальный оргазм с совершенно новым, незнакомым партнером для нее возможен примерно настолько же, насколько познание таблицы умножения шиншиллой.